Древо Тьмы

Тьеррен Стоун

Шестой месяц

Валгард, Гарднерия

Тьеррен стоит навытяжку перед Лукасом Греем в командном пункте валгардской сторожевой заставы, едва сдерживаясь, чтобы не выкинуть что-нибудь неподобающее.

Потому что он больше не за Гарднерию и против гарднерийцев.

«Возьми себя в руки, — мысленно советует себе Тьеррен. — Нельзя раскрывать карты, никто не должен знать, что ты больше не станешь сражаться за Гарднерию, священную для всех магов. Лукас Грей не дурак. Он почувствует предательство, только дай ему повод».

По комнате пляшут янтарные отблески факелов из верпасийского вяза, пылающих на тёмных стенах железного дерева. Отшлифованные до блеска стволы и ветки железных деревьев выступают из стен и сходятся под потолком — в таком антураже гарднерийцу легко вообразить себя в густом лесу.

«Лукас Грей из тех, с кем шутки плохи», — рассуждает Тьеррен. Этот военачальник наделён сильной магией и пытливым умом, что, естественно, пугает окружающих. Но Тьеррену не страшно. Он видел кровавую расправу над дриадами. А недавно встретил Спэрроу.

Храбрую, решительную Спэрроу.

Из-за неё Тьеррен до сих пор жив, не убил себя и не выпустил по ледяной стреле в Лукаса Грея и других гарднерийских вояк в этом отвратительном лагере.

Спэрроу вернула его к жизни, увела от края пропасти, заставила иначе взглянуть на жизнь и мир вокруг. Всё, во что он верил, оказалось ложью. Гарднерия несёт жестокость, разрушения и боль.

Теперь его жизнь подчинена важной цели: загладить вину за прошлые преступления и бороться против зла.

И ещё помочь Спэрроу и Эффри добраться до Восточных земель.

Тьеррен несколько дней пытался достать подложные документы для Спэрроу и Эффри. За удостоверения и разрешения на работу пришлось выложить почти все сбережения. Они со Спэрроу каждую ночь засиживались допоздна в заброшенной конюшне и разговаривали, строили планы. Более странный и сложный союз было сложно вообразить.

Признать новую связь было трудно обоим, и Тьеррен всё яснее понимал причину.

— Для магов мы всего лишь добыча, — как-то обронила Спэрроу, сопроводив эти слова мрачным многозначительным взглядом.

Они долго молча смотрели друг на друга, не решаясь нарушить тишину.

Наконец Тьеррен, не говоря ни слова, достал из ножен и протянул Спэрроу волшебную палочку. В его взгляде читалось искреннее раскаяние. Довольно странный жест, однако больше ничего другого Тьеррену в голову не пришло. Так он хотя бы попытался показать, что прислушивается к тому, о чём Спэрроу предпочитала молчать.

Тем не менее он понимал, что просто разоружиться перед уриской — неизмеримо мало по сравнению со страданиями, которые гарднерийцы причинили её народу. Спэрроу противостояла несправедливости, пропитавшей мир ядом, и преодолеть её одним движением было невозможно — сила всей государственной машины находилась на стороне магов.

На стороне Тьеррена.

Сначала Спэрроу недоумённо нахмурилась и ответила Тьеррену недоверчивым взглядом, но потом её аметистовые глаза зажглись изумлённым светом, она приняла волшебную палочку и вложила в самодельные ножны рядом с верным клинком.

С тех пор каждую встречу они начинали одинаково: Тьеррен молча протягивал Спэрроу волшебную палочку, и она так же без единого слова её принимала. Тем самым Тьеррен доказывал, что готов выслушать её. По-настоящему. Столь кратким жестом нельзя вычеркнуть из памяти насилие одного народа над другим, но эта дружеская искорка, которая может перерасти в нечто большее. Тьеррен не предпринимал больше никаких шагов, чтобы не тревожить Спэрроу, — она и так натерпелась от магов за свою короткую жизнь, а Спэрроу держалась скованно по вполне понятным причинам, объяснять которые не было смысла.

И всё же сердце Тьеррена сжалось с непредсказуемой силой, когда он привёл Спэрроу и Эффри, заблаговременно выправив им нужные документы, в местное Бюро по трудоустройству. Тем временем Раззор, белый дракон, по общему согласию прятался у Тьеррена в комнате, дожидаясь, пока заживёт крыло. Зная, что они вот-вот расстанутся, Спэрроу мрачно поглядывала на Тьеррена, а прощаясь даже немного выдала охватившее её волнение. Провожая их взглядом, Тьеррен вдруг понял, что едва сдерживается, чтобы не выхватить волшебную палочку и не сразить всех магов в комнате, где просители дожидались назначений. Убить врагов и бежать далеко-далеко вместе с Эффри и Спэрроу!

