Ветер в клетке

Глава 14

Мира

– Ты когда-нибудь выпустишь меня отсюда? – опускаясь в теплую воду бурлящего джакузи, возмущаюсь я. За последнюю неделю заточения в этом отеле, это стало нашей маленькой совместной традицией – принимать «горячие ванны» на закате, любоваться роскошным видом на ближайшую скалу и океан, пересматривать любимые старые фильмы и пить белое вино.

И конечно, заниматься сексом. У меня в жизни никогда не было так много горячего, умопомрачительного секса с мужчиной, от одного лишь взгляда которого, у меня все тело тает и поет. И в то же время, если честно, мне уже нужен time out…у меня все болит от наших ежедневных тренировок.

Честно, мы трахаемся, словно два последних человека на земле, застрявших на необитаемом острове. С другой стороны, а чем еще заняться на карантине? Не удивительно, что именно во время пандемии большинство женщин детородного возраста забеременели. Если так дело пойдет и дальше, я стану одной из них.

Странно, но мысль о том, чтобы стать мамой не пугает меня. Может быть, подошло время? Я все чаще думаю о том, что хочу свить гнездо на берегу моря и океана, создать семью, подарить жизнь…и засесть писать свои взрослые сказки. Здесь, на Бали, я достигла такого внутреннего расслабления, что кажется, впервые в жизни начала осознавать, чего я хочу по-настоящему.

А что является внутренней фальшью.

Я долго стремилась к силе, независимости, карьере…а в один прекрасный момент, проснулась в горячих руках Мэда и поняла, что в сладком плену, оказывается, и правда – о свободе не мечтают.

Я, разумеется, хочу быть реализованной и зарабатывать свои деньги, но все-таки карьера стремительно отходит в моей жизни на второй план, когда я вижу перед собой мужчину, который во всех вопросах и каждый день своей жизни выбирает меня и берет за меня ответственность.

Заботится.

Опекает.

Ценит.

Не ошибиться в нем…не идеализировать бы. Но это сложно, когда в моей душе разворачивается такой стремительный вальс гормонов, стоит ему лишь обхватить меня за скулы и прижаться своими губами к моим.

«Ты слишком много думаешь, как и я. Но я езжу сюда для одного: расслабляться и получать удовольствие. Иногда нужно отпустить ситуацию и плыть по течению. Отпустить контроль. Там, где нет контроля, есть потенциал для настоящей магии. Понимаешь, о чем я?» – невольно вспоминаю слова Оушэна.

Пожалуй, с Амадэем я сделала именно это – наконец-то отпустила контроль, наконец-то перестала себе запрещать чувствовать, влюбляться, ощущать себя женщиной двадцать четыре на семь. С ним я позволила себе то, чего не позволяла со многими другими.

Почему? Я пока сама не знаю ответа на этот вопрос. Мне кажется это у Мэда в крови – он способен очаровать и заговорить всех, от сварливой бабки до какого-нибудь мирового лидера. Про таких говорят «он чертовски обаятелен», «у него подвешен язык», но я не считаю это недостатком, даже, несмотря на то, что он часто прибегает к легким манипуляциям.

Например, часто акцентирует внимание на том, что я бываю слишком холодна и закрыта, и тем самым, заставляет меня «очнуться» и включить внутри себя игривую кошечку.

Женственную, ласковую, манкую…с ним я могу быть такой, могу быть разной, и чувствую в ответ тотальное принятие моего тела, моего голоса, моего запаха, моей чувственности. С ним я раскрываюсь, как женщина, подобно завядшему цветку, который оживили волшебной водой, и он раскрылся невероятным и благоухающим бутоном.

Хочется всегда быть раскрытым бутоном, хочется всегда ощущать себя этим особенным цветком, что поливают водой, любят, и никогда не оставят.

Влюбленность – это когда ты любишь себя, свое особое состояние рядом с определенным человеком. По сути, влюбленность – это любование своим же отражением.

Я влюблена в Амадэя. И глупо было бы это отрицать…и(и,) пожалуй, я в жизни, никогда не была влюблена так сильно.

