Очерки советской экономической политики в 1965–1989 годах. Том 1

Неформальная коммуникация как залог устойчивости системы

В целом советская политическая система была весьма устойчива, административно сравнительно эффективна и слабо коррумпирована — если, разумеется, брать для сравнения тогдашний уровень коррупции в странах с сопоставимым с СССР уровнем социального и культурного развития на периферии Европы (Турция, Италия, Греция). Наличие жесткой иерархии в центральном партийном и государственном аппарате, четкое разделение сфер ответственности между чиновниками сочетались с наличием множества формальных и неформальных механизмов согласования интересов при принятии решений. В этом отношении шутка чиновников со Старой площади, где размещался комплекс зданий аппарата ЦК КПСС, что в СССР политика не многопартийная, но многоподъездная (в каждом «подъезде», а точнее отдельном здании, «сидел» свой отдел аппарата ЦК КПСС), как нельзя лучше описывала ситуацию. Если в США лоббисты тех или иных интересов занимали места конгрессменов или постоянно находились в коридорах законодательной власти, то в СССР они были инструкторами аппарата ЦК КПСС или назывались парторгами министерств.

Эта система помогала преодолевать многие недостатки советской экономики и политики, но, разумеется, не могла решить ее коренных проблем — недостаточной эффективности, низкого уровня производительности и производственной культуры, которые базировались на почти полной невозможности проявить частную инициативу, а также крайне неудачной ценовой политике[459]. Тем не менее имеет смысл согласиться со Стивеном Коткином в том, что эта система в целом обеспечивала жизнеспособность советской политической модели[460].

Однако сделанные в этом разделе утверждения о наличии в партаппарате площадок для коммуникации и нахождения компромиссов, равно как и о жизнеспособности модели в целом, не отменяют реалий, в которых существовала советская экономика в целом и каждый ее агент в частности. Она была полна непрерывных конфликтов как по вертикальной, так и по горизонтальной линии коммуникации. И жизнеспособность не подразумевала реализации главного номинального экономического достоинства систем — ее плановости и тем более чаемой «планомерности» (то есть систематического и ритмичного исполнения запланированного).