Королевство ангелов

Глава 16

Мильвен быстро приехал к дому матушки. В последнее время она сильно болела, и ее добрый господин выкупил для нее небольшой домик, стоящий у маленькой, спокойной речушки. Это было испытанием для нее, ведь всю свою жизнь она отдавала себя людям, помогала им и часто забывала о себе. Это была жертвенная женщина с низкой самооценкой. Она легко терпела унижения, брала на себя вину других слуг и давно приняла на себя роль некого агнца, который всегда должен был отвечать по каким-то несуществующим заслугам. Но это была она, и ее душа извечно терзалась в огненной стихии совести. Мученица, любящая мать и просто хорошая, честная женщина. Саналия была именно такой, и Мильвен, ее единственный, горячо любимый сын, никогда не понимал это, хоть и был чем-то похож на нее. Слуга есть слуга? Нет, Саналия была другой, и служить она старалась от всей души, отдавая даже малейшую, едва живую силу в обмен на довольство своего господина и его семьи.

Садовник был счастлив встретить матушку на улице. Она сидела на небольшой деревянной лавочке, которая стояла у стены домика, и смотрела, как у реки плескаются ребятишки. Саналия любила детей, любила наблюдать за тем, как они играют, щебечут и просто балуются. Любовь эта объяснялась привязанностью ее к своему сыну, которого она отпустила в услужение семьи Миллиал. Тоска по родной душе была настолько сильна, что по ночам она тихо плакала, мечтала увидеть своего мальчика, обнять его и нежно поцеловать в горячий лоб. Она и мечтать не могла, что Мильвен окажется рядом с ней так быстро, и сердце ее, возможно, выпрыгнет из груди, как котенок, которого внезапно застали врасплох.

Юноша придержался совету своего нового друга Ивента, который почему-то был для него действительно таковым. Он не был для него господином, хозяином или кем-то в этом роде. Адвокат вообще не любил это разделение в обществе и всячески отвергал такое гнусное стереотипное мышление у всех, с кем ему доводилось пообщаться.

Экипаж остановился у крохотного домика, и из кареты вышел красивый, причесанный молодой человек в черной рубашке и грязно-зеленом костюме. Этот костюм, да и рубашку тоже, ему подарила Делия, надеясь, что эти вещи подойдут ее дорогому другу. И они отлично подошли, идеально смотрелись на тонком теле Мильвена.

Поправив зачем-то хризантемы, которые и без того были идеально уложены в букет, юноша неловко обернулся по сторонам, а затем его взгляд остановился на женщине, сидящей у домика. Ее взгляд был направлен в сторону речки. Она не обратила внимания на нежданного гостя, как и не узнала сначала присутствие рядом своего сына.

Тяжело выдохнув, парень направился в ее сторону, а ноги под ним то и дело дрожали. Да, он нервничал, не знал, будет ли рада ему родная матушка. Ведь она отдала его, чтобы он смог построить свою жизнь в услужении знатного, уважаемого барона. Но разве она могла отвернуться от него? Саналия была матерью, а матери, как известно, никогда не бросают свое чадо, даже если прошло много-много дней и ночей с тех пор, как она обняла его, желая доброго пути.

Самые разные чувства пронзали сердце бедного Мильвена, который хотел то броситься к матери в ноги, то вмиг убежать, уехать и больше никогда не возвращаться. Да, чувства были самые разные, неестественные и тревожащие нежную душу парня. Он хотел понравиться матушке, дать ей знать, что все у него хорошо, но его ноги, язык немели с каждым его шагом к маленькому домику.

Нет, ты, наш герой, должен подойти к ней, поздороваться, поговорить. Будь сильным, Мильвен, от тебя зависит очень многое. Поэтому наберись новых сил, глубоко вдохни и вперед. Саналия давно ждала тебя.

