Друг № 3

Глава 3. В настоящем мире

Драко питал большие надежды относительно своего первого рабочего дня. К сожалению, тот обернулся полной катастрофой.

Он поздно проснулся и задергался, сообразив, что сегодня ему предстоит впервые явиться на работу. В возрасте двадцати шести лет.

Времени на жалость к себе не оставалось, что внесло приятное разнообразие, учитывая, какую гору досуга Драко обычно уделял этому занятию. Его ждали неотесанные простолюдины в настоящем мире, в том мире, где все остальные жили годами (кроме Панси, но Драко не имел ни малейшего желания проводить в Пансилэнде сколько-нибудь длительное время).

На часах было десять, и у него оставалось всего девять часов для того, чтобы привести в порядок свои дела (которых и в помине не было). Поговорить ему было не с кем, и заняться нечем.

Он принял ванну, оделся и походил по комнате. Одиннадцать. Перекусил и принялся снова бродить. Проверил почту. Писем не было. Двенадцать десять. Произнес вслух гневную речь о том, какой Блейз отвратительный друг. Дальний родственник, портрет которого висел над камином, посоветовал Блейза убить, подробно разъяснив, как лучше это сделать. Драко выслушал и решил, что не станет убивать Блейза, даже если будет уверен, что его не поймают. Он предположил, что так обычно поступают приличные люди.

Наконец, он нашел себе дело, без магии, руками занявшись уборкой в спальне. Эта была единственная комната в Маноре, которую домовикам запрещалось приводить в порядок. Обычно он занимался ею сам, но в последнее время как-то расслабился: спал целыми днями и кидал прочитанные книги на пол. Давно пора было выбираться из гнезда.

Внезапно ему пришло в голову, что если ему понравится быть взрослым, он сможет переехать из Манора.

Вообще говоря, по обычаю чистокровные колдуны и ведьмы жили со своими родителями до самой свадьбы. Родители Драко давно свыклись с мыслью, что им нескоро удастся от него избавиться. Впервые он сообразил, что если захочет, сможет жить один. Манор подавлял роскошью и мрачной историей, и в нем ему не избавиться от прошлого. И, кроме того, временами сталкиваешься в коридорах с отцом, что напрягает. В семье Малфоев общение было сведено к минимуму.

Он взглянул на часы и к своему облегчению обнаружил, что уже почти пять вечера. Он решил, что Мэгги не будет против, если он явится пораньше, поэтому кое-как впихнул в себя часть обеда и отправился камином на Диагон-аллею. По дороге он пытался вообразить, что может пойти не так. Возможности были богатые.

В зале было так же тихо и спокойно, как и прошлым вечером, но за стойкой стояла не Мэгги, а высокая ведьма всего несколькими годами старше Драко. Он осторожно приблизился, двигаясь очень медленно и стараясь глядеть ей прямо в глаза. Это было непросто.

Когда он подошел, она улыбнулась и сказала:

— Привет. Как дела?

— Отлично.

Только намного позже ему пришло в голову, что следовало бы поинтересоваться, как дела у нее.

— Уже решили, что будете пить, или рассказать вам о наших особых предложениях?

— Нет, — ответил он. — Тут была ведьма, которая сказала, чтобы я приходил к вечеру. Сказала, что ее зовут Магдалена. А вы кто?

— А, так ты собрался у нас работать. Я — Бьянка. Мэгги — зовут мою маму, — ответила она, не сводя с него настороженного взгляда. Драко понимал, что держится надменно, но быть любезным оказалось труднее, чем он думал.

— Она вышла на минуту. Садись, подожди.

Чудесно! Драко еще не заступил на пробную смену, а коллега по работе уже его невзлюбила. Отличное начало! Он выбрал стул в самом конце зала и сел дожидаться Мэгги. Бьянка присела на стойку, скрестила ноги и вытащила книгу. Драко отметил, что ноги у нее красивые. Последний раз он хотя бы целовался с женщиной несколько месяцев назад, так что обнаружил, что разглядывает эти ноги.

