Приближаясь к тебе

Глава 16. После приговора

Снейп готовил традиционный английский завтрак: бекон, колбаски, яичница, кофе, — и чувствовал себя кем-то вроде хогвартского домового эльфа. Ощущения не самые приятные, но вчера он отметил чрезмерную худобу Грейнджер (память тут же услужливо подкинула ему видение абсолютно голой девушки, и по телу пробежала волна возбуждения), а потому сегодня намеревался проследить, чтобы Гермиона съела все до последнего кусочка. Если понадобится, он лично впихнет бекон в ее рот. О том, что еще можно было бы впихнуть в ее рот (и вряд ли Грейнджер будет против), Снейп старался не думать.

Поджаривая бекон и колбаски, Снейп прислушивался к звукам дома. Гермиона проснулась, но еще не спустилась. Профессор слышал, как в ванной на четвертом этаже шумит вода.

Поттер еще не вернулся от Уизли, и это было одновременно и хорошо, и плохо. Хорошо, потому что наглый мальчишка за последние дни его откровенно достал. Достал до того, что Снейп стал общаться с ним без привычного сарказма и даже не вспоминал через слово, что Поттер — сын своего отца. Еще немного, и они, не дай Мерлин, подружатся, а у него уже был один друг, Люциус. Так себе приятель, конечно, но другого ему не нужно.

А плохо, потому что без Поттера они с Грейнджер останутся снова наедине. А после вчерашнего он не знал, как себя с ней вести. Как смотреть на нее, разговаривать и не представлять светло-розовые вершинки сосков под ее халатом? Или гладкие стройные бедра с треугольником коротких курчавых волос между ними? Член заинтересованно дернулся, и Снейп тихо застонал. Это утро, убеждал он себя, просто утро, это нормально. Но в душе понимал, что ни хрена это не просто утро. Это Грейнджер с тем гребаным полотенцем. Точнее, без него.

На лестнице послышались легкие быстрые шаги, и Снейп напрягся, представив, что подумает Грейнджер, увидев его с каменным стояком. Но тут в кухню из коридора просочилась плотная, почти осязаемая фигура патронуса — рыси, которая заговорила низким голосом Кингсли Бруствера:

— Северус, Визенгамот всю ночь не расходился. Ты бы их слышал, такого напряженного заседания даже старина Огден не помнит, а ему лет сто пятьдесят, не меньше. Ну и встряхнули вы их с Дамблдором с этими вашими тайнами и интригами…

Снейп ощутил, как сердце неистово забилось где-то прямо в разорванном горле. Грейнджер с круглыми от ужаса глазами застыла на пороге.

— …они спорили до самого утра, — продолжала тем временем призрачная рысь, — но с большим перевесом тебя все же оправдали. Поздравляю. Палочку твою позже занесу, устал как…

Остаток фразы потонул в радостном визге Грейнджер, и в следующую секунду каштановое облако кудрявых волос заслонило ему весь обзор. Гермиона бросилась ему на шею, он инстинктивно обнял ее за талию и все — шторка упала.

Губы Грейнджер смело ткнулись прямо в его рот, и Снейп не стал больше изображать из себя джентльмена. Какое, на хрен, джентльменство, когда тебе на шею кидается полуголая и согласная на все девушка, а ты при этом нормальный мужчина с утренним стояком наперевес и почти полугодовым воздержанием, да и к тому же самый настоящий кокни из рабочего квартала.

Снейп жадно впился в ее губы, раздвинул их языком, проскользнул внутрь, и Гермиона сладко застонала, не отрываясь от него и не прерывая поцелуй. Его руки торопливо пропутешествовали вниз по ее телу, на ходу огладив грудь, живот, бедра, подхватили ее под упругую задницу, приподняли. Гермиона охотно обвила ногами его талию, сжала худое лицо горячими ладонями и целовала, целовала… Лоб, щеки, орлиный нос, тонкие губы. Снейп прикрыл глаза, наслаждаясь ее неумелыми ласками. А ее руки уже оторвались от его лица и нетерпеливо дергали за пуговицы сюртука, пытаясь расстегнуть.

