Это мучительное пламя

Глава 6

Этот соблазнительный, дурманящий, лишающий воли запах… самый божественный из всех, которые ей когда-либо доводилось чувствовать. Он осторожно обволакивал ноздри, подчиняя себе каждую частичку её сознания, заставляя инстинктивно облизывать губы, а желудок сжиматься спазмами: частыми, сильными, практически мучительными. «Сочное жареное мясо… свежие овощи… горячий, ароматный кофе…» Господи, почему ты посылаешь ей эти невыносимые кулинарные миражи именно сейчас, когда она ощущает такой сильный голод?! Эбби невольно застонала и, непроизвольно перевернувшись, уткнулась носом в подушку. Замерев на мгновение и, сжав пальцами грубоватую, но в то же время приятную к коже ткань, она стала медленно приподнимать отяжелевшие веки. Бархатное покрывало шоколадного оттенка, прикроватная тумбочка, белые стены… – она совершенно определенно находилась в какой-то комнате… но только вот отчего-то совсем не узнавала обстановку. В голове одна за другой, словно кадры смонтированной пленки, начали вспыхивать картинки недавних событий: буря, пещера, ночь, вертолет, головокружение и ещё Его руки… руки, подхватившие её неожиданно ослабевшее тело… она резко подскочила, догадавшись, где именно может находиться. В этот момент комнату будто бы слегка качнуло, заставив растерянную Эбигейл почти окончательно перестать сомневаться в правильности своего предположения. Осторожно спустив босые ноги вниз, она ощутила, как они коснулись мягкого ковра. Небольшое помещение, в котором она оказалась, покинув спальню, было обставлено дорогой и стильной мебелью в таких же коричнево-белых тонах. Её взгляд непроизвольно упал на уютный уголок, в котором располагался холодильник, микроволновая печь и плита. Ноги сами понесли её туда, и она даже не заметила, как приподняла крышку сковородки. В ноздри снова ударил запах горячей пищи, теперь совсем не кажущейся ей миражом. Желудок сжался с новой силой. Чтобы подавить вырывавшийся из горла стон, она зажмурилась, в прямом смысле того слова отбросив крышку обратно.

– Эбби, держи себя в руках. Тебе совсем не нужна эта еда, – приговаривала она, убежденно качая головой. – Ты ведь знаешь, чья это яхта. У тебя нет в этом абсолютно никаких сомнений, верно? Значит, сложив два и два, ты можешь безошибочно заключить, кто именно приготовил всю эту еду. И именно поэтому совсем не хочешь её пробовать. Она не вызывает у тебя ни малейшего желания… а её запах такой… такой… – она вымученно застонала и прислонилась к стене, – …божественный…

Она обещала себе держаться. Обещала, что больше никогда и ни за что не примет от Него помощи, хотя и понимала, что давно превысила допустимую норму. И нарушила собственные обещания.

Желудок заурчал, вступив в сговор с подсознанием. На этот раз ни тот, ни другой не оставили ей совершенно никаких шансов на то, чтобы гордо устоять перед соблазном. Сейчас, следуя всем законам логики, ей стоило бы думать совершенно о другом. Например, проснувшись на незнакомой яхте, первое, что ей следовало бы узнать: кто ею управляет. Несмотря на все её весьма объективные предположения, мысль о том, что её могли похитить, тоже имела место быть. Безумно? Да, безусловно. Но она всё равно оставила этот вариант при себе. Второе, и, наверное, самое главное, что ей следовало бы выяснить: куда направляется эта посудина. Важные вопросы, не так ли? Но вот только для неё они сейчас не были в приоритете. Единственное, что заполняло все её мысли – это неконтролируемый, первобытный голод. Возможно, если она съест только один маленький кусочек этого фантастического мяса, то сможет вернуть себе самообладание. К тому же, отсутствие всего одного кусочка Он даже и не заметит. А, если не заметит, то и не поймет, что она проявила слабость.

