Королевство ангелов

Глава 28

Садовник быстро вернулся в особняк Штокс. Он и не заметил, как экипаж остановился, и любезный извозчик сообщил ему о прибытии. Ивент ждал его возвращения, поэтому всю ночь не спал, терпеливо дожидаясь утра. Стрелки часов в гостиной адвоката показывали пять пятнадцать минут шестого, и люди господина постепенно просыпались в своих очень уютных комнатах, которые Ивент обставил самой дорогой и удобной мебелью, которую только смог найти.

Старина Джейс уже штурмовал неохотно просыпающихся людей и спешил раздать им важные задания на день. У этого человека было буквально все по полочкам, и каждый час был расписан по минутам. Миллиал доверял ему и управление особняком отдал в его честные руки. Сомнений не оставалось, более организованного человека, как этот дворецкий, мир еще не придумал.

Заливая свой желудок пятой чашкой кофе, Ивент сидел на диванчике в гостиной и читал вчерашний выпуск газеты. Он не успел прочитать ее вчера из-за одного важного дела, которое нужно было решить как можно скорей. Теперь же дело это было решено и принесло хозяину особняка покой и благоговейное состояние души. Он радовался тому, что для своего юного друга припас интересные факты о расследуемом ими деле, которое уже стало привычкой, образом жизни этих людей, нежели каким-то обязательством.

Дорогой гость зашел в особняк, и его усталый вид задел Ивента. Но виной была не только банальная усталость. Адвокат без труда смог прочесть на лице молодого человека очень яростное чувство, ставшее врагом бога, − разочарование.

Мильвен заметил человека, сидящего в кожаном красном кресле, и прошел к нему, упав на рядом стоящий диванчик. На его лице не было ни единой живой эмоции, только эти глубокие синяки и больная белизна, расплывшаяся по всему лицу, которое, между прочим, было достаточно красивым, чтобы несколько миленьких девушек посходили по нему с ума, складывали впечатление очень изнуренного человека. Ивенту не нужно было прилагать каких-то усилий, чтобы понять душевное состояние, в том числе и ее причину, своего друга.

− Это не конец жизни, Мильвен. Если встреча не удалась, удастся в следующий раз.

− Простите, Ивент, но другого раза не будет. Я никого никогда больше не полюблю. Делия была моей надеждой, и она отвернулась от меня. Поэтому пусть будет проклята любовь! Но на ее соблазны я больше не поведусь.

− Я тоже когда-то сказал что-то в этом роде. Знаете, друг мой, любить суждено не каждому. Этого подарка от бога всегда заслуживают единицы, кому повезет. Мы же с Вами созданы для другого. В Вас течет кровь свободного человека, в котором я вижу большой потенциал.

− Мои руки больше не смогут вырастить ни одно растение. Оно обязательно погибнет. Кому нужен такой ничтожный садовник?

− Вот, возьмите чашку кофе. Выпейте. – Ивент сам налил юноше этот черный напиток в уже подготовленную чашку; он долго ждал его и хотел разделить с ним этот момент. – Пока Джейс не видит, я выпью с Вами шестую чашку. В жизни лучшими друзьями могут быть только крепкий кофе и первоклассный коньяк. Им только и можно доверять, в отличие от людей.

− Поберегите сердце, Ивент. Ваши друзья могут Вам серьезно навредить. Нет, они обязательно это сделают!

− Ой, Мильвен, а ради чего еще жить? Я хочу получать удовольствие сейчас, а не потом, когда мои колени будут трястись подо мной. Но, прошу, не говорите об этом Джейсу. Он взбесится, как кусачая собака!

Мильвен лишь улыбнулся, ничего не ответив на эти слова Миллиала. Человек, сидящий напротив него, казался ему самым близким, родным, поэтому он постоянно о нем беспокоился. Садовник и не думал, что однажды он примет его как своего гостя, своего друга, от которого у не будет секретов. И их не было, просто-навсего не осталось после долгих посиделок за вечерними посиделками с чашкой ароматного кофе, которое в этом особняке лилось рекой.

