Это мучительное пламя

Теплые губы коснулись шеи – Господи, Боже! – а затем переместились, проделывая нежную дорожку по ключице и вниз, к вырезу платья. Эбигейл сдалась, запрокинув назад голову и пытаясь делать единственное, что в данный момент получалось у неё хуже всего – дышать.

Его руки медленно и чувственно гладили кожу бедра, заставляя ощущать мелкие мурашки и просто неконтролируемое, дикое желание. Один взгляд. Им хватило лишь одного взгляда, чтобы понять, насколько лживы и пусты были слова, сказанные в порыве гнева и обиды. Вдох. Выдох. Удар сердца. Стук пульса. Дарен резко приподнял её за бедра, заставив обхватить себя коленями, а затем пригвоздил податливые запястья к холодному металлу. Эти совершенно безумные, неистовые чувства внутри неё мог пробудить только один мужчина. И он знал это. Знал, что, несмотря на всю непокорность, которую она проявляла, Эбби была готова подчиниться любому Его желанию. Она была готова отправиться за Ним в ад и вместе, рука об руку, пройти эти самые девять дантовых кругов, которые её любимый мужчина намерен был преодолеть в одиночку.

Пальцы скользнули по дрожащей коже рук. Его губы были совсем близко к её – друг от друга их отделяло всего несколько ничтожных дюймов. Она закрыла глаза, ощущая, что жар от дыхания становится ближе, по телу начинает разливаться знакомое тепло, каждая клеточка её тела тянется к нему, подается вперед… ещё немного и…

– Эй! – Стук по металлу заставил их тут же замереть. – Есть там кто-нибудь?

И что они могли ответить? Ведь их точно видели, входящими в этот лифт.

– Мистер Райс, мисс Дэвис, вы здесь?

– Да, – отозвался Дарен, первым обретая дар речи. – Здесь.

– Сэр, вы не пострадали? Нужна медицинская помощь?

– Нет. Мы в порядке.

– Хорошо, сэр. Мы вытащим вас через несколько минут.

Дарен кивнул. Отведя глаза в сторону, он медленно и бережно опустил Эбби на ноги. Пальцы осторожно разжались, и всего через секунду она ощутила невыносимый холод, моментально окативший её огромной ледяной волной. Она не знала, совершала ли свою очередную ошибку, и было ли это каким-то знаком свыше, который уберег её от полнейшего безрассудства, но чувствовала, что с каждой секундой ею начинает овладевать не облегчение – нет, а другая, совершенно противоположная этой эмоция. Досада. Сейчас, стоя у стены и пытаясь перевести дыхание, ей вдруг до невозможности сильно захотелось застонать от раздражения и полнейшего неудовлетворения. Если бы она могла, то непременно запустила бы чем-нибудь тяжелым в эти дурацкие двери.

Да простит её Всевышний, она ненавидит лифтеров!