Дартс: палитра души

25. Ужин с Клиффами

После незабываемой ночи в больнице, когда она помогла поймать самого настоящего убийцу самого настоящего министра, Лаванде казалось, что в уходящем году уже не произойдёт ничего особенного — кроме, естественно, знакомства с родителями Флориана. Как же она ошибалась! Нет, у неё самой не было никаких сбережений в Гринготтсе, зато её родители, много лет копившие «на беспечную старость», были в шоке, когда узнали, что нескоро смогут получить доступ к своим деньгам. С первого дня финансового кризиса будни Лаванды кардинально изменились. Больница Северной Пустоши была постоянно переполнена пациентами, пострадавшими из-за заклинаний и уличных драк: Лаванда работала в две смены и за несколько дней залечила полдюжины разбитых носов, срастила дюжину сломанных рёбер, заживила несчетное количество синяков и порезов и реанимировала двух гоблинов. Их больничный зельевар не успевал готовить зелья от ушибов и сотрясений, полученных в результате Ступефаев и прочих бесчинств, творившихся по всей магической Британии.

Лаванде казалось, что мир сошёл с ума.

В Рединге невозможно было выйти на улицу: возле филиала Гринготтса постоянно толпились разъярённые вкладчики, грозившие разнести банк на куски, в любимых кафе и магазинчиках были разбиты витрины, рождественские украшения валялись, изорванные, в снегу. Решив, что кризис в магическом мире случился из-за магглов, некоторые волшебники стали вымещать своё недовольство и на маггловских магазинах. Флориан строго-настрого наказал Лаванде никуда не ходить в одиночку и без особой надобности — он сам и его семья были плотно заняты решением своих финансовых проблем. Клиффы раньше других узнали о кризисе и вовремя успели получить доступ к своим ячейкам в Лондонском банке — вот что значит иметь правильных друзей! Флориан обещал по возможности помочь родителям Лаванды вернуть их сбережения, но пока ему этого сделать не удалось. Он и сам потерял немалую сумму денег, но отнёсся к этому с юмором и во время их единственной с начала кризиса встречи одной рукой обнял Лаванду, второй постучал себе по лбу и сказал, что его главное богатство осталось при нём.

Лаванда скучала без Флориана, но им попросту некогда было встречаться: он спасал свои финансы, проводил дни и ночи в конторе, работая с исками пострадавших вкладчиков, разбирался с делом какого-то ювелира, а она без конца пропадала в больнице. Знакомство с мистером и миссис Клифф откладывалось на неопределённый срок, и Лаванда уже стала сомневаться, что ей суждено с ними познакомиться в уходящем году, но знаменательный день встречи всё-таки настал. У Флориана родился троюродный племянник по отцовской линии, а такие события Клиффы праздновали, невзирая ни на какие кризисы. У них дома созывался семейный обед, на который Флориан пообещал явиться с невестой.

Она надела скромное синее платье (купленное когда-то для интервью), собрала волосы в аккуратную прическу (как на работу) и испекла пирог, который ей особенно удавался (диетический, с творогом). Ровно в пять вечера в субботу Флориан, весь нарядный и надушенный, зашёл за Лавандой, подпортил ей макияж ободрительным поцелуем и аппарировал вместе с ней из Рединга к лондонскому дому своих родителей.

К её удивлению, дом Клиффов не выглядел шикарно — в западном магическом пригороде Лондона было тесновато, и на небольшом пятачке умещались несколько кварталов, где дома с узкими фасадами плотно примыкали друг к другу. Флориан объяснил, что его отец предпочитает ютиться в доме предков, где живет «их непокорный дух». Сам он любил свою просторную квартиру в маггловской части Лондона, где Лаванде довелось побывать всего пару раз.

Впрочем, слово «ютиться» никак не подходило тому, что Лаванда увидела внутри дома: за узким, высоким фасадом скрывался длинный, ухоженный особнячок в несколько этажей, а интерьер был хоть и не роскошный, но старинный. Мистер Клифф при встрече тепло пожал Лаванде руку, миссис Клифф расцеловала её в обе щеки, спросила, как дела и не стала докучать расспросами. Лаванда прошла в гостиную, познакомилась с младшим братом Флориана Эшли, его женой Клариссой, их сорванцами двух и трёх лет, а затем напрочь запуталась в именах многочисленных родственников, которым её представили.

Ужин был шумным, неформальным и недолгим — идеальным для Лаванды. Внимание собравшихся было приковано к двум важным событиям магического мира: финансовому кризису и рождению очередного Клиффа. Никто не заставлял Лаванду «съесть ещё ложечку», не задавал лишних вопросов, и она весь ужин, до самого десерта, помалкивала. За пирогом ей удалось проявить себя, потому что речь зашла о здоровье роженицы: Лаванда посоветовала новое зелье, которое быстро восстанавливает силы, пообещала завтра же отыскать рецепт и передать его с Флорианом. Затем беседа плавно перетекла на укусы нюхлеров и прочих магических животных, Флориан стал расхваливать больницу Северной Пустоши и колдомедицинские способности Лаванды, а после того, как все продегустировали и похвалили её творожный пирог, она позволила себе выпить крошечную рюмку ликера и окончательно расслабиться. С этими милыми людьми она смогла бы ужиться, подумала Лаванда. Клиффы чистокровные, но не снобы, не бедные, но не кичатся своим богатством, любят семейный бизнес и без ума от внуков — что ещё нужно скромной, трудолюбивой волшебнице, совершенно влюблённой в их сына?