− Вы уже перестали думать о Делии? Это необходимо сделать, чтобы заметить важные вещи, расположившиеся вокруг Вас. Ну же, Мильвен, поднимите глаза, снимите с себя эту маску изгнанника. Вы ни в чем не виноваты. Просто Вам уготована большая судьба, в которой нет места моей племяннице. Давайте лучше я расскажу Вам одну удивительную вещь, которая Вас точно обрадует. Мой друг-механик взломал замок шкатулки, которую Вы нашли в руинах Ольдер. Содержимое все расставило на места. Вы только взгляните на это! Ни за что не поверите, но мы даже близко не приблизились к разгадке истории семьи графа. Только держите себя в руках! – Ивент указал юноше на шкатулку, которая стояла на краю журнального столика.

Мильвен поднял ее, поставил перед собой и долго не мог решиться откинуть крышку, заглянуть внутрь, увидеть то, за чем он гонялся долгое время. Но его руки зачесались, а перед глазами была только эта серебряная шкатулка. Он не видел ни бумаги, лежащие на столе, ни книги, которые Ивент постоянно перемещал с одного места на другое, но не чтобы прочесть их, а для того, чтобы все думали, что он их читает.

Шкатулка была небольшая, но компактная. Внутри нее был спрятан механизм, который начинал при малейшем поднятии крышки прокручивать тоскливую мелодию, которая чем-то напоминала садовнику напевы родной матушки. На атласной голубой обшивке лежали бумаги, аккуратно сложенные пополам и фотография. Это было обычное изображение графской семьи, каких было много в любой семье, даже в самой бедной. Так вот, на этой фотографии был сам граф Ольдер со своей супругой и единственным сыном, который ничем внешне не напоминал этих людей. Черты лица его были тонкими, ровными, точно вытесанными умелым скульптором, и это всячески выделяло его на фоне родных.

Пальцы Мильвена аккуратно развернули бумагу, сложенную пополам, которая первая ему попалась. Он начал неспешно читать ее содержимое.

Несчастье обернулось спасением для нашей жизни. Всего неделю назад я горевала из-за того, что не могла подарить любимому наследника. Но в один день, вчера, я услышала плач в нашем саду и решила сходить туда. Ребенок необычайной красоты лежал в белой пеленке среди цикламенов. Когда я увидела его чудесные глаза необычайного цвета, меня всю передернуло. Этот мальчик был настоящим чудом, которое нам послал сам бог, я уверена в этом.

Вальям. Мы назвали тебя так, поскольку ни одно земное имя не подходило более чистому созданию.

Теперь, когда ты читаешь это, сынок, можешь понять, как сильно мы были в тебя влюблены.

И самое нежное, что мы поняли, было простой вещью, которую твой отец решил сохранить в тайне ото всех. Ты – настоящий ангел, Вальям, который специально был послан нам, чтобы мы защитили тебя, а после отпустили.

Далее следовало другое письмо, которое Мильвен жадно начал поглощать, как будто пытаясь убедить в прочитанном себя.

Не пугайся. Этот человек больше не придет к нам. Твой отец даст ему все, чтобы он ушел, оставил тебя в покое. Он не получит тебя, и, если ты читаешь это, так и не заполучил.

Многие люди желают от ангелов исполнения своих желаний. Но этого делать не стоит. Ты особенный ангел, у которого невероятные способности. Но люди не поймут их, они будут бояться тебя, и это настоящая глупость.

Этот человек испугался. Ты сказал, что он умрет от болезни. Так и есть. Спустя время он заболел и во всем обвинил тебя.

Вальям, мы сможем тебя защитить.

Последним было небольшое письмо, которое хранило ответ на волнующий Мильвена вопрос. Ивент, глядя, как юноша исследует содержимое этих посланий, которые специально были собраны для мальчика, улыбался, предугадав его реакцию. И он хотел увидеть удивление на лице Ажервана, когда тот поймет, что они ходили слишком далеко от разгадки этой сложной тайны.