— Не дергай, я сам, — хрипло пробормотал он в изгиб ее шеи и шагнул к столу. Быстрым движением Снейп сбросил на пол подготовленные к завтраку приборы и усадил девушку на стол, а сам удобно разместился меж ее раздвинутых длиннющих ног.

— Профессор, — жалобно захныкала Грейнджер, по-прежнему теребя его пуговицы.

— Черт, — прохрипел Северус, прошептал какое-то заклинание, и пуговицы сюртука и рубашки послушно выскочили из петель.

Гермиона тут же запустила руки внутрь, погладила грудь, обвела пальцами старый шрам под левым соском.

Снейп судорожно сглотнул, когда ладони Гермионы скользнули вниз, к ширинке брюк.

— Подожди, — он перехватил дерзкую руку, отвел в сторону, а сам стал покрывать влажными поцелуями ее шею. Гермиона запрокинула голову назад, застонала. Снейп развел в стороны полы ее халата и обхватил губами затвердевший розовый сосок. Девушка задышала часто-часто, когда он чуть прикусил набухшую вершину, потом зализал и наконец подул. Склонившись ко второй груди, он проделал все то же самое и с ней, а Гермиона запустила пальцы в его черные волосы и притянула еще ближе.

В животе Гермионы тугим узлом завязывалось неведомое до этого возбуждение. Никогда еще она такого не испытывала, ни с Роном, ни тем более с Виктором.

— Пожалуйста, пожалуйста, — прошептала она, сама толком не понимая, чего хочет. Но Снейп прекрасно все понял. Не прекращая языком выводить узоры на ее груди, он скользнул рукой вниз по плоскому животу и накрыл ладонью ластовицу трусиков.

Гермиона широко открыла глаза, но тут же двинула бедрами ему навстречу, прижимаясь промежностью еще ближе к застывшей пока руке. Снейп усмехнулся одними губами — она была совершенно мокрая — и погладил клитор прямо через хлопковую ткань.

— Да, — прошептала Гермиона и снова толкнулась навстречу его руке. — Да!

Лучшего поощрения ему и не требовалось. Снейп сдвинул в сторону промокшие насквозь трусики и погладил набухший бугорок клитора, чувствительные складочки половых губ и — Гермиона выгнулась и задрожала всем телом — осторожно ввел в нее один палец. Ого! Такая узкая, влажная, горячая. Мышцы влагалища плотно сжали палец, и Снейп понял, что еще немного, и он потеряет над собой контроль, настолько сильно ему хотелось погрузить свой член в эту великолепную тесную глубину.

Дрожащая и от сильного возбуждения уже почти ничего не соображающая Гермиона приглашающе развела ноги еще шире и улеглась на стол, запрокинув голову и выгнув спину.

— Еще, — всхлипнула она.

— Сейчас, — пообещал Снейп, стягивая с нее трусики. Она приподняла бедра, помогая ему. — Сейчас станет легче.

Как бы сильно ему не хотелось уже войти в нее и хорошенько оттрахать, Снейп понимал, что надолго его не хватит. Возможно потом, позже, но не сейчас. А потому, как бы не плавился мозг от неудержимой похоти, нужно сначала доставить удовольствие даме.

И Снейп зацепил ногой и подтащил поближе тяжелый стул. Гермиона подняла голову и с тревогой наблюдала, как он устраивается на нем поудобнее, как поднимает подол халата, наклоняется и…

— Нет! — пискнула Гермиона, пытаясь свести ноги и отчаянно краснея.

Снейп поднял голову и внимательно посмотрел на нее.

— Вы удивительно непоследовательны, мисс Грейнджер, — усмехнулся он. — Сначала кидаетесь мне на шею, раздвигаете ноги, кричите: “Да, да, еще!”, и теперь, получается, нет. Вы уж определитесь, все-таки да или нет.

— О, я хочу, очень хочу, — быстро заговорила Гермиона, испугавшись, что Снейп сейчас опомнится и уйдет. — Но это… это так… — и она отвела глаза в сторону, побагровев как свекла.