Но разве сможет он их защитить? Ведь он сам находится под постоянным наблюдением. Зелёные руны, будто ошейник, не дадут ему уйти. Гарднерийская гвардия убьёт его где угодно простым коротким заклинанием, стоит только выйти из повиновения.

Ну уж нет! Он будет держать себя в руках, хотя ему невыносимо больно наблюдать, как уводят Спэрроу и Эффри. Их фигурки быстро пропали из виду в целом море работников-урисок, за которыми настороженно следили особо подготовленные стражи.

Тьеррен ещё долго смотрел им вслед, прижимая ладонь к внезапно окаменевшему сердцу, а его магические линии ветра и воды бушевали, отыскивая выход для ярости.

Делать нечего, он вынесет любое наказание, которое придумает ему Лукас Грей, даже изображать верного солдата Гарднерии, лишь бы снять этот отвратительный ошейник, избавиться от мерзких меток.

И тогда он поможет Спэрроу и Эффри, отведёт их на восток. А сам вернётся на запад.

Чтобы воевать с магами.

Лукас Грей отдаёт короткий приказ, и все маги пятого уровня выходят из кабинета, оставив Тьеррена один на один с новым командиром. Изумрудно-зелёные глаза Лукаса пристально всматриваются в лицо Тьеррена. Так смотрят драконы — мудро и беспощадно.

— Назначаю тебя личным адъютантом, — произносит Лукас, не сводя с Тьеррена пронзительного взгляда, будто дожидаясь какого-то знака.

Странно. Очень странно.

А где же наказание за попытку помешать убийству дриад? За почти состоявшееся нападение на Сайлуса Бэйна?

Тьеррену столько раз говорили, что ждать милости от Лукаса Грея бесполезно.

Некоторое время они молчат и лишь меряются взглядами.

— Каковы ваши цели, маг Стоун? — ядовито осведомляется наконец коммандер Грей.

«Убить тебя, — мысленно усмехается Тьеррен. — Перебить всех гарднерийцев в этом лагере и не только, чтобы вывести Спэрроу и Эффри с драконом из этих кошмарных земель».

— Я хочу заслужить свободу, — осторожно отвечает Тьеррен, не опуская глаз под испытующим взглядом Лукаса.

Грей стремительно поднимается, выходит из-за письменного стола и вынимает из ножен волшебную палочку.

Тьеррен прерывисто втягивает воздух, готовясь к испытанию, которое ему уготовано. Взяв нового адъютанта за плечо, Лукас прикладывает кончик волшебной палочки к руне на шее Тьеррена и произносит одно за другим несколько заклинаний.

Руна слежения саднит по краям, будто выжигая себя, и рассыпается спустя всего несколько мгновений, а Лукас непринуждённо присаживается на край широкого стола из железного дерева.

Тьеррен непроизвольно и недоверчиво ощупывает шею — рун нет, кожа гладкая, непрекращающееся столько времени жжение исчезло.

— Что случилось? — недоумённо спрашивает он.

— Всё — свобода, — с вызовом отвечает Лукас.

«Это шутка! Или обман», — с бешеной скоростью проносится в голове Тьеррена.

— Но почему? — не отстаёт Тьеррен. В его голосе явно слышны своенравные нотки.

Лукас хитро улыбается, будто говоря: «Ага, вот и проснулся настоящий Тьеррен».

— Маг Стоун, вам известно, по какой причине я назначил вас своим личным адъютантом? — почти добродушно интересуется Лукас.

У Тьеррена непроизвольно вырывается неподобающий ответ:

— Мне безразличны ваши мотивы, маг Грей!

Какой смысл скрываться? Похоже, что Лукас его вычислил.

Коммандер усмехается — удивлённо или восхищённо? — и одобрительно кивает Тьеррену.

— Я назначил вас своим личным адъютантом, потому что вы предали идеалы Гарднерии и упорствуете в своём предательстве.

От этих слов у Тьеррена голова идёт кругом.

«Шутка? Или всё-таки обман?»

Он много всего наслушался о Лукасе Грее. Коммандер Грей коварен и потому опасен вдвойне.

Что за игру он затеял?

— Твоя магия идеально дополняет мою, — переходя на «ты», непринуждённо сообщает Лукас. — Твои главные линии вода и воздух, верно? У меня они самые слабые. — Вопросительно приподняв чёрные брови, коммандер склоняет голову к плечу. — Вместе мы очень сильное оружие.

— Против кого? — коротко уточняет Тьеррен.

Взгляд Лукаса мрачнеет, улыбка исчезает с его лица, словно её и не было, каждое слово звучит жёстко и безжалостно.

— Мы низложим Совет магов и убьём Маркуса Фогеля.

Глава 7. Рунический глаз