Чтобы спасти тебя, нам пришлось разыграть небольшой концерт. Мы оставили тебя лишь потому, что время пришло. К твоему двенадцатилетию ты должен быть свободен от нас, от жизни с нами. Каждые десять лет ангел живет заново, переживает новое, помогает людям обрести счастье. Десять лет. Это был строк, самый лучший и благодатный срок нашей жизни с тобой.

Не ищи нас, ведь мы, те, кто воспитали тебя, давно тебе не нужны. Сейчас мы далеко от Горден-Хейла, в городе нашей давней мечты. Ты открыл нам новый взгляд на жизнь, и мы поняли, что нуждаемся в другом, не в этом обыденном графском счастье. Возможно, сейчас мы живем в каком-то крохотном лесном домике и готовим ужин.

Неважно, как к тебе попадет эта шкатулка с твоей откровенной историей, но главное, что она сначала попала в добрые руки.

Подари счастье тем людям, рядом с которыми ты оказался.

Дочитав письмо, Мильвен облокотился о спинку диванчика и задумчиво опустил глаза. Через минуту каких-то грузных раздумий он громко рассмеялся.

− И Вы ждали от меня этой реакции? Вижу по Вам, ждали. – Мильвен не мог перестать смеяться, а глаза его прыснули слезами, которые обычно появляются у человека, который от души смеется над хорошей шуткой. – Нам и в течение жизни было не суждено разгадать эту тайну. Да семейство Ольдер просто заставило нас побегать. Было удачно подстроить этот пожар, да притом так, что сам наследник не понял обмана. А кража документов из Вашего архива – лишь попытка скрыть следы Вальяма. Передать документы супругов в руки другого адвоката – полное уничтожение следов существования ребенка. Что за люди?! Ахах! Ивент, спасите, иначе я не смогу остановиться и лопну от этого истерического смеха.

− Ну вот, теперь Вы тоже все поняли. Нас с Вами искусно обвели вокруг пальца, друг мой. Думаю, можете написать Делии письмо с итогами расследования. Никакого проклятия нет. Есть обычный испуганный ребенок. Ангел, если верить письмам его матери.

− И меня матушка называла ангелом, когда я был маленьким. Если подумать, то людей вообще нет, кругом – одни ангелы.

− Вы правы, господин садовник. Но, признайтесь, было интересно идти по следом этой семьи. Хоть у нас и не вышло полноценное расследование, но удовольствие я все же получил.

− Признаюсь, я тоже. Никогда не думал, что буду на одном языке говорить с кем-то, кроме слуг. Ивент, я благодарен Вам за это чудесное время, что я провел в особняке Штокс. Но думаю, что мне пора возвращаться в поместье Миллиал. – Мильвен помрачнел.

− Не придется. От дворецкого Дориана я получил печальное письмо. Поместье опустело, друг мой. Брату стоило быть осторожным со всякими ведуньями.

− Что? Не может быть?! Но… Что теперь будет?

− Успокойтесь. Я понимаю Вашу печаль. Мне и самому очень тяжело говорить об этом. Но, Мильвен, прошу, останьтесь в особняке еще на какое-то время, составьте мне компанию. А после можете ехать, куда захотите. Вы вольны, и возможности у Вас начать новую жизнь очень большие.

− Хорошо, я останусь на два дня. Потом поеду к матушке. Хоть впервые смогу с ней подольше поговорить. Но, Ивент, что делать с этой шкатулкой?

Ивент взял со стола серебряную коробочку, аккуратно сложил в нее все документы и запер на маленький ключик, который после он повязал на тоненькую веревочку и прикрепил к маленькой ручке шкатулки.

− Хорошо бы отдать ее хозяину. Правда, ума не приложу, где его искать. Но возьмите ее. Может, это утешит Вас.