И Снейп понял. Девочка просто смущена. Скорее всего, этот придурок Уизли и не додумался до такого. Наверняка просто задирал ее юбку где-то в кустах за домом и тупо долбил минуты две-три, оставляя партнершу неудовлетворенной. Что ж, мисс Грейнджер, тогда сейчас вас ждет сюрприз.

— Ложись, — приказал Снейп, и Гермиона подчинилась, правда, крепко зажмурила глаза, так было чуть менее стыдно.

А потом теплые губы Снейпа сомкнулись на ее клиторе, и девушка забыла, как дышать. И не было уже ни стыда, ни смущения, только мужчина, вытворяющий поразительно непристойные вещи с ее телом своим горячим языком и удивительными пальцами. Их в Гермионе было уже два или три, она не считала, а только хрипло стонала и вскидывала бедра, практически сама насаживаясь на длинные пальцы.

Наслаждение внизу живота нарастало как снежный ком, темные пятна плавали перед глазами, хотелось чего-то… чего-то такого. Как понять, чего именно ты хочешь, к чему стремится твое тело, когда это происходит с тобой впервые? Гермиона заелозила попкой по столу, сминая уже и так порядком пострадавшую скатерть, инстинктивно сжала внутренние мышцы, и Снейп понял, что она уже близко. Он согнул пальцы, дотрагиваясь изнутри до особо чувствительной точки, всосал в рот бугорок клитора и быстрыми умелыми движениями языка довел ее до оргазма. Гермиона протяжно застонала, вцепившись в его волосы и чувствуя, как волны удовольствия пробегают по ее телу снова и снова.

Потом девушка обмякла. Снейп вытащил из нее пальцы, последний раз легко дотронулся до клитора — Гермиона протестующе дернулась - и с удовлетворением стал рассматривать ошеломленную разомлевшую Грейнджер. Кудри ее разметались по столу, губы были ярко-красными и припухшими, словно она кусала их в порыве страсти, глаза закрыты. Снейп не сомневался, что оргазм она испытала впервые.

Напряжение в его члене стало уже ощутимо болезненным, ему срочно требовалось оказаться внутри ее тела. Снейп встал, отпихнул ногой ненужный уже стул и схватил ее за бедра, но Гермиона вдруг открыла глаза, оттолкнула его руки и быстро слезла со стола.

— Я тоже хочу, — заявила она, ни капли не смутившись, и опустилась перед ним на колени.

Ого! А девочка-то смелая, ни дать, ни взять, гриффиндорка во всем своем храбром великолепии. И куда подевалась скромница с горящими от стыда щечками? Впрочем, возможно, как раз именно в этой области физической близости опыт у нее и имелся. Парни обожают после пары слюнявых поцелуев тянуть голову своей партнерши вниз. Сам был молодым и так делал, чего уж там. Это уже позже с опытом пришло понимание, что чем больше отдашь, тем больше получишь.

А сейчас Снейп и не думал возражать. Наверное, так будет даже лучше. Сейчас он кончит, а потом они переберутся в его спальню и продолжат там уже серьезно. В конце концов, они одни в доме, он свободен и больше не ее учитель, а она больше не его ученица и сейчас стоит перед ним на коленях и намеревается сделать ему минет… ох, да гори все его принципы синим пламенем, слишком сладкий рот приближается сейчас к его члену.

Гермиона, разумеется, подобного опыта не имела и сейчас пребывала в некотором ужасе. Как сделать так, чтобы ему понравилось? Поцеловать? Пососать, как леденец? Судя по тому, как этот процесс часто называют, все же второе, но все-таки… Ох, и почему она не слушала Парвати с Лавандой, шептавшихся в темноте спальни об оральном сексе и о том, как сильно он нравится мальчикам? Может, что-то полезное и почерпнула бы. А что полезного было в той книге, ради которой она наложила заглушающие чары, чтобы хихикающие сокурсницы не мешали ей читать? Наверное, ничего, раз она даже названия не помнит. Ох, нужно было все же попрактиковаться на Роне, он предлагал неоднократно, а она возмущенно отказывалась. Ну что ж, теперь придется разбираться самой и в процессе. Вряд ли Снейп будет в восторге, если она попросит объяснить его, что тут к чему.