Неосознанно закусив губу, Эбби огляделась и прислушалась. Вокруг стояла давящая, но спасительная тишина. Бесшумно подойдя к столику, она отыскала в ящике алюминиевую вилку и, насадив на неё ароматный кусочек говядины, невольно вдохнула его пьянящий аромат.

Всего один. Он ничего не узнает. * * *

Дарен проверил показатели на спидометрах и надавил на рычаг, постепенно увеличивая ход. Он чувствовал себя комфортно в любой стихии: и на земле, и в воздухе, и в воде, но, лишь рассекая океанские волны, и врезаясь в них на полной скорости, ощущал это ни с чем не сравнимое, безграничное чувство свободы. Дернув штурвал, он резко развернул судно, заставляя его подпрыгнуть на образовавшихся «кочках». Брызги воды попали на волосы и одежду, и это заставило Дарена невольно улыбнуться. Пролетая через водяные препятствия, он гнал судно со скоростью почти 70 узлов[1], но оно всё равно двигалось ровно и плавно, словно знало, что везет самый бесценный груз на Земле. Простая, но в то же время роскошная. Обыкновенная, но вместе с тем исключительная. Единственная из миллиона самых непохожих достойная носить Её имя.

Проведя пальцами по сенсору экрана, Дарен ещё раз сверился с показателями и, выбрав нужный маршрут, включил автопилот. Теперь, когда он преодолел самые труднопроходимые участки, судно могло легко продолжать путь самостоятельно. Если погода не переменится, то они доберутся до конченой точки ещё до заката.

Дарен спустился на одну ступеньку вниз, но образ Эбби, недавно безвольно обмякшей в его руках, заставил его помедлить. Он принес её в каюту и не отходил от постели до тех пор, пока не убедился, что её жизни и здоровью ничто не угрожает. Лишь тогда он уговорил себя подняться наверх. Ему не хотелось тревожить её. Не хотелось заставлять вновь чувствовать боль. Ни тогда, ни сейчас. Вот, почему он ушел, решив дать ей возможность побыть наедине с собой. Дать ей время подумать. Прийти в себя, и…

Подняв руку, Дарен взглянул на наручные часы. Он был на палубе без малого двадцать минут. Всего двадцать. Много это или мало, правильно или нет… эти вопросы – последнее, о чем ему хотелось думать. Он просто чувствовал, что не должен был находиться вдали от неё. Ведь, когда Эбби не было рядом, вся его жизнь моментально теряла смысл.

А эта её очаровательная привычка влипать в неприятности?

Усмехнувшись собственным же мыслям, Дарен стал медленно сбегать с лестницы. Внезапный и тяжелый грохот заставил его поднять голову. Эбби резко повернулась и неосмотрительно врезалась в столешницу, непроизвольно, на мгновение, вскидывая руки к лицу. Металлическая крышка демонстративно прокатилась по деревянному полу между ними и, ударившись о стенку, со звуком упала вниз.

– Если тебе захотелось сыграть в «Гатс»[2], то стоило выбрать что-то более… плоское, – весело заключил он, наклоняясь к крышке. Когда Дарен повернулся, Эбби намеренно отвела глаза в сторону. Он немного помолчал, а затем, убрав ухмылку с лица, сделал шаг. – Послушай, я…

– Если бы ты лучше следил за санитарией на своей яхте, то твои крышки не летали бы по каютам, – внезапно перебила его она, всё так же смотря в точку на стене. – Я испугалась, увидев мышь. Отскочила от стола и задела рукой крышку. Вот, почему она упала.

Его брови непроизвольно поползли вверх. Мышь? На его яхте? Она что, серьезно?

– Я приму к сведению твоё замечание, – ответил он, а затем спросил: – ты ела?

– Нет, – спокойно, но твердо заявила Эбби. – И не собираюсь.

– Правда? – Он подошел ближе. Стоя всего в нескольких дюймах, Дарен явственно ощущал, как бешено и бесконтрольно стучит её пульс. – Тогда почему сковорода пуста?