И юный садовник сам не заметил, как оказался у женщины, которая долго смотрела на него. Ее черные глаза-угольки были спокойны, а смуглое лицо безмятежно. Это успокоило Мильвена, и он широко ей улыбнулся.

− Матушка, твой сын вернулся спустя столько лет, чтобы повидать тебя, − в его голосе не было ни капли сомнения, неуверенности, и это еще больше удивило Мильвена, придало ему сил, которых ему никогда не хватало из-за его робости и неуверенности в себе.

− Мильвен?! Я ждала тебя, молила бога, чтобы однажды ты приехал ко мне, пусть даже на мгновение. – Женщина поднялась со скамьи, крепко обняла сына, сдерживая радостные слезы. Ее мальчик наконец-то навестил ее. − Господин Миллиал послал тебя за чем-то? Он хорошо к тебе относится?

− Все нормально матушка. Его младшая дочь Делия послала меня к своему дядюшке, чтобы я помог расследовать ей кое-какое дело.

− Обычный садовник принялся за расследование? Это не просто расследование, так? Девушка хочет что-то сокрыть от отца? – Саналия как всегда была проницательна. Мильвен ожидал этого от нее, поэтому ничего скрывать не стал, да и не мог.

− Да, матушка. Делия не просто моя госпожа, она мой друг еще с давних времен. Я не мог отказать ей в одной просьбе, поэтому и согласился проделать долгую дорогу ради нее. Она беспокоится о своей старшей сестре, которой один мальчик с очень черной историей пообещал беду. Понимаешь, матушка, я не мог оставить это просто так.

Саналия тепло улыбнулась. Она бы никогда не могла подумать, что ее сын вместо услужения будет иметь хорошие, теплые, дружеские отношения с одной из господ. Это ее радовало не меньше, чем удивляло.

С одной стороны, конечно, такая дружба была неестественной, ложной, запрещенной, но Делию это не останавливало, как и нашего юного садовника. Его матушка понимала это, но не могла запретить ему быть счастливым. Как же родная душа, ангел-хранитель может взять и отобрать крылья у своего близкого человека? Если только дьявол не вздумал выдавать себя за ангела, но Саналия вряд ли когда-то смогла бы на это пойти.

− Вижу перед собой не мальчика, а взрослого мужчину, который может за себя постоять, держать слово. Мильвен, я счастлива, что ты вырос именно таким, и не забыл о своей матери. Многие забывают.

− Многие – не я, матушка. Я никогда о тебе не забуду. Обещаю, я вернусь снова и буду возвращаться всю свою жизнь к тебе.

− Знаю, но всю жизнь – много. Уж лучше отдай ее светлому делу. А я буду только радоваться за тебя, оберегать.

− Я обещаю. Со временем я стал задумываться о своем отце. Матушка, расскажи мне о нем, прошу тебя. – Мильвен хотел отвлеченно зайти в нужное ему русло. Он и не думал, что вот так запросто будет использовать слова Саналии в своих целях. Но разве в своих только? Вопрос о его отце был важен не только для его него самого, а для того дела, за которое он слепо взялся.

Саналия нисколько не удивилась просьбе сына, а только, казалось, была рада его заинтересованности в этом. Она была не из тех женщин, которые скрывали что-то о своем супруге от своих детей, пытаясь создать для них отвлеченную картину их отца, в котором он часто бывал не то подлецом, не то славным человеком, которого рано забрала судьба. Она говорила правду, не таила ее, факты, которые были именно такими, каким был Сельвен.

