Повестка дня — Икар

— Что?? — скрипучий визг вдовы, казалось, родился в одном из давно ушедших в историю салунов Питтсбурга.

— Профессиональный жаргон, — ответила Калехла, поднимаясь с кресла. — Это просто значит: замаскируй истинный объект, скрой источник и обеспечь подставное лицо.

— Вы, ребята, разговариваете чертовски забавно.

— Это выполняет свою функцию… Мы будем постоянно держать вас в курсе, и у нас есть распорядок дня и список мероприятий вице-президента. А наши люди — все они специалисты по антитерроризму — негласно заменят охрану мистера Болингера.

— Ладно.

Миссис Ванфландерен — в руке сигарета, носовой платок позабыт на расшитом диване — пошла проводить Рашад до дверей.

— Ах да, насчет вашей теории, — заметила секретный агент, когда они уже вышли в мраморное фойе. — Это интересно, и мы используем это, чтобы подстегнуть швейцарские банки, но вообще-то, на мой взгляд, эта теория расползается по швам.

— Что?

— Все зашифрованные швейцарские счета имеют закрытые и, следовательно, неизменные коды, указывающие на происхождение денег. Часто они очень запутаны, но все же их можно проследить. Даже самые алчные мафиозные главари или саудовские торговцы оружием не забывают, что они всего лишь смертные, и оставляют свои миллионы в Цюрихе… Спокойной ночи и, еще раз, мои глубочайшие соболезнования.

Калехла тихонько вернулась к закрывшимся за ней дверям апартаментов Ванфландерена. Из-за них доносились приглушенные панические вскрики, перемежаемые непристойной бранью. Единственный оставшийся обитатель роскошных комнат терял последние крохи самообладания. Сценарий сработал. Эм Джи был прав! Смерть Эндрю Ванфландерена сыграла им на руку. Слабое место превратилось в преимущество. Вдова денежного мешка не выдержала.

Милош Варак стоял в темном фойе склада, в тридцати ярдах слева от входа в отель «Вестлэйк» и в десяти ярдах от угла, за которым на боковую улочку выходил служебный вход отеля.

Семь тридцать пять вечера, калифорнийское время. Он опередил все возможные коммерческие авиарейсы из Вашингтона, Мэриленда и Виргинии. Он был на месте, ожидая того момента, когда откроется правда. И что не менее важно, в отеле, наверху, все тоже уже было подготовлено. Обслуживающий персонал заведения — заведения, искренне разделяющего скорбь безутешной вдовы, — пополнился новым работником, опытным и подробно проинструктированным. Сверхчувствительные микрофоны были установлены в каждой комнате, ни один разговор, где бы он ни состоялся, не минует звукоусиливающих записывающих устройств Варака, скрытых в соседнем номере.

Каждые три минуты к отелю подъезжали такси, и Милош внимательно рассматривал каждого пассажира. Он уже видел двадцать или тридцать человек и бросил подсчеты, но не наблюдения. И вдруг произошло нечто необычное: такси остановилось слева от него по меньшей мере футах в ста от отеля. Из автомобиля вышел человек, и Варак отступил глубже в темноту.

«Я слышал об этом по радио». — «Я тоже». — «Она просто стерва!» — «И если они живы, им придется выбираться из страны. Могут они выбраться?..» — «К каким выводам вы пришли?» — «Это не самые потрясающие новости на сегодня». — «А Болингер?»

Человек в плаще с поднятым воротником, прикрывавшим лицо, быстро пересек улицу и направился ко входу в отель. Он прошел в десяти футах от координатора Инвер Брасса. Предателем был Эрик Сандстром, и это он был тем самым запаниковавшим человеком.