Это мучительное пламя

– Нет, – тихо ответил Дарен.

– Тогда скажи мне… – Эбби замотала головой, ощущая, как сердце совершает очередной болезненный кувырок, – …зачем ты играешь?

– Я не играю, – ответил Дарен, – и никогда не играл…

– Нет, играл! – Неожиданно закричала она, выплескивая наружу всю накопившуюся внутри боль. – Ты играл со мной и с моими чувствами, а когда надоело, – выбросил, как ненужную вещь! Я была лишь марионеткой в твоих руках! Куклой, которая безвольно выполняла твои приказы!

– Эбби…

– Я доверилась тебе, – говорила она, медленно качая головой. – Открылась. Подпустила к своей семье. К Адель… – её голос сорвался, но она не замолчала. – А ты… если ты знал, что не хочешь быть частью всего этого, то зачем подошел так близко?! Почему не предупредил, что мне нельзя тебя любить?!

Она закричала так громко, что от неожиданности сама в отчаянии закрыла глаза и уши. Слезы ручьями текли по лицу – ей хотелось вопить от боли, что есть мочи, хотелось топать ногами и бить кулаками в грудь, и она просто не понимала, как это остановить.

– Позволь мне объяснить… – молил Дарен, – выслушай хотя бы раз…

Эбби сделала судорожный вдох – воздуха в легких было всё ещё слишком мало. Слезы душили, эмоции, словно электрический ток, били по всему телу. Всё это было слишком тяжело. Слишком невыносимо. Завертев головой, она стала медленно отступать назад.

– Не могу… – шептала Эбби, всё больше удаляясь от его шагов, – …я устала терпеть эту муку… у меня нет сил…

Господи, почему боль не становилась глуше? Почему лишь усиливалась?

– Ты должна меня выслушать.

– Нет… – она завертела головой, ощутив, как земля вокруг начала быстро вращаться, – я не хочу…

Ноги окончательно ослабели и подкосились, но Эбби успела ощутить, как её подхватили сильные, до боли родные и любимые руки.

– Я всё ещё живу в твоем сердце, – услышала она. – И, как бы ты не сопротивлялась, всегда буду тем, кому ты отдала частичку своей души.