Королевство ангелов

Глава 29

Солия не успокоилась. Она всю ночь просидела за книгой и размышляла о том, что в последнее время происходило в ее жизни. Необходимо было не принять исход ситуаций, а решить их, заставить объясниться. Это девушка и собралась сделать. Поэтому она поспешила написать письмо одному очень хорошему человеку, который всегда был ее кумиром и защитником. В детстве он часто приезжал к ней и ее сестре, рассказывая всякие небылицы и катая их на своей сильной спине. Дядюшка Ивент обязательно поможет в решении волнующей ее проблемы. И вот, когда она закончила писать письмо, поспешила выбежать на улицу, еще застав извозчика у поместья.

− Миррайлт, переулок Бодьера Лесси, особняк Штокс. Прошу, доставьте как можно скорее! Успеете до раннего утра?

− Конечно, госпожа. Я знаю одну объездную дорогу. Час пути срезает. Не переживайте.

И после девушка вернулась в поместье, устроившись на креслице в той же таинственной комнате, в которой она проснулась в первый раз. Спать не хотелось совсем, и Солия надеялась, что связи ее дядюшки обязательно дадут свои плоды, и преступник будет жестоко наказан.

Ночью она слышала, как кто-то тихо ходит по коридору, временами останавливаясь, точно прислушиваясь к чему-то. Но выглянуть за дверь она не решалась. Такая ситуация уже попадалась ей в стенах родного поместья. Чтобы скорей забыть об этом кошмаре и не слышать этих угнетающих шагов, девушка бросилась на кровать, натянув на себя одеяло.

Ночь была долгой и тяжелой. Солии снились кошмары, часть которых была пустотой. Знаете, когда вам ничего не снится, но перед глазами стоит чернота? Вот, такое неприятное ощущение испытала девушка в ту ночь, не догадываясь о том, что обычно чернота снится в мире тьмы. А она как раз была в ее владениях. Но бояться темноты Солия разучилась еще в детстве, поэтому даже пустой сон ее особо не угнетал.

Холодная рука легла на ее плечо. Девушка перевернулась на другой бок, и одеяло упало на пол. Ее тонкое тело в белой ночнушке было похоже на упавшего с неба ангела, который уже не мог подняться. А раскиданные волосы по подушке придавали Солии сказочный вид. Она была как принцесса из детских книжек, которую вот-вот должен был похитить какой-то злодей и унести далеко-далеко, где ее возлюбленный принц уже не смог бы найти.

Существо стояло у ее кровати, и не было слышно, как оно дышало. Казалось, в кислороде оно не нуждалось и питалось тьмой, без которой не могло прожить ни секунды. Но было непонятно, откуда оно пришло. Мир живых не принимал его и при любой возможности пытался избавиться, загнобить теми слабостями, которые были у существа практически с рождения. Но и мир тьмы, который еще мы с вами любим называть миром мертвых, тоже не узнавал в нем родных черт. Несмотря на свою привязанность к темноте, создание это все же тянулось к свету, но не отворачивалось от мрака, за который держалось, словно за страхующую веревку. И понять, кем оно являлось на самом деле, было практически невозможно. И человек, и монстр. Несчастное создание, которое всюду называли уродцем.

То ли ища утешение, то ли испытывая всепоглощающее чувство зависти, оно наблюдало за тем, как спит девушка, как она ворочается от того пустого кошмара, в котором разум ее утопал. Существо не улыбалось. На его бледном лице, покрытом венами, застыла безликость, которая внушала его сосредоточенность и серьезность. Но все было снова не так просто. Существо обманывало самого себя, считая, что справляется со своими эмоциями, чувствами, но управлять ими оно никогда и не умело, лишь надеялось на то, что умеет это делать. И сейчас это каменное лицо не внушало доверия. Конечно, во время разговора с братом и девушкой такие скупые эмоции на лице говорили им о его спокойствии и рассудительности. Но все снова было испачкано ложью. Существо просто не умело переносить на лицо то, что у него было на душе в конкретную минуту. И этим оно было ничтожно.

Оно ненавидело это тело, но обожало душу, что была заключена в ней. Хоть существо и льстило насчет красоты девушки, но оно описывало этими прекрасными словами другую часть красоты, которая была не по глазам обычному человеку. И как же оно хотело сделать эту душу своей, забрать у всех, в том числе и у родного брата. И Тайлен мог это сделать. Он уже начал там, в малой гостиной, решив немного порадовать себя нежным вкусом души юной особы.

Сев на край кровати, он склонился над спящей девушкой, поправил ее красивые длинные черные волосы, аккуратно разложил их на подушке. Солия нравилась ему, и он не знал, как распорядиться этими чувствами. Но он точно знал, что собирался сделать сейчас. Его ледяная рука легла на шею милого ангела, а затем сильно ее сжала. Девушка начала задыхаться, но выйти из своего кромешно-черного сна не могла. Тьма уносила ее далеко, и она не могла собой распоряжаться, хоть и пыталась изо всех сил кричать, звать на помощь.

Когда тело сдалось, а дыхание пропало, Тайлен опустил свои руки, нагнулся поближе к лицу девушки, чтобы послушать, дышит ли она. Тишина. Солия в очередной раз была мертва. Это заставило Тайлена улыбнуться, заликовать, ведь он забрал то, о чем так давно мечтал. Теперь прекрасная душа старшей дочери Миллиал принадлежит ему. Но внезапно лицо его исказилось. Что-то защекотало его изнутри, начало разъедать. Испугавшись, он схватился за голову, как будто пытаясь пресечь наступающее головокружение. По всему телу пробежал колющий холод, въедаясь в кровь, отравляя его. Он не понимал, что с ним происходит. Ему ведь удалось получить то, о чем он мечтал. Так в чем же было дело?