Его сексуальная жизнь была вовсе не такой насыщенной, как ему хотелось бы, в основном потому, что одинокому мужчине, чтобы найти пару, надо выходить из дома и встречаться с людьми. Порой ему удавалось заманить ведьму к себе домой, чтобы к взаимному удовольствию провести с ней ночь, но последний раз такое случилось давно. Бьянка заметила, как он на нее смотрит, и отвернулась с недовольным видом. Он уже готов был встать и пойти домой, когда в кафе вошла Мэгги, нагруженная большими сумками. Полноватая, круглолицая, с большими голубыми глазами, она буквально излучала добродушие, словно была предназначена именно для этого места. При ее появлении все подняли головы, а многие посетители радостно ее приветствовали.

Драко поднялся на ноги, и, заметив его, она поспешила к нему.

— Драко, ты пришел! Так рано! Я тебя ждала не раньше, чем через час, и не успела приготовиться, но ничего страшного, — сказала она, сияя от удовольствия.

Бьянка обошла стойку и бросила на Драко еще один неприязненный взгляд, видимо, потому, что он не помог немолодой женщине с сумками.

— Ты уже познакомился с моей дочкой? — спросила Мэгги, передавая пакеты. — Драко, это Бьянка. Бьянка, это Драко Малфой.

Бьянка подняла брови, но выражение ее лица оставалось для него загадкой. К его изумлению, услышав его имя, она явно смягчилась, хотя должно было быть наоборот. В настоящем мире концы не сходились с концами, и Драко захотелось вернуться домой и лечь в кровать.

— Очень приятно, — бросила Бьянка, повернулась и исчезла за дверью, которая, как предположил Драко, вела в подсобное помещение.

— Ну что, Драко, готов? — спросила Мэгги, не обращая внимания на то, как нервно он отреагировал на исчезновение Бьянки. — Тебе многое предстоит узнать!

Она горела таким энтузиазмом, что Драко не мог уйти, даже если бы попытался. Он кивнул и улыбнулся профессиональной улыбкой, не размыкая губ. Честно говоря, он опасался, что стоит ему заговорить, и Мэгги сообразит, с каким подонком имеет дело. И это ее расстроит. Она с чего-то вообразила, что он славный молодой человек, и ему не хотелось открывать рот и доказывать, что она не права. Он прошел за стойку. Мэгги быстро говорила, указывая на разные предметы.

— Наше меню ты видел, но на доске его трудно разобрать, поэтому вот здесь у нас лежат бумажные копии. Возьмешь одну и выучишь наизусть, но можешь не торопиться — если что, разрешаю подглядывать, — она вручила ему меню и подмигнула. — Здесь мы держим наши запасы. В этих маленьких жестянках — сахарные фигурки. Мы их выкладываем на взбитые сливки. Делаем прямо тут, заклятья совсем простые, ты их освоишь за минуту. Ты вообще разбираешься в кулинарных заклятьях?

Драко потряс головой, и она продолжила, двигаясь вдоль стойки.

— Неважно, быстро научишься. В больших горшках мы варим маггловский кофе. И не надо так на меня смотреть. От магглов тоже есть прок, сам увидишь. Здесь касса. Я тебе покажу, как ее открывать и доставать деньги, — она перевела дыхание и продолжила так же торопливо, — а это витрина с выпечкой. Муж у меня замечательный кондитер, и он каждое утро печет свежую партию. Меня выпечка не интересует, но если захочешь научиться, уверена, что он с удовольствием тебе объяснит. Теперь в подсобку, если ты не против.

— Э-э-э, — сказал Драко.

— Иди за мной.

Она подошла к двери и потянула ее на себя, продолжая говорить. Бьянка проскользнула мимо них и заняла место за стойкой. Драко прислушался. Речь шла о ящике, в котором хранились деньги, о том, как ставить отметки на листке, когда он заступил на работу, и так далее. Становилось скучно. Наконец Мэгги закончила и выжидающе посмотрела на Драко. Он осторожно кивнул, и, похоже, ее это устроило.