После застолья один из дядюшек захватил в собеседники Флориана с Эшли и завёл с ними разговор о каких-то лицензиях — Флориан виновато пожал плечами, подмигнул Лаванде и ушёл беседовать к бару. Она мило улыбнулась в ответ, сказала себе «без паники» и на оставшийся вечер выбрала компанию Клариссы. Её сорванцы как раз отправились домой с новой няней, и в гостиной сразу стало тихо — будто ураган стих. Присаживаясь в кресло у камина, Лаванда окинула внимательным взглядом женщину, на статус которой она сама претендовала в скором будущем: она была не прочь узнать из первых рук, что значит быть невесткой Клиффов.

Кларисса оказалась очень дружелюбной, и молчаливость не входила в список её пороков. Как только они с Лавандой перекинулись парой вежливых фраз, Кларисса подробно остановилась на истории своего чистокровного рода, на описании интерьера их с Эшли нового дома и немного утомила Лаванду длинными рассуждениями о воспитании маленьких детей. В течение этой беседы, больше похожей на монолог, из камина с настойчивой периодичностью выглядывала няня, чтобы задать Клариссе какой-нибудь вопрос о детях, и в эти моменты Лаванда поворачивала голову, чтобы проверить, в какой стадии находится обсуждение у бросившего её Флориана. Юридическая консультация была в полном разгаре. Как раз когда нянина голова появилась в пятый раз и поинтересовалась, во сколько детей нужно укладывать спать, Флориан принялся что-то объяснять своему дядюшке, рисуя руками в воздухе сложные схемы. Лаванда вздохнула, невольно залюбовавшись его профилем, но её отвлёк голос Клариссы:

— Ну что ж это я всё о себе да о себе! Скажите, Лаванда, если не секрет, а почему вы согласились на брак по расчёту?

Лаванда растерянно заморгала.

— На какой брак?

Серые глаза Клариссы округлились:

— Разве вы с Флорианом не женитесь?

— Вообще-то, женимся...

— А когда?

— Мы пока не решили.

— Как же так? Разве Флориан не говорил вам, что ему нужно поторопиться? — заметив недоумение на лице Лаванды, Кларисса удивлённо добавила: — Он вам не рассказывал о семейных традициях Клиффов?

Лаванда в недоумении помотала головой.

— Ну как же! Представляете, их предок получил хартию на адвокатские услуги почти триста лет назад. В то время маги часто становились королями магглов — это было принято — и за особые заслуги раздавали хартии...

В этом месте Лаванда почему-то перестала слушать и отвлеклась на внешность собеседницы: убранные волосы, высокий лоб, круглые щёки и длинный нос Клариссы делали её лицо похожим на циферблат часов. Пропустив мимо ушей хронологию развития юридического бизнеса Клиффов, Лаванда включилась на слове «Флориан».

— Он так гордится адвокатской конторой! Флориан станет прекрасным управляющим — так говорит мой муж. Если, конечно, срочно женится, — Кларисса заговорщицки повела бровями и понизила голос. — Отец давно ему намекает на женитьбу, но Флориан всё время говорил, что никогда не заведёт семью — у него был печальный опыт... А сейчас Мистер Клифф решил отойти от дел, и миссис Клифф уговорила его переехать на Канары — она считает, что там прекрасный климат, и совершенно справедливо. Представляете, на Канарах...

На какое-то время Лаванде показалось, что Кларисса потеряла нить рассказа, но это было не так: конец монолога ей удался. Он произвел на Лаванду такое впечатление, что она на полминуты замерла в немом ступоре.

— Так вот, — сказала Кларисса, — с давних времён у Клиффов так повелось: если глава их юридической фирмы отходит от дел, то фирма переходит не к старшему сыну, а к женатому. Вы не знали? Это пошло с тех времён, когда один из Клиффов остался холостяком и из-за этого чуть не оборвался их род. Нужно сказать, что мой Эшли никогда не стремился стать главным, но традиции есть традиции! — не дождавшись реакции от Лаванды, она добавила: — Но вы не волнуйтесь, брак по расчёту или нет, Клиффы никогда не разводятся. Ещё одна традиция.

В этот момент они обе подпрыгнули с перепугу, потому что в камине снова появилась голова няни и спросила, где лежит плед с индюшатами, без которого малыш Кевин наотрез отказывается засыпать. Пока Кларисса давала пояснения, Лаванда переварила полученную информацию, сделала несколько смелых глотков ликёра и снова глянула на Флориана, который, уверенно жестикулируя, продолжал отвечать на вопросы назойливого родственника.

— Да, и очень кстати, что вы колдомедик, — услышала Лаванда над ухом, — у вас, должно быть, отменное здоровье?

— Не жалуюсь. А что?

— Это просто отлично! Вы же знаете, что случилось с предыдущей невестой Флориана?

— А что, у него их было много? — Лаванда усмехнулась.

— Да нет, что вы! Я помню только одну. Но у неё перед свадьбой случился выкидыш, и Клиффы её быстро забраковали.

В камине снова раздался шум, но на этот раз Лаванда не шелохнулась: осталась сидеть неподвижно, словно приросла к креслу. Няня извинилась за беспокойство и спросила, можно ли дать Томасу на ночь молоко, если у него в обед болел живот.

— Дайте ему пять капель зелья с настурцией, и пусть себе спокойно пьёт молоко, — машинально ответила Лаванда, не поворачивая головы.

— О, спасибо! — воскликнула Кларисса и стала объяснять няне, в каком шкафчике у неё настурция. — Как хорошо иметь в семье колдомедика! — добавила она с милой улыбкой, возвращаясь к беседе. — Правда, вне дома работать вам вряд ли придётся — все женщины в семье Клиффов домохозяйки, их долг — помогать мужьям и ухаживать за детьми. Традиция, — с сожалением вздохнула она.

— А кем вы работали до того как выйти замуж? — безучастно спросила Лаванда.

— Что вы, я никогда не работала! У меня и в мыслях не было!