Денег больше чем у бога. Хедж-фонды и рождение новой элиты

После неудачи с кукурузной болезнью Веймар начал выделять больше средств на TCS, и трейдеры стали по-новому относиться к решениям программы. Действительно, новая система управления риском давала им небольшой выбор: она защищала трейдеров от использования более десятой части их капитала для ставки на какой-либо тренд, а тренды, используемые при контроле, были именно те, которые определяла программа Ваннерсона. Даже Пола Самуэльсона удалось склонить на сторону нового подхода. Он выкладывал немалую часть капитала для инвестирования на основе расчетов TCS, хотя теория следования за трендом имела неважную репутацию как в научном сообществе, так и в его собственном научном исследовании.

В 1974 ГОДУ КОМАНДУ COMMODITIES CORPORATION пополнил новый молодой сотрудник по имени Майкл Маркус. Он был очень далек от первоначальной концепции Веймара об идеальном трейдере. Он не был эконометристом, специализирующимся на каком-то одном товаре; более того, у него даже не было ученой степени по экономической науке. Он не прибегал к помощи компьютера и мало использовал математические знания; он выбыл из программы обучения на степень доктора в области психологии и был одним из первых трейдеров, нанятых в Commodities Corporation без докторской степени28. Появление Маркуса в компании вызвало ряд вопросов, но скептики вскоре замолчали, так как он начал получать трехзначные прибыли со своего капитала. За десять лет работы в Commodities

Corporation Маркус увеличил объем своего торгового счета на 2500 %. Это было время, когда его прибыль превышала прибыли всех остальных трейдеров, вместе взятых.

Маркус был человеком настойчивым, спокойным и обладающим ужасным самоконтролем — чертой, которая выражалась в его отношении к собственному телу. Он полагал, что большинство продуктов содержат яды, и следил за тем, что употребляет в пищу; однажды он очищал организм с помощью диеты из сырых овощей и фруктов и так изнурил себя, что нанял врача-диетолога, чтобы тот убедил его вернуться к состоянию равновесия. Он растрачивал свои выигрыши на тщательно подготовленные вечеринки и экзотические путешествия; в какой-то момент в его собственности находилось десять домов, некоторые он позже продал, не проведя в них ни одной ночи. Он сдавал напрокат самолет и имел автобус, переделанный в дом на колесах, постоянно окруженный восхищенными зеваками. Он брал уроки кикбоксинга у международного чемпиона29.

Какими бы крайностями ни отличался его образ жизни, энергия Маркуса творила чудеса в его торговых делах. В соответствии с основополагающей концепцией Commodities Corporation он изучил основные экономические факторы, которые могли бы управлять рынками. Бывало, он каждое утро приходил в офис с необъятного размера портфелем, полным отчетов о состоянии рынка; в ту пору не было стикеров, но Маркус использовал клейкую ленту, чтобы прикреплять аккуратные собственноручно написанные заметки, сделанные к ключевым страницам из прочтенного им материала. Он сосредоточенно изучал информационные бюллетени и внимательно исследовал данные об основных определяющих факторах предложения и спроса, пытаясь отыскать изменения, которые окажут влияние на цены. Он продумывал сценарии развития событий, которые могли поставить под удар его инвестиционный портфель. Если цены на кукурузу вырастут, начнут ли вслед за ними расти цены на пшеницу? И если похолодает, какие урожаи пострадают в первую очередь? Но согласно предложенной Фрэнком Ваннерсоном модели следования за трендом Маркус не ограничивался наблюдением за основными определяющими факторами цен. Он увлеченно изучал ценовые графики, которые рассматривал как окно в психологию инвесторов, и уделял особое внимание взаимосвязи между графиками и аналитическими показателями. Например, если аналитические показатели приносили плохие новости, но графики показывали, что рынок продолжает расти, это означало, что инвесторы уже продумали возможность снижения цен. Ничто не испортит им настроение. Некуда было двигаться, кроме как вверх.

Уважение Маркуса к теории трендов являлось отражением его опыта. В начале своей карьеры он проводил много времени на площадке хлопковой биржи и наблюдал, как трейдеры реагируют на темп своих коллег. Иногда, бывало, они доводили друг друга до громкого крика, а иногда снижали активность, обессилев. Если цена на товар поднималась выше своего пика предыдущего дня, появлялся неплохой шанс, что она продолжит движение вверх на волне оживления; поэтому Маркус, бывало, приобретал крупную позицию в такие переходные моменты, защитившись стоп-приказом, который выведет его с рынка, если торговля пойдет не в его пользу. Либо рынок набирал обороты и функционировал, либо Маркус оказывался за его пределами: это напоминало катание на доске для серфинга, ожидание волны; если ваше время истекало, вы немедленно падали обратно в воду. Подобно легендарным трейдерам хеджевых фондов, которые впоследствии переняли этот метод, Маркус считал, что удачными были менее половины попыток поймать волну. Но его победы давали доход, в двадцать или тридцать раз превышающий те небольшие убытки, которые он терпел, когда терял свою позицию.

Хотя Маркус создал свой инвестиционный стиль, он брал уроки у своих коллег, и наоборот, с тем чтобы Принстон объединил все в одну общую культуру. Пока трейдеры следили за графиками цен в поисках волн, на которых можно выгодно прокатиться, они узнавали повторяющиеся схемы. Дно рынка на графике обычно имело закругленную форму, так как изобильный урожай не только способствует падению цены, но и приводит к излишкам продукции на складе; этот избыток запасов способствует сохранению низких цен в течение длительного периода. Напротив, пики рынка в основном имеют форму шпиля: если случается неожиданный дефицит урожая, потребление должно резко сократиться, а цены — взлететь; но если следующий урожай будет хорошим, дефицит исчезнет и цены снова быстро упадут. В деталях эти схемы разнились в зависимости от товара. Графики рынка свиной грудинки и яиц были, например, печально известны своим заостренным дном. Сроки хранения этих товаров были ограничены, поэтому излишки выбрасывались на рынок, а не хранились в запасах.

