Друг № 3

— Ты уже решил, что будешь петь?

Уилл, коварный мерзавец! Драко впервые услышал, что собирается выступать, но, если подумать, в этом был смысл: Уилл, должно быть, сообразил, что если скажет Гермионе раньше, чем Драко, тому придется согласиться, или это будет выглядеть так, что он сдал назад.

— Пока не знаю, — сказал он. Потом подумает, как вывернуться. — А ты выступаешь?

Она вздохнула с неуверенным видом.

— Еще не решила. Не знаю, как буду смотреться на сцене, — тихо сказала она, словно признаваясь в ужасной слабости. — Уилл очень хочет, чтобы я приняла участие, потому что мое имя привлечет публику, но я побаиваюсь.

Самое время сказать что-нибудь приятное и в то же время правдивое. И у него было как минимум трое знакомых, которым бы это пришлось по душе.

— Думаю, у тебя все получится. Людям ты нравишься, — он сделал паузу. — И ты красивая. Людям это тоже нравится.

Когда он это сказал, она поперхнулась, но, к счастью, сумела сдержаться и не раскашлялась во все горло. Она торопливо схватила бокал.

— Спасибо, — сумела выговорить она, но краска с ее щек сошла еще нескоро. — Знаешь, я, наверное, стану выступать. Это будет весело.

— Вот и хорошо.

Они заказали десерт. Теперь, когда Гермиона вошла во вкус, у них появлялись все новые темы для разговора. Она рассмеялась, когда он рассказал пару историй про своих друзей, вроде того случая, когда Блейз поставил поместье на то, что «Холихедские гарпии» поймают снитч. Драко так и не забрал выигрыш, и собирался его потребовать, когда Блейз меньше всего ожидает. Гермиона рассказала о самой младшей из Уизли, которую, оказывается, звали Джинни, и Драко особо не возражал. Несмотря на крайне неудачный брак и происхождение из семейства потомственных неудачников, та, вроде, была ничего.

Они допили вино и доели десерт, и настало время уходить. Официант принес счет, и Драко нащупал в кармане медальон, связанный с семейным сейфом.

— Может, заплатим пополам? — спросила Гермиона, словно это было самое обычное дело.

— Что? — уточнил он, потому что ничего обычного в этом не было.

— Заплатим. Деньги у меня есть.

Она потянулась за кошельком, но он жестом ее остановил.

— Не надо.

Может, она сошла с ума, подумал он, и поэтому и согласилась пойти на свидание? Как-то, ближе к утру, он подумал, что все дело в том, что у нее нет работы. Может, у нее большие долги, и она хочет использовать Драко, чтобы их оплатить? Но после представления, которое она устроила, стало ясно, что об этом речь не идет. В трезвом уме он понимал, что мысль, будто Гермиона Грейнджер встречается с ним из-за денег, так же нелепа, как утверждение, будто его пра-пра-прадедушка спал с Марией Антуанеттой. (Что тот, кстати, регулярно делал, а мужская неотразимость у них в роду передавалась по наследству). С другой стороны, он знал, что она встречается с ним в том числе и потому, что он хорошо обращается с домовиками, а это было еще нелепее. В общем, ей не было никакого смысла с ним встречаться. Он не понимал, почему она это делает.

— Только не надо на меня так смотреть, — сказала она. — Ничего странного в этом нет. Я не считаю, что мужчина в отношениях должен полностью нести финансовое бремя. Нет ничего плохого, если люди покупают друг другу подарки, но если все траты несет только одна сторона, и это воспринимается как должное, то получается, словно женщины не могут сами о себе позаботиться.

— Просто мне никто никогда такое не говорил, — ответил он, пытаясь водрузить поезд мыслей обратно на рельсы. — Может, для тебя это неожиданность, но денег у меня в избытке, и чаще всего именно это людям во мне и нравится.

Она улыбнулась, словно это была шутка, а не констатация факта.

— Ну, я просто хотела объяснить, что не жду от тебя дорогих подарков. У меня тоже есть деньги. Но за этот ужин можешь заплатить, если хочешь.

Ему понравилась, как она эта сказала. Это означало, что они еще не раз будут ужинать вместе.

— Хочу, — ответил он.

Подошел официант и постучал палочкой по медальону Драко, отдав команду перевести деньги из сейфа. На улице было полно народу, потому что был вечер субботы, но репортеры уже ушли.