Но является ли влюбленность глубоким чувством…? Способна ли она им стать, перерасти в любовь? И что такое любовь? Мне двадцать восемь, а я вдруг четко и ясно осознаю, что не нашла для себя определение любви.

– Ну, может хотя бы по пляжу прогуляемся, а? – канючу я, наблюдая за тем, как Мэд опускается в джакузи вслед за мной.

– А ты хочешь, чтобы я тебя отпустил? – сгребая меня в охапку, он тянет к себе, обнимая со спины. Откидываю голову ему на плечо, ощущая, как Мэд касается своим носом моего. Как всегда, он ощущается таким большим и сильным.

– У тебя тест положительный, женщина, имей совесть. Не стоит бедных Балийцев заражать, здесь медицина не как в Дубае. К тому же, нам хорошо вдвоем, никто не беспокоит. Если карантин, то только такой, – настаивает на изоляции Мэд. Хотя трудно назвать это таким словом, учитывая, что у нас есть терраса с джакузи на открытом воздухе.

– Мы сидим дома уже неделю. Я скучаю по скутеру, по интересным местам острова, по атмосфере местных кафе и по свежей веганской еде.

– Хочешь, сделаем веганский ужин вместе? Малышка, ты болеешь. Тебе нужно лечиться.

– Тест ошибочный! У меня нет никаких симптомов! Ковид чертов, – ругаюсь я, возводя глаза к небу.

– Посидим еще недельку. Тебе заняться нечем? Роман пиши, ты же этого так хотела.

– Я пишу. Каждый день пишу. Но я правда, хочу на йогу, хочу к водопадам, хочу изучать остров…меня пугает эта ковидная клетка. Точнее, одна мысль о ней. А ты мне даже поблажек не даешь в виде прогулок по берегу океана, хотя очевидно, что мы никого там не заразим. Иногда мне кажется, что ты просто рад этому предлогу насильно удерживать меня здесь.

– Удерживать и трахать. О да. Это был мой коварный план, – усмехается Мэд, зацеловывая мою шею, и обнимает крепче. – Есть такое, Бель. Карантин с тобой – одна из лучших вещей, которая случалась со мной за последнее время. Главное, что ты здорова. И я не смогу удерживать тебя вечно. Через неделю, скорее всего, тест будет отрицательным.

– Я здорова, потому что уже болела. Болезнь очевидно, протекает без симптомов. А вот ты…тебя я очень боюсь заразить, Мэд. Слухи про новый штамм ходят, вдруг он даже на молодых спортсменов разрушительно действует? – выдаю свои паникерские опасения я.

– Сколько раз тебе повторять? Я привит и ничего не боюсь. Забей ты на этот вирус. Мы уже столько раз микробами обменялись, что заразили уже друг друга всем, чем было возможно, – вновь отшучивается и угорает Мэд.

– А я вот переживаю, все равно. Мой знакомый был здоров и загремел с ковидом в больницу…

– Еще одно слово о вирусе, и я тебя утоплю, – Мэд хватает меня за шею и, затыкая, целует жадно и мощно, позволяя мне обнять его за шею. Обвить под водой ногами его бедра, удобно устроиться на его коленях. Руки мужчины опускаются на мою задницу, и мы переплетаемся телами и языками, не в силах отлипнуть и оторвать друг от друга.

– Какая ты занудная, малышка. Все тебе нужно, чтобы по правилам было. У тебя проблемы с доверием к миру.

– Это я зануда? Ах так?!

– Ты, правда, очень правильная, Мира. Такая хорошая девочка, – дразнит Мэд, заглядывая мне в глаза. – Которая очень хорошо знает, когда именно стоит быть плохой, – закусив нижнюю губу, он играет бровями, становясь еще более обаятельным, чем обычно.

– Ты научил меня быть плохой для тебя, – на выдохе шепчу я, ощущая, как его ладони заходят за резиночки купальника и сильнее сжимают мои ягодицы, для того, чтобы приподнять и прижать в аккурат к своему каменному стояку.