Трейдеры Commodities Corporation разработали также взгляды на психологию инвесторов. Люди формируют взгляды каждый со своей скоростью и своим способом; мнение, что новая информация могла быть мгновенно обработана, было одним из тех оторванных от жизни представлений, которые мало соответствуют реальности. Это постепенное усвоение информации инвесторами объясняло, почему движение рынков подчинялось трендам, пока постепенно обдумывались новые усовершенствования. Но психология рынка была более тонкой; были моменты, когда реакция инвесторов оказывалась более быстрой. Трейдеры Commodities Corporation осознали, что люди не в состоянии делать дальновидные оценки рынков; они опираются на недавний опыт. Например, убытки могли породить сильный всплеск продаж; доходы могли вызвать волну эйфористических покупок. Осознание этого привело к понятию о точках скопления — местах на графиках, где цены подскочили в небольших пределах, перед тем как двинуться в том или ином направлении. Если цена товара вышла за свои обычные пределы, инвесторы, сделавшие неверные ставки, понесут большой урон; запаниковав, они в спешке закроют свои позиции, чем ускорят выход рынка за рамки прежних ценовых пределов. Графики напоминали трейдерам путешественников на железнодорожной станции, столпившихся около двери. Они тратили уйму времени, чтобы пройти через узкое место в том или ином направлении, но как только они проходили, то обычно увеличивали скорость.

Успех торгового стиля Майкла Маркуса сделал неэффективной концепцию, изначально созданную Веймаром для своей фирмы. Позднее в истории хеджевых фондов наступит время настоящих квонтов; но поскольку серфинг на тренде приносил изумительные прибыли, то было мало смысла во всепоглощающем сосредоточении на эконометрическом моделировании. Первоначальная обработка данных Веймаром казалась сравнительно неблагодарным занятием: существовало столько переменных величин, которые управляли ценами, что было фактически невозможно правильно все учесть; более того, даже если бы вы сделали все правильно, вы могли бы разориться, ожидая, пока остальная часть рынка догонит вас30. Деятельность Маркуса также внесла кардинальные изменения в изначальную веру Веймара в специализирующихся на узком рынке трейдеров. Если прибыль была результатом финансового серфинга, то игра заключалась в том, чтобы определить товары, которые спровоцируют сильную волну; незачем было тратить попусту время на исследование рынков сахара или пшеницы, например, если эти рынки находились в спокойном периоде. Поработав в операционном зале хлопковой биржи, Маркус знал, что такое специализация. Он с рвением новообращенного проповедовал генерализацию31.

Решение Маркуса отказаться от специализации сделало его настоящим пионером в новой сфере валютной торговли. После того как Никсон упразднил привязку доллара к золоту, Чикагская товарная биржа в мае 1972 года начала торговлю фьючерсами в семи находящихся в свободном обращении валютах. Маркус сразу же увидел возможность применить свои навыки серфинга на новом побережье; можно было рассчитывать на психологию инвестора для определения таких же волн на валютных рынках, какие существовали на рынках товаров. К середине — концу 1970-х годов треть торговли Маркуса осуществлялась в валюте, а к концу десятилетия — две трети32. Коллеги Маркуса по Commodities Corporation начали торговлю валютой, так же как и многие независимые трейдеры, которых породила фирма. Новый тип игрока хеджевого фонда — «макротрейдеры», ставшие бичом ведущих банкиров в 1980-е годы и позже — начинал зарождаться в неподходящей обстановке в доме на ферме в Принстоне.

Маркус был либертарианцем, и его политические взгляды оказались полезными в атмосфере 1970-х годов33. В некоторые периоды рынки кажутся дестабилизирующими, в то время как правительства выступают героями, но в стагфляционные 1970-е либертарианская точка зрения, что «большое правительство» ошибается, часто была оправданной. В начале десятилетия Никсон ввел регулирование цен, которое оказалось функциональным эквивалентом неправильного валютного контроля, осуществляемого в последние годы: оно способствовало плохой государственной политике, так как доказало свою нежизнеспособность, и создало «золотое дно» для спекулянтов… Например, устанавливая цену на пиломатериалы в размере 110 долларов за тысячу квадратных футов, администрация Никсона тем самым воздвигала конусы дорожного ограждения на пути надвигающегося танка: Соединенные Штаты находились в разгаре строительного бума, и спрос на пиломатериалы резко возрастал; у строителей было желание покупать пиломатериалы за гораздо большую цену, чем та, которую санкционировало правительство. Довольно скоро товарные склады, продающие пиломатериалы, стали поставлять товар в Канаду и снова обратно, чтобы обойти систему контроля Никсона; либо предоставляли «услуги за дополнительную цену», например обстругивали свои доски, а затем назначали цену в 150 долларов за тысячу квадратных футов этих досок. Между тем строители, которые не могли приобрести необходимое им количество древесины, начинали закупать ее на фьючерсном рынке, где цены не регулировались. Будучи уверенным, что искусственный дефицит на рынке наличного товара приведет к тому, что цены на фьючерсы будут продолжать расти, Маркус закупил фьючерсы на пиломатериалы в огромном количестве. Их стоимость фактически удвоилась34.