Девяносто дней тьмы

— Что я?

— Вы хороший окклюмент?

— Меня никогда этому не учили, — ответила она, прежде чем выскользнуть в дверь.

Гермиона вернулась в свою комнату, размышляя о переоценке Малфоя: он не мог закрывать свой разум. Она подозревала это. В его предыдущей службе Волдеморту это не имело значения, потому что его преданность хозяину была непоколебимой. Теперь же он был в ловушке, вынужденный идти по тонкой грани между тем, что он считал морально приемлемым, и тем, чего требовал Волдеморт. Теперь он даже не посмел думать о правде. Люциус Малфой не мог лгать Темному Лорду, поэтому он лгал самому себе.

Спустя два дня Малфой почувствовал себя лучше, и они возобновили утренние пробежки, будто ничего не случилось. Поначалу никто из них не упомянул о предложении, которое сделала Гермиона, но та подозревала, что оно никогда не выходило у них из головы. Гермиона поймала оценивающий взгляд Малфоя, когда он думал, что она отвлеклась.

Со своей стороны, Гермиона зациклилась на Адском огне, как о единственном способе убить Нагайну. У нее не было ни одной идеи, как разыскать меч Гриффиндора, и ни единого шанса достать клык василиска из Тайной комнаты. По крайней мере, теоретически, она могла создать Дьявольский огонь, хотя можно ли это сделать, оставаясь без палочки и не зная заклинания, она не была уверенна. От ее внимания не ускользнуло и то, что она не видела змею с тех пор, как ее выпустили из темницы. Гермиона подумала, что ее свадьба с Малфоем будет событием такого масштаба, что змея вполне может присутствовать. Значит, к тому времени у нее должен быть какой-то план.

Ее беспалочковая магия улучшалась. Гермиона могла накладывать и поддерживать множество мелких заклинаний, но не обманывала себя, думая, что сможет контролировать что-то столь же изменчивое, как Адский огонь, еще и без палочки. Гермиона обыскала поместье так тщательно, как только могла, чтобы ее намерения не стали очевидными. Малфой был очень осторожен со своей палочкой, и она не нашла тайника ни в одной из комнат, которые осматривала до сих пор.

Она сидела в своей обычной позе, скрестив ноги, на столе в библиотеке, просматривая книгу по истории беспалочковой магии, когда Малфой нашел ее. Он прислонился к дверному косяку и несколько минут рассматривал ее, как обычно.

— Мисс Грейнджер, — он подошел к ней и взял книгу из ее рук, с интересом изучая название. — Вы добились большого успеха? — свободной рукой Малфой указал на книгу.

Гермиона покачала головой.

— Мои успехи в магии основывались на обучении и контроле, но не на грубой силе.

Малфой слегка улыбнулся, ставя книгу на полку. Она поняла, что он полностью пришел в себя: его кожа снова была безупречной, волосы идеально причесаны, изысканная мантия не могла скрыть уверенных и четких движений тела.

— Конечно, вы можете быть столь же искусны в беспалочковой магии, как покойный Альбус Дамблдор, и постараетесь убедить меня в обратном.

Гермиона спокойно посмотрела на него.

— Если бы я была так же искусна в беспалочковой магии, как профессор Дамблдор, вы были бы уже мертвы.

Малфой моргнул.

— Ваша искренность восхитительна, мисс Грейнджер.

Он подошел к столу, на котором сидела девушка, прислонился к нему бедрами и уставился на дальний книжный шкаф.

— Темный Лорд скоро снова призовет меня. Я должен спросить, готовы ли вы заключить сделку, которую предлагали ранее.

Гермиона слегка улыбнулась его продуманной речи.

— Секс в обмен на информацию, полагаю, такое было условие, мистер Малфой?

— Думаю, что да.

Он по-прежнему не смотрел на нее.

— Я остаюсь верна своему предложению.

Он отрывисто вздохнул.

— Хорошо.

Гермиона двинулась вперед, расставив ноги так, чтобы они свисали с края стола, и повернулась к Малфою.

— В интересах взаимовыгодного сотрудничества я должна сообщить вам, что я девственница.

Малфой сжал свою переносицу, все еще не глядя на нее.

— Конечно, а как иначе, — пробормотал он.

Гермиона почти обиделась. Она никогда не чувствовала, что ее нежелание заниматься бессмысленным сексом было чем-то, за что нужно извиняться. Она мысленно пожала плечами, но это была проблема Малфоя, а не ее, чем она себя и успокоила.

Люциус повернулся к ней, положив руки на бедра и приблизив свое лицо к ее лицу.

— Тогда, я полагаю, мы должны продолжить.

Он говорил так же охотно, как человек, которого ведут на виселицу. Гермиона прижала руку к его плечу и так же быстро отдернула. Его тело было твердым и теплым под ее рукой. Прикосновение получилось слишком интимным.

— Боюсь, мистер Малфой, мне придется настоять, чтобы прежде вы выполнили свою часть сделки.

Малфой поднял бровь.

— И почему же?

— Потому, что вы можете взять желаемое силой. У меня же нет такой возможности получить от вас информацию.

Он опустил свои руки.

— Вы так плохо думаете обо мне?

Гермиона сложила руки на груди.

— Мы не друзья, мистер Малфой. Но, я думаю, вы расскажете мне все, что знаете об Адском огне.

Малфой на мгновение взглянул на нее. Его глаза были стальными, но Гермиона не видела в них гнева. На секунду, всего на секунду ей показалось, что она увидела вспышку боли.