— В следующий раз я покажу тебе, как делать кофе. А сегодня, думаю, будет лучше, если ты поработаешь за кассой.

Раз надо, значит надо. Но Драко не был создан для обслуживания клиентов. Он выяснил, что может быть довольно любезным с такими, как Мэгги, потому что та явно этого заслуживала, но что, если ему попадется какой-нибудь придурок? Как узнать, достоин ли посетитель, чтобы быть с ним любезным? Придется исходить из того, что вокруг — хорошие люди и улыбаться всем и каждому, что приведет к уйме растраченных впустую улыбок и в будущем грозит появлением морщинок вокруг губ. Но отступать было поздно, поэтому он последовал за Мэгги в зал. Она продолжала деловой разговор, советуя Драко последить за тем, как его дочь обращается с покупателями и хорошенько изучить копию меню.

Бьянка снова устроилась на стойке с книгой. Мэгги заняла позицию за прилавком с напитками (или «баром», как она его называла). Она громко сообщила Драко, что сидеть на стойке строго запрещено, но Бьянка только улыбнулась и пожала плечами. Напитки никто не заказывал, так что Драко неловко стоял в стороне, пока обе ведьмы обсуждали личную жизнь Бьянки. Судя по всему, та была замужем. Драко это не слишком расстроило. Он всегда мог полюбоваться ногами.

А потом дверь отворилась. Время остановилось. Солнце померкло. По всему миру младенцы залились отчаянным плачем, причину которого не могли понять. В кафе вошла Гермиона Грейнджер, и все рухнуло.

Инстинкт, пробуждающийся в случае неминуемой опасности, подсказывает большинству людей, что лучше: кидаться в драку или бежать, но Драко застали врасплох. Его хорошо развитый инстинкт советовал бежать, и он был готов последовать совету. Он бросил взгляд на дверь в подсобку, но та была слишком далеко, а, чтобы спрятаться под стойкой, не хватало места. Ему придется стоять и наблюдать, как ведьма, с которой он враждовал пятнадцать лет, заказывает кофе. Хуже того, с Бьянкой они, похоже, были подругами. Драко сжал челюсти.

— Привет, Гермиона! Как служба? — спросила та, спрыгнув со стойки и отложив книгу. Гермиона рылась в сумке, не обращая внимания на окружающих.

«Как это похоже на Грейнджер», — подумал Драко. — «Зарылась в книги и ни малейшего интереса к реальности».

Думать так было с его стороны лицемерием, но он этого не сознавал. Он заметил, что с хогвартских времен ее внешность почти не изменилась, что означало, что Драко втайне находил ее довольно привлекательной. У нее была копна темных волос, выразительные глаза, бледная кожа и алые губы.

— Не скажу, что здорово. Встретила сегодня Рона, и он снова мне нахамил, хотя за полгода вроде бы мог научиться вежливости.

Услышав такое, Драко не мог не насторожить уши. Большей частью гриффиндорские сплетни наводили скуку, и не шли дальше прогулок по коридору, взявшись за руки, но неужто самому мерзкому из Уизли его первая любовь разбила сердце? Ничего себе! Они и до этого расходились миллион раз, если верить достоверному источнику, чье имя рифмовалось со «Шманси», но, может, в этот раз все всерьез?

Гермиона подняла глаза, чтобы обменяться с Бьянкой понимающим взглядом, но заметила что-то у нее за спиной. Что-то белобрысое и хоречье. Она ахнула и издала высокий визгливый горловой звук, словно голосовые связки затормозили на полном ходу. Что, по мнению Драко, было забавно.

— Что — ты — здесь — делаешь? — произнесла она, задыхаясь от гнева, подчеркивая каждое слово и дополнительно делая между ними драматические паузы. Бьянка выжидающе посмотрела на него, словно интересовалась тем же самым, но воздерживалась от вопроса из вежливости. Драко бросил на обеих надменный взгляд.