Сердце существа, которое обычно практически не бьется, застучало в три раза сильнее обычного, заставив его ощутить нетерпимую боль. Ноги под ним подкосились, и он упал на пол, больно ударившись головой о пол. Перед глазами впервые тьма плела какие-то несуразные вещи, которые до безумия пугали Тайлена. Он хотел подняться на ноги, вырваться из этого плена, но не мог. Что-то очень сильное придавило его к полу и насильно удерживало. Он даже звука издать не мог.

В таком положении он и не думал когда-то оказаться. И это заставило его плакать. Тайлен никогда не плакал, не показывал частички своей души миру темноты, но в этот момент душа сама начала проситься на свободу, настоятельно требуя послушания от своего палача. Впервые можно было увидеть, как птичка терроризирует свою клетку, уничтожает ее, легко ею управляет.

Слезы душили его, и дышать он мог через раз. Впервые ему понадобился этот воздух, который он всегда презирал. Он разрывал себе рубашку, пытался расцарапать грудь, точно зная, что это ему поможет. Причина всех его терзаний была там, и существо поклялось ее вырвать, даже если придется вытащить сердце. Но его слабые, тонкие ногти ломались, и Тайлен впервые принял свою беззащитность.

Он лежал на полу, не пытаясь что-то сделать, задыхаясь. И только тогда, когда его глаза были ослеплены слезами, он увидел, что тьма начинала с ним делать. Казалось, это было очень давно, много-много лет назад, когда братья Даллейман были детьми, но цена той страшной ночи застыла перед глазами виконта.

Он помнил, как матушка поглаживала его по спине, качая на руках. Она обладала красивым голосом, поэтому даже обычные ласки звучали для сыновей по-особенному. В то время как Шейден давно спал в своей кроватке, Тайлен, обняв матушку, слушал ее, не отвлекаясь. Это была обычная ночь для Тайлена, для его брата. Но все резко изменилось, когда в поместье ворвались люди с оружием.

Из конюшни Алливана, главы семейства, раздался безумный звук. Он был похож на плач ангелов, которых бесы заставляли нырять в горячий адовый котел. Спустя несколько минут тишина наполнила собой все окрестности поместья, и Жеммалия, спрятав своих сыновей в огромный платяной шкаф, приказала им сидеть тихо. Тайлен протянул к ней свои ручки, закапризничал, просил остаться. Мама! Мама?! Но Шейден обнял его, закрыл это красивое личико своими руками. Матушка улыбнулась, попросила старшего сына оберегать младшего и ушла, закрыв этот проклятый, страшный платяной шкаф, который всегда пугал Тайлена, обещал проглотить его, пока тот спал.

И он проглотил. Пока братья оставались в шкафу, они слышали, как их матушка разговаривает с кем-то, просит уйти. Голос ее звучит грозно, сухо, не как всегда. Шейден понимал, он помнил, так же звучал ее голос, когда сошедший с ума отец пытался сотворить ужасные вещи со своими мальчиками. Он считал их проклятием, от которого непременно нужно было избавиться, очистить этот святой дом от бесовских мальчишек. Но виной всему были не эти суеверные, безумные причины. Это были обычные дети, которые нуждались в заботе и внимании своих родителей. Но их отец, будучи азартным и жестоким человеком, ввязался не в ту компанию, как это часто бывало с любителями красивой жизни. Однако и цена была велика за эти простые человеческие желания.

Тогда супруге Алливана стали угрожать, обязуясь ее убить, если граф не исполнит обещанное – не отравит свою проигранную душу грузом унижения перед главой криминального общества. Он должен был не только выплатить ему большую сумму денег, но и отдать управление мирным Синель-Роузом. Бросить на ветер он мог любую приличную сумму, но отказаться от власти над простыми людьми и их уважения, притом потерять свое великое имя, он никак не мог. Дело было не в деньгах, а в простом человеческом желании, а в случаи Алливана – еще и в огромном тщеславии. А оно погубило не только его, но и всю семью.

Он уничтожил себя медленно и безболезненно. Безумие охватило его моментально, словно болезнь, от которой, правда, не было лекарства. И за неделю он погас, не справившись с собственной душой. Ему везде мерещились черти, которые хотели затащить его в ад. И главными бесами в его жизни стали Шейден и Тайлен, которые панически стали бояться отца. Тайлен кричал, плакал, когда видел его. А Шейден закрывал глаза руками, надеясь, что отец его не видит. И только Жеммалия держала их жизни в этой реальности, и именно она не позволила им погибнуть от искалеченных рук отца.

Рожденные в кровавую ночь двойняшки лишились всего в такую же проклятую ночь. Все повторилось, и мальчики остались одни. Правда, тени были реальны, и они действительно воспитали их, по крайней мере, Тайлена, который так и не сумел вырваться из их плена.

Когда же Шейден, будучи уже взрослым, самостоятельным человеком, понял, насколько тени ошибаются, он заставил их уйти и больше не возвращаться. Но Тайлен же навсегда остался с ними, не желая расставаться с теми, кто дал ему силу и решимость, но забрал взамен нечто дорогое – его здоровье и рассудок, который временами давал сбои.

Тайлен поднялся с пола, сел на кресло, стоящее позади. Он тяжело дышал и не мог связать реальность с фантастикой, которая была частью его жизни. Когда его взгляд переполз на тело Солии, он, шатаясь, подошел к ней, и его губы упали прямо на ее. Когда он снова отошел в сторону, девушка начала ровно дышать, продолжая свой уже сладкий сон. Кошмары внезапно отступили.

Даллейман не понимал, что с ним происходило, и тогда он решил остаться один, вновь запереться в своей темной, холодной комнате, что он делал тогда, когда его что-то серьезно мучило.