"Осторожнее, — напомнила она себе, — он так же способен играть с тобой, как и ты с ним".

Люциус снова отвернулся от нее и с задумчивым видом зашагал по комнате.

— Адское пламя — это заколдованный огонь и, в какой-то степени, он похож на огонь, который мы создаем с помощью заклинания Инсендио. Однако Дьявольский огонь отличается от своих собратьев источником огня. Обычный Инсендио, — продемонстрировал Малфой, указывая на огонь, разведенный в камине в другом конце библиотеки, — вызывается теплом солнца. Когда мы создаем Дьявольский огонь, мы вызываем пламя из глубин ада, — его серые глаза скользнули по Гермионе. — Пламя дьявольского огня разумно, у него есть желание пожирать, уничтожать все на своем пути. Даже самым могущественным волшебникам будет трудно его контролировать. Адский огонь, — он запнулся, подыскивая подходящее слово. — Чарующий.

— Вы можете вызвать его? — спросила Гермиона, наклонившись над столом, забыв обо всем, кроме жажды знаний.

— Конечно, но я не буду этого делать. Я слишком привязан к дому своих предков, чтобы рискнуть сжечь его просто ради удовлетворения вашего любопытства.

— Тогда на улице, — Гермиона спрыгнула со стола и направилась к Малфою, бессознательно сцепив руки перед собой. — Вы можете наколдовать его над озером в саду.

Малфой отнесся к этому спокойно.

— Хорошо, — согласился он.

Они вышли из библиотеки и спустились по лестнице. Люциус остановился в коридоре, чтобы призвать их мантии, позволив Гермионе одеваться самостоятельно, и направился через богато украшенные лужайки туда, где озеро мерцало в лучах полуденного солнца.

— Мистер Малфой? — он замедлил шаг, чтобы она могла догнать его. — Вы боитесь?

Он слегка улыбнулся.

— Только дурак не будет бояться Адского пламени, мисс Грейнджер.

Остаток пути до озера она молча шла рядом с ним. Когда они добрались до берега, он расстегнул мантию и позволил той упасть на землю. Гермиона была удивлена, когда его официальный костюм отправился тем же путем, и он остался только в брюках и белой рубашке. Малфой закатал рукава рубашки, обнажив мускулистые предплечья, покрытые тонкими светлыми волосами. Глаза Гермионы задержались на его обнаженной плоти, прежде чем ее взгляд скользнул по темной отметине. Она отвела глаза и увидела, что Малфой смотрит на нее с любопытством, и эта полуулыбка снова заиграла на его губах. Наконец он поднял руку и поправил волосы на затылке.

Он вытащил палочку из трости и поднял ее на уровень груди.

— Вам лучше отойти.

На этот раз она послушалась его без вопросов. Ее взгляд сконцентрировался на его палочке, не желая пропустить движения заклинания.

— Заклинание то же самое(1), — сказал Малфой, глядя на воду. — Оно отличается только намерением. Большинство людей на самом деле не хотят вызывать пламя из глубин ада и поэтому не могут произнести заклинание. Он отвернулся от нее и с сосредоточенным видом пробормотал:

— Инсендио.

Зеленовато-красное пламя тут же вырвалось из кончика его палочки и осело на поверхность озера, заставив воду мгновенно закипеть и испаряться. В пламени Гермиона увидела силуэты страшных животных. Она разглядела голову дракона и, возможно, василиска, и вздрогнула, почувствовав зло, исходящее от зачарованного огня. Малфой взмахнул палочкой словно хлыстом, и струи огня вырвались наружу и смешались с массой, уже горевшей на поверхности воды. Огонь, казалось, расширялся, почти покрывая озеро и подходя все ближе и ближе к тому месту, где на берегу стояла Гермиона. Она посмотрела на Люциуса, начиная чувствовать проблески страха, жар был интенсивным, почти опаляя ее брови. Капли пота выступили у Малфоя на висках и бежали по щекам, но лицо оставалось спокойным. Наконец он перевел взгляд на Гермиону.

— Вы достаточно насмотрелись, мисс Грейнджер?

На мгновение его глаза вспыхнули красным, и она вздрогнула.

— Да.

Он резко взмахнул палочкой вниз, и пламя погасло так же быстро, как и появилось, хотя поверхность озера продолжала кипеть в течение нескольких секунд после того, как оно исчезло. Гермиона стояла неподвижно, глядя на Малфоя. Он отвернулся от озера и спрятал палочку в трость со змеиным набалдашником и наклонился, чтобы подобрать свою мантию.

— Ну, мисс Грейнджер, вы впечатлены? — Она лишь кивнула — во рту у нее пересохло. Страх свернулся внутри нее. Люциус Малфой, может, и был на грани срыва, но его сила как волшебника ничуть не уменьшилась. Она видела, каких усилий ему стоило справиться с зачарованным пламенем. Как она сможет повторить это без палочки?

— Я думаю, моя часть сделки выполнена.

Он выжидающе посмотрел на нее. Гермиона снова кивнула.

— Здесь? — спросила она, с сомнением глядя на сырую землю.

Малфой усмехнулся:

— Думаю, я могу подождать, пока мы вернемся в дом.

Он предложил ей руку, и после минутного колебания она приняла ее. В конце концов, совсем скоро он все равно будет касаться ее, и сопротивление теперь не имело смысла.