Женщина поманила юношу сесть на скамейку, рядом с ней, и, прижав к себе хризантемы, которые ей подарил сын, начала свой рассказ, отдав плескающимся в речушке детишкам свой глубокий взгляд:

− Твой отец был чудесным человеком, добрым и заботливым. Всю свою жизнь он работал, пытался быть чем-то всем полезным. У него был настоящий дар, который замечали многие. Все, что он бы ни посадил в землю, всходило уже черед пару дней и расцветало, радуя всех вокруг своей красотой. Сельвен прославился садовником-чудотворцем, которому все было нипочем. Любое растение, умирающее в земле, было им излечено. Когда я встретила его, то сразу влюбилась. Многие говорят, что влюбиться так просто невозможно, нужно время, но со мной было все иначе. Я не побоялась признаться ему в своих чувствах. Он робел, не мог сказать ни слова связного. Но его чувства ко мне были ответными. Но жизнь с ним не была такой, какой видели ее многие. Сельвен отдавал всю свою любовь мне, но часто оставлял меня одну, куда-то уходил. Я не решалась спросить его об этом, хоть и жутко интересовалась этим. Наверное, я не спрашивала лишь потому, что доверяла ему, не хотела обидеть. Но в следующий раз, когда он снова оставил меня одну, я проследовала за ним. Хорошо, что он не заметил меня. Или же я просто так хорошо скрывалась в вечернем сумраке. У одного богатого дома в славном на тот момент городке Горден-Хейле он встретился с человеком, графом, кажется. Они долго о чем-то разговаривали, и сказанное графом не понравилось Сельвену. Он явно что-то ожидал от него, что-то хорошее. И тогда твой отец рассердился так, что я едва могла узнать в нем того человека, с которым была обручена. Это было не все. Как-то я обнаружила у Сельвена письмо, которое он собирался отправить графу с фамилией Ольдер. Не знаю, что связывало его с этим человеком, но относился он к нему не как слуга.

− Было ли это похоже на угрозу с его стороны? – В голову Мильвена внезапно ударила безумная мысль, которую он опасался, но спросить об этом матушку все же решился.

− Мне казалось, что твой отец был обижен, напуган, причем очень сильно. Но угрозой это с трудом можно было назвать. Скорее сильная, очень жгучая обида. Я знаю, как выглядит обиженный человек. Сельвен был тогда именно таким.

Мильвен задумался. Если что-то связывало его отца с графом, то что это могло быть? Какие отношения вообще могли быть между ними? Если Сельвен действительно был обижен на этого человека, неужели граф завещал ему все свое состояние чисто для того, чтобы искупить свою вину? Какой сильной должна была быть обида, если Ольдер пошел на такое. И все-таки что-то здесь было не таким очевидным. Вся эта история с поместьем, завещанием, поджогом не была такой простой. И Мильвен об этом знал, несмотря на недостаток информации.

− Матушка, недавно Ивент нашел в архиве завещание. В нем говорилось, что все богатство графской семьи Ольдер должно было достаться моему отцу, − Мильвен пообещал себе быть откровенным с матерью, не желая от нее утаивать что-то, что могло бы помочь лучше понять Сельвена.

− Завещание? – Женщина была удивлена и напугана словами своего сына, но с завидным спокойствием приняла их. – Значит, я не так хорошо знала твоего отца, Мильвен. Граф никогда бы не стал завещать что-то слуге. Если только он не был обязан отдать все, что имел, ему.

− И самое интересное, что несколько лет назад поместье Ольдер сгорело. Был заявлен поджог. Но виновника так и не нашли. Понятно, что это был не мой отец. К тому времени он уже давно был мертв. И странно, что кто-то уничтожил этот дом спустя приличное количество времени.

− Конечно, странно. И раз уж ты взялся за это расследование, Мильвен, я могу лишь пожелать тебе удачи. Ничем я помочь не могу. В последнее время я чувствую себя не очень хорошо. Но уверяю тебя: когда ты приедешь ко мне в следующий раз, я буду здоровее и приготовлю для тебя твой любимый лимонный пирог.

− Лимонный?! Матушка, я постараюсь как можно скорее приехать к тебе. Я попрошу Ивента прислать к тебе лучшего врача.

− Ты давно вырос, мой Мильвен. – Женщина обняла сына, простилась с ним и долго смотрела, как вдали исчезает его экипаж. – Так быстро, что я и не заметила этого.