— Думаю, я дойду до дома пешком, — сказала Гермиона. — Прекрасный вечер.

Он внимательно посмотрел ей в лицо, чтобы убедиться, что понял ее правильно.

— Ты хочешь, чтобы я тебя проводил? — уточнил он.

— Да, поэтому я и сказала, — она улыбнулась самодовольной улыбкой всезнайки, какой и являлась. Но повзрослев, он понял, что девушка, которая во многом разбирается, как раз подходит парню, который не разбирается почти ни в чем.

— Где ты живешь?

— Рядом с лавкой мадам Малкин. Пять минут ходьбы.

— Тогда пойдем помедленнее, — дерзко заявил он. Она улыбнулась, прикоснулась к щеке и поправила волосы. Он сообразил, что она трогает себя за щеку каждый раз, когда он поступает правильно. Пригодится на будущее.

— Посмотрим, — сказала она. Она не торопясь пошла по мостовой, и он пристроился к ее шагу. Она задела его руку своей, что могло быть чистой случайностью.

— Ты живешь одна?

Она опять задела его мизинцем, и это точно была не случайность, поэтому он схватил ее за кисть, чтобы она не успела отбросить его руку. Она переплела его пальцы со своими.

Хотя он не признавал всякие слюнявые чувства, идти в теплой темноте, взявшись за руки, было здорово. Он искоса поглядывал на нее, прикидывая, позволит ли она себя поцеловать. Ему хотелось прикинуть еще кое-что, но он решил этого не делать. Чтобы не испытать разочарования в самое ближайшее время.

— Да. И мне очень нравится. Я до этого жила… не одна, и в квартире все время был беспорядок, — сказала она уклончиво, и он сообразил, что речь идет о бестолковом Уизли. Драко счастливо представил, как бы выглядела рожа Уизли, если бы тот мог их видеть. Как свекла. Как сердитая свекла. Как самая сердитая свекла в мире.

— Но у меня есть кот. Ты чему улыбаешься?

— Ничему. Кот — это неплохо. Коты лучше, чем совы, — добавил он, вспоминая детство, проведенное с Окипетой.

— Точно! Знаешь, ты первый, кто со мной согласился. Может, если познакомишься с Живоглотом, окажешься вторым человеком, кроме меня, которому он нравится.

— Звучит соблазнительно, — заметил он с иронией, но она улыбнулась.

— Просто Глотика никто не понимает, — объяснила она, и он подумал, что они с котом, похоже, смогут поладить. Их обоих наградили не слишком подходящими именами, и они оба так и не научились управляться с Поттером и семейством Уизли.

Не то, чтобы они всю дорогу обсуждали что-то важное, но они шли медленно, держась за руки, и это было прекрасно.

— Вот и мой дом, — сказала она, указывая на здание в переулке за лавкой мадам Малкин. У входной двери она постучала палочкой по стене, впустила их в холл, и снова принялась рассматривать пол.

— Ну, спасибо за ужин. Я прекрасно провела время. Думаю, как-нибудь надо повторить.

— Я тоже так думаю, — сказал он.

Она немного подождала, потом придвинулась и положила руки ему на плечи. Она поднялась на цыпочки и поцеловала его в щеку, но задержала губы дольше, чем требуется, поэтому он повернул голову и поцеловал ее по-настоящему. Она вроде как удивилась (если судить по тому, как резко втянула воздух), но потом подняла руки и обхватила его за шею. Он сообразил, что до сих пор держит руки по швам, поэтому положил их ей на бедра и медленно провел вверх, по талии и спине. Когда он большим пальцем обвел контур ее лица, она вздрогнула всем телом.

Когда они, наконец, разжали объятия, она выглядела как счастливая свекла. Интересно, свекла — это овощ или фрукт? Что за идиотский вопрос! Мозг Драко просто отказался работать.

— Ну, ладно, тогда … Э…

Проблемы с мозгом были не только у Драко. Они уставились друг на друга как парочка бессмысленных подростков.

— Спокойной ночи, Малфой. Можешь прислать сову.

— Обязательно. Спокойной ночи, Грейнджер.

Он следил за ней глазами, пока она поднималась по лестнице, останавливаясь через каждые две ступени и оглядываясь на него, а потом аппарировал в парк Манора.

Как у него с личной жизнью? Отлично. Спасибо, что поинтересовались.