На этот раз она медленно, с опаской, но всё же подняла на него свои глаза: синие, бездонные, дьявольски прекрасные. Черт подери… он был готов тонуть в них снова и снова.

– Я же сказала, – тихо начала она, осторожно забирая из его рук крышку, – мыши.

Дарен молчал, наблюдая за тем, как она возвращает часть посуды на место, а затем, словно остерегаясь его близости, отходит на безопасное расстояние. Он узнал то, что хотел, – это успокоило его и заставило непроизвольно улыбнуться.

– Что ж… – он кивнул и, прислонившись спиной к столешнице, сложил на груди руки, – если так, то, надеюсь, им понравилась еда. Соли было достаточно?

– Да, но перца ты мог бы добавить и побольше… – Эбби резко развернулась, но тут же осеклась, когда поняла, какую оплошность совершила. Она открыла было рот, чтобы ответить, но Дарен неожиданно перебил её.

– Знаю-знаю, – произнес он, примирительно выставляя ладони вперед, – мои маленькие друзья сказали тебе об этом по секрету. – Забавляясь её растерянностью, он еле сдерживал улыбку. – Я прав?

Она помолчала. Вначале на её лице появился легкий испуг, затем он сменился негодованием, а после – перешел в нечто более мощное и эмоциональное. О, да, его девочка определенно обладала удивительной способностью быстро брать себя в руки.

– Могу я узнать, куда ты меня везешь?

Переведя тему, Эбигейл тоже скрестила на груди руки.

Дарен кивнул.

– Домой.

– Я больше не живу в Нью-Йорке.

– Знаю, – тихо ответил он, проходя мимо, – поэтому везу тебя не в Нью-Йорк.

Повисло недолгое молчание. Секунда. Две. Три… Эбби неожиданно как-то нервно усмехнулась.

– Ладно, слушай… здорово, что ты, наконец, научился шутить, но при данных обстоятельствах это выглядит немного… нелепо. Ты ведь даже не знаешь, где находится мой дом, – она улыбнулась шире и завертела головой – даже продолжая стоять спиной, он ощущал каждую её эмоцию, улавливал каждое движение. Дарен чувствовал, как каждая секунда его безмолвия заставляет её дыхание менять свой ритм: учащаться, становиться прерывистым. Сейчас всем её естеством начинал завладевать бесконтрольный, всепоглощающий страх. Он медленно повернулся, а затем осторожно поднял вверх глаза. Их взгляды встретились – электрический заряд ударил со всей силой, и её последние надежды тут же превратились в горстку серого пепла. – Как давно ты следишь за мной?

Он немного помолчал.

– Давно.

– Сколько? – На выдохе спросила Эбби, отчаянно обнимая себя руками.

– Десять месяцев.

Она снова усмехнулась, а затем непроизвольно прикрыла глаза.

– Ты ведь знаешь не только, где я живу, верно? – Эбигейл сделала судорожный выдох. – Вся моя жизнь лежит у тебя на ладони…

Дарен попытался оправдаться:

– Мне просто необходимо было знать…

– Знать что? – Резко вскинув голову, яростно выпалила Эбигейл. – Номер моего лицевого счета? Операции по кредитке? Репутацию работников «YourBestDay»[3], – ты ведь не мог пройти мимо моей работы, я права? – Она не стала затягивать паузу, потому что уже заранее знала ответ. – А как насчет моего расписания? О нем тебе тоже известно?

– Пойми, я не мог иначе… – Дарен сделал шаг, но Эбби по обыкновению отступила на два.

– Не мог?! Ты вторгся в мою жизнь! – Она стукнула ладонью по груди. – Мою личную жизнь! Кто позволил тебе сделать это?!

– Я сам.

– Ты не мог! – Неожиданно зарычав, бросила она. – Потому что это моя жизнь! Моя! И только я могу дать кому бы то ни было право быть ее частью!