Королевство ангелов

– О, твой брат – сумасшедший? – В глазах Делии загорелся огонек.

Шейден вжался в сидение, побледнел. Эти слова его напрягли, но это напряжение быстро сошло на нет.

– Нет, вовсе нет! Он не помутнел разумом. Просто иногда что-то в нем творится невообразимое. Но он в своем уме. В полном!

– Тогда я буду готова к его поступкам.

– Ох, это очень важно. Но я сам иногда не могу быть готовым к этому. Солия, – Шейден своей мягкой интонацией дал понять, что собирается сменить тему разговора, – я прошу тебя остаться со мной в поместье Даллейман. Я понимаю, что это может быть для тебя резким предложением, сложным, но я больше не хочу тебя отпускать, уезжать каждый вечер, думая о тебе. Тайлен не будет проблемой. Он не станет тебе докучать. Так что скажешь?

– Шейден, я давно ждала, когда ты предложишь мне это. Если бы ты знал, как давно! А Тайлен пускай докучает. Я только рада пообщаться с ним, узнать его, твоего младшего брата. Говорят, все братья чем-то похожи. Вот и хочу узнать, что же вас двоих объединяет.

– Объединяет? – Граф задумчиво опустил глаза. – Никогда об этом не думал. Хм! Даже самому интересно. Кажется, нет ничего схожего.

− Но так не бывает. Всегда есть что-то общее.

Пока они разговаривали, экипаж остановился. Девушка с радостными чувствами вышла из кареты и, сняв свои туфли, бросилась в поместье. Оно было таким же, каким в тот вечер, когда Солия убежала, узнав тайну своей любимой семьи. Она знала: матушка и папа обязательно встретят ее, выслушают, простят, не станут в чем-то обвинять. Их дочь вернулась домой, и это событие станет для них счастливой весточкой. Все изменится, все вернется назад, а может, станет еще лучше, чем было прежде.

Девушка поднялась в библиотеку отца, не найдя никого в гостиной. Он в это время был там вместе с Эвагвелией, обсуждая какие-то новости, дела и многое другое, часто скучное и маловажное. Но Солия хотела бы сейчас услышать хотя бы один скучный разговор, снова почувствовать себя здесь, дома, среди родных и любимых.

В библиотеке были одни книги, разбросанные по полу. Проходя мимо них, девушка остановилась у рабочего отцовского стола, подняла с пола разбитую рамку с семейной фотографией.

Нет. Так не должно было быть. Эта комната осталась такой же с того самого вечера, как Солия разбросала здесь все. Никого нет. Пустота звенела в этих стенах. Пустота. Но девушка не остановилась на этом. Ей хотелось узнать, куда все пропали? И почему библиотека до сих пор в таком виде?

Она направилась в комнату родителей, распахнула незапертую дверь и снова встретилась лицом к лицу с пустотой. Тогда она закричала на весь дом, звала родителей, истошно вопила. Она знала, они где-то здесь, в этих стенах, как и всегда. Но их нужно лишь найти.

– Солия, тише, – раздался голос дворецкого семьи. Девушка бросилась к нему, моляще на него смотря снизу вверх. Мужчина средних лет как и всегда был строг. – Я думал, уже не увижу Вас в этом доме. Но я ждал и Вас, и Делию. Наконец-то Вы нашлись в полном здравии.

– Хорман, прошу, отведите меня к родителям. Я должна им кое-что сказать. Это очень важно.

– Понимаю. Я отведу Вас. Идемте.

Стоило ли ожидать, что Хорман приведет девушку на семейное кладбище, расположенное за домом? Солию трясло от паники, страха и обиды. Она хотела увидеть родных, извиниться и как прежде выпить с ними чай с душистым медом, послушать разговоры отца, поговорить с матушкой по душам, открыть ей все свои секреты, в том числе и тайны Делии, которые она никому просила не рассказывать. Но сейчас вместо живых людей перед ней были два белых мраморных креста с именами дорогих ее сердцу людей. Ей хотелось уткнуться лицом в горячую грудь графа, но она попросила его подождать в карете. Жаль, что она так сделала. Вместо этого она бросилась на грудь дворецкого и залилась горькими слезами, которые вряд ли ей могли чем-то помочь. Ни Дориана, ни Эвагвелии больше не могло быть рядом с ней.

– К-как это с-случилось? – Ее заплаканное лицо устремилось к лицу Хормана. В глазах дворецкого была печаль и одиночество. Гибель его хозяев была для него трагедией.

– После того, как Вы сбежали из дома, Ваши родители горевали, хотели Вас найти, но боялись, что не смогут вовремя. Поэтому они нашли ведунью, которая пообещала им помочь найти Вас. На ночь, чтобы очистить разум, она попросила госпожу Эвагвелию запарить травы. Кто бы знал, что через пару минут ваши родные отравятся этой ароматной гадостью. После женщина исчезла, и мы слишком поздно поняли, что случилось. С тех пор я виню себя за это. Я должен был остановить их безумие. Или хотя бы проверить, что за травы принесла та ведьма. Простите меня, Солия. Мне безумно жаль. И с тех пор я остался в поместье, прислугу отпустил на время. Я ждал Вас, Вашу сестру. Письмо Делии я писать не стал. Она должна учиться, даже если на ее первое выступление никто из родных не приехал. То-то было бы забавно, если бы приехал дворецкий.

– У Делии было первое выступление?

– Да. В четверг. Сегодня суббота. Много утекло воды. Сожалею.

Девушка перестала плакать. Отстранившись от дворецкого, она села на колени перед двумя крестами и опустила голову. Ее черные волосы развевались на ветру, как вуаль, закрывающая ее бледное, заплаканное лицо.

– Пускай Делия возненавидела нас всех, но рано или поздно она приедет, увидит все сама. Но моя сестра должна учиться, как она и хотела, как хотели наши родители. Вы правильно сделали, Хорман, что не сообщили ей. Узнав об этом, она не смогла бы дальше заниматься музыкой. Спасибо, что до сих пор верны семье Миллиал.

– Я всегда буду верен Вам, госпожа.

– Хорман, простите, но я не могу здесь остаться. Сегодня я переезжаю в поместье Даллейман. Если Вы захотите меня навестить, я буду только рада. Как только Делия приедет, сообщите ей обо всем: о родителях, обо мне. И скажите, что я буду ждать ее в любое время. Как только пожелает.

Солия поднялась с колен, собираясь уходить.

– Я понял Вас, госпожа Солия. Возвращайтесь хотя бы иногда. Это Ваш дом. Он им останется всегда.

Девушка долго помнила слова этого человека, понимала его одиночество, с которым он жил. Хорман был верным дворецким, который помнил сестер Миллиал еще совсем малышками. Он пообещал хранить жизнь поместья, служить ему и оберегать, ждать каждый день приезда своих хозяек.