Ветер в клетке

Да и поздно уже.

– Это твои больные фантазии, – пылко протестую я Клэю. – Ты меня не возбуждаешь. Тебе же все равно кого на машине своей развозить, с кем флиртовать, с кем трахаться. Как и большинству мужчин в этом городе. Это анти-секс для меня, Оушэн. Нарцисс, бабник, абьюзер – не мой типаж. Плавала, знаю. После определенных событий в жизни, такой треш меня больше не возбуждает, не заводит и не интересует, – шепчу я, ощущая как боль внизу живота становится невыносимой, тяжелой, пульсирующей. Требовательной. До безумия жадной становится эта сладкая боль.

Горячие потоки летают, между нами переменным ветром и заворачивают обоих в личный и невидимый для посторонних глаз, торнадо.

Я все еще немного пьяная…и возможно, это способствует тому, что мои животные инстинкты так легко побеждают твердые доводы разума. А тело продолжает предавать с каждым его касанием и вдохом, да так бесстыдно предавать, что я чувствую влагу, стекающую по внутренней стороне бедер. Я такая мокрая, что он мог бы войти в меня без подготовки, даже с учетом того, что у меня три года не было секса.

– Хорошая речь. Но совершенно бессмысленная, – мгновенно считывает мое состояние Оушэн. – Ты готова, я спрашиваю, – сглатывая, он продолжает подавлять меня каждой нотой в своем голосе. Его губы чертовски близко. Мягкие, горячие, по-запретному чувственные для мужских губ.

– Да, – выдыхаю рвано, сдаваясь этому напряжению. – Я хочу узнать тебя, – он едва касается моего рта своим. – Но сначала мне нужно сходить в душ, я была в тюремной камере и чувствую себя некомфортно, – предупреждаю я, рассчитывая на то, что мы примем его вместе.

– Нет, – категорично отрезает Клэй. – Я не люблю, когда моя женщина моется перед сексом, – тихо, но уверенно заявляет он, заставляя меня побагроветь от подобных слов. – Не нужно смывать свой запах, детка. Запах грязной и развратной девочки. Она так сильно отожгла ночью, что угодила в полицейский участок. Ай, ай. Мне нравится эта плохая и грязная Мира. Особенно, когда плохой она будет этой ночью лишь для меня, – гипнотизирует своими словами Клэй, затягивая меня в омут похоти. – Я так хочу тебя. Не могу терпеть, детка, – с этими словами он медленно проталкивает свой язык между моих раскрытых губ. Выдыхаю судорожно, отстраняясь назад, отворачиваясь…но он ловит мои губы, ощущаясь так хорошо, что я едва стою на дрожащих ногах.

– У тебя довольно странные предпочтения.

– Это наименее странное из моих предпочтений. Самое невинное.

– Я заинтригована, – нервно хихикнув, я все еще пытаюсь уйти от глубоко поцелуя с Оушэном, при этом вновь обвиваю его шею рукам так, что мои сцепленные запястья оказываются у него за затылком.

– У меня для тебя еще много сюрпризов, – мрачным тоном обещает Клэй, и черный огонь, что вспыхивает в его зрачках, заставляет каждую клеточку моего тела болезненно натянуться.

Еще не поздно все остановить…убежать, оттолкнуть, раствориться. Так будет правильнее – не знаю почему, но именно об этом шепчет мой внутренний голос.

Но тело кричит о том, что я хочу Оушэна. Хочу здесь и сейчас, живем один раз – и плевать, что там будет завтра, и насколько холодным он станет.

И насколько сильно разобьет сердце.

Ведь мы всегда это чувствуем, когда видим того самого мужчину.

Когда наши взгляды впервые встречаются, что-то внутри замирает, болезненно екает, а потом начинает петь, постоянно меняя тональность…

С первых секунд знакомства, их души заключают негласный контракт:

– Привет. Ты же знаешь, кто я. Я разобью тебе сердце. Тебе стоит держаться от меня подальше.

– Привет, я прекрасно знаю это. Ты сделал хороший выбор. И я с радостью стану той самой бабочкой, что прилетит на твой смертельный огонь.

– Тебе все равно, что твои крылья станут пеплом после меня?

– Зато именно ты мне подаришь их, и я научусь летать.

– Тебе будет больно. Возможно, настолько сильно, что ты будешь медленно умирать от боли. Каждый. Чертов. День.

– А после, я стану ветром…обязательно стану. Твоим кислородом и воздухом.

– Звучит как вызов.

– Тогда поиграем?

– Поиграем.