Через полчаса мы выходим из джакузи – абсолютно голые, разомлевшие и удовлетворенные на ближайшие несколько часов. Я ни капли не стесняюсь своего тела при Амадэе, это бессмысленно. В каких только позах он меня не видел за последнюю неделю.

– Тебе нужно поправиться, – мягко замечает он, когда я кручусь после душа, перед зеркалом в полный рост.

Так странно. Всю жизнь мечтала похудеть, а тут, и сама не заметила как сдулась. Виной тому свежие Балийские фрукты и повышенная влажность, из-за которой совсем не хочется есть. Ну и конечно изобилие секса, что чудесным образом парализовал мою вечную тягу к сладенькому.

– Думаешь? То есть я тебе не нравлюсь? – слегка топнув ножкой, возмущаюсь я. Мэд, вроде как, не имел в виду ничего плохого, и даже косвенно назвал меня стройной, но его слова почему-то все равно оставили неприятный осадок в душе.

– Эй, я этого не говорил. Просто ты мало ешь, и твое тело быстро реагирует на это…

– А ты, великий критик и ценитель женских тел?! – закипаю я.

– Остынь, глупышка, – он снова обнимает меня, встав за моей спиной. – Я просто не хочу потерять их из виду, – выходит из своего плачевного положения Мэд, взвешивая мою грудь в своих теплых ладонях. Черт, я снова начинаю возбуждаться. Это вообще закончится?

– Не потеряешь. Пока я с тобой, в чертовом заточении.

– И даже после заточения, я не хочу расставаться с тобой, Мира. Я…думаю, нам стоит подумать о совместном будущем, – вдруг вполне искренне заявляет Мэд, целуя меня в макушку.

Так! А вот это уже заявочка. Я значит, нахожусь в полной уверенности, что он относится ко мне несерьезно и скоро потеряет интерес, а тут такие громкие слова. Совместное будущее. Что?

Я хочу отшутиться, но у меня язык не поворачивается бросить колкие слова в Мэда, стоит мне лишь поднять на него взгляд. И заглянуть в эти огромные глаза, рассматривающие меня с таким обожанием, что даже сам Станиславский бы определенно поверил. Ну, невозможно играть так, невозможно. Его слова про совместное будущее вдруг обретают иной, совсем не смешной и легкий смысл.

Кажется, этот мужчина действительно влюблен в меня. А я привыкла, обесценивать отношения и бежать от них, что даже не осознала этого сразу.

– Мы знакомы неделю. Какое совместное будущее? – с легким недоверием фыркаю я. Черт возьми, почему он смотрит на меня так, словно вот-вот встанет на одно колено и предложит мне руку и сердце?

Разве так вообще бывает? Я всю жизнь искала любовь. Всю! Свою! Жизнь! И последние годы, после расставания с Майклом мне было невероятно сложно встретить достойного мужчину. Достойного и что главное, не женатого. И вот, он здесь, крепко держит меня в своих сильных руках и всерьез заявляет мне о совместном будущем…

И мы познакомились восемь дней назад. И хоть за эти восемь дней, я успела сблизиться с Мэдом гораздо больше, чем с Майклом за десять лет, я все равно не могу поверить в реальность происходящего…

Не влюбляйся, милая. Не люби, пожалуйста. Оттолкни его силою, или он безжалостно…

– Я уже вижу в тебе то, что мне нужно. Но знаешь, что еще я в тебе вижу, Мира? – шепотом обжигает мочку уха, рождая заряд мурашек в затылочной зоне.

– Что же?

– Что в тебе точно нет того, что мне по жизни не нужно. А все остальное в отношениях – эта работа, договоренности, компромисс. Долгосрочные отношения это большой труд, и я не питаю иллюзий насчет того, что мы всегда будем так очарованы друг другом. Но я точно знаю и чувствую, что всегда искал женщину, с которой могу быть собой. И сейчас я чувствую, что нашел, – поглаживая мою талию, рассуждает Мэд. Его мысли кажутся мне очень зрелыми и здравыми. Не похоже, что он делает мне предложение тупо на эмоциях или от нечего делать.