Приближаясь к тебе

Глава 14. После допроса

Гермионе казалось, что у нее проблемы с дыханием. Уже почти сутки. С тех самых пор, как Гарри сообщил свою новость, а Снейп равнодушно так изрек: “Допрос — это хорошо” и ушел в свою комнату, не обратив внимания на ее попытки заговорить с ним.

Вот тогда-то все и началось. Грудь как будто сжали, а отпустить забыли, и дышать приходилось неглубоко и часто. А от этого учащался пульс и кружилась голова. В общем, Гермионе было страшно. Очень страшно.

Она плохо спала этой ночью. Ворочалась, взбивала без конца подушку, то натягивала на себя одеяло, то отбрасывала его в сторону. Злилась. А когда получалось заснуть, то ее тут же затягивало в короткий, но неприятный сон, в котором дементоры парили под потолком круглого зала суда, а зачарованные цепи обвивали худые руки Снейпа. Гермиона вскрикивала и просыпалась.

Под утро, когда первые лучи солнца уже пробивались сквозь тяжелые шторы, она провалилась в тяжелый тягучий сон без сновидений и, конечно, проспала. Лихорадочно натягивая на себя халат, она обежала весь дом, не нашла ни Гарри, ни Снейпа и расстроилась, что не пожелала им удачи.

Гермиона сварила кофе, поджарила тосты и бекон и, когда появился непривычно серьезный Рон, без слов поставила перед ним тарелку.

— Спасибо, — неожиданно поблагодарил Рон и быстро управился с завтраком, вопреки обыкновению ни разу не заикнувшись о ее неумении готовить.

— Пожалуйста, — выдавила из себя Гермиона. К еде она даже не притронулась.

— Гермиона, ты это… — Рон откашлялся. — Ты не переживай. Оправдают твоего Снейпа, вот зуб даю, оправдают.

— Он не мой, — на автомате поправила его Гермиона, и Рон встрепенулся.

— Это что, к тебе тогда можно подкатить?

— Ну попробуй, — устало разрешила Гермиона. — Не боишься, что Кэти или кто там, Алисия, тебе яйца оторвет?

— Не-а. С Кэти мы разбежались на прошлой неделе. Оказалось, что у нас разные… ммм… темпераменты.

— Конечно! — фыркнула Гермиона. — Или ей не понравилось, что ты за ее спиной трахаешь еще и Алисию.

— Может и так, — не стал спорить Рон.

— Черт, Рон, когда ты успел стать таким придурком?

— Подожди, дай подумать. Когда ты решила променять меня на Снейпа? — тут же отбил ее нападки парень, и Гермионе стало стыдно.

— Прости.

— Да ладно. Думаю, из нас вряд ли бы получилась пара века. Я бы постоянно лажал, ты бы меня пилила, вот оно нам надо? Зато сейчас мы снова лучшие друзья, и у меня бурная сексуальная жизнь. В отличие от твоей, — мстительно добавил Рон, покосившись на нахохленную Гермиону.

— Ой, заткнись, — вскинулась она, и Рон понял, что не ошибся в своих предположениях. Видимо, подруга не слишком преуспела в соблазнении старого одинокого зельевара.

— Все, молчу, молчу, — ухмыльнулся парень. — Я вот думаю, может, мне к Лаванде зайти? Как она вообще?

— Давно нужно было зайти, Рональд, — покачала головой Гермиона. — Ей сейчас нужна наша поддержка, из Мунго ее нескоро выпишут. Я иногда забегала к ней, когда приходила к Снейпу. Настроение у нее так себе, довольно паршивое.

Рон помолчал. Перспектива нанести визит бывшей подружке, покусанной оборотнем, немного пугала. Но он же не совсем свинья, что бы там не говорила Гермиона, нужно и в самом деле зайти. Цветы там подарить или конфеты. Или что там девочки любят.

— Гермиона, пойдем в Нору, — неожиданно предложил Рон. — Гарри и Снейп наверняка до самого вечера в Министерстве будут, ну что тебе здесь одной сидеть? Пойдем, а? Мама давно тебя зовет, и Джинни обрадуется.

Гермиона улыбнулась. Семья. Несмотря на их расставание с Роном, они ее любят и ценят, и всегда готовы поддержать. Это так приятно — знать, что есть люди, которые всегда тебя примут.

— Не сегодня, Рон, — все же отказалась Гермиона. — Я обязательно навещу твою маму, но позже. Я хочу дождаться его… их, — тут же поправилась Гермиона, и Рон участливо похлопал ее по руке.

— Остаться с тобой?

— Нет, нет, я лучше одна.

Рон поцеловал ее в затылок и ушел, а Гермиона залпом выпила давно остывший кофе, поморщилась от горького вкуса — она забыла добавить сахар — и поплелась к своим учебникам. Книги всегда неплохо отвлекали ее от насущных проблем, зачем же теперь изменять своим привычкам?

Время тянулось отвратительно медленно, отдельные слова из учебника отказывались складываться в осмысленные фразы и предложения, и Гермиона в конце концов задремала в кресле в обнимку с “Продвинутой трасфигурацией” — сказалась-таки тревожная ночь.

Разбудил ее крик Гарри:

— Гермиона, помоги!

Она испуганно вскочила и в темноте (уже вечер?) побежала в прихожую, по пути больно натыкаясь на мебель и чувствуя, как гулко шумит кровь в ушах, а сердце отчаянно колотится в груди.

Выбежав в коридор, она увидела, как Гарри практически волочет на себе мертвенно бледного профессора.

— Гарри! — ахнула Гермиона и кинулась к ним. — Что слу…

— Грейнджер, — прохрипел Снейп, прервав готовый обрушиться на него поток бессмысленных вопросов. — Зелья! Болеутоляющее, Восстанавливающее. Моя комната. Живо!

Гермиона кивнула и, перепрыгивая через ступеньки, побежала вверх по лестнице. В комнате Снейпа она перерыла всю тумбочку, прежде чем вспомнила, что она вообще-то волшебница и призвала зелья заклинанием. Склянки жалобно зазвенели в ящичке старинного буфета, Гермиона схватила их и рванула в гостиную.

Там Гарри уже усадил профессора в кресло и сейчас помогал снимать мантию. Снейп непослушной трясущейся рукой расстегивал пуговицы сюртука и матерился сквозь зубы. Гарри, в отличие от него, себя не сдерживал и матерился во все горло.

— Вот суки! Гребаные инквизиторы! Это наверняка противозаконно, сэр! Применять такие методы…

— Поттер, заткнитесь, — Снейп устало прикрыл глаза, по его худощавому лицу пробежала судорога боли. — И без вас тошно. Грейнджер, зелья!

Ах да! Гермиона поспешно сунула склянки ему в руку.

Зельевар одно за другим опрокинул их в себя и со вздохом облегчения откинулся в кресле.

— Что они с ним сделали? — с ужасом спросила Гермиона у Гарри.

— Вламывались в голову. А это очень-очень неприятно, Гермиона, поверь мне, — и Гарри покосился на Снейпа, но, как отметила девушка, даже без капли неприязни, скорее уж сочувственно.

— Но профессор же владеет окклюменцией, он умеет держать щиты, — изумилась Гермиона. — Почему ему так плохо?

— Там было два легиллимента, — тихо пояснил Гарри, и Гермиона охнула.

— Они делали это одновременно?

— Именно, мисс Грейнджер, — криво усмехнулся Снейп, приоткрыв один глаз. Кажется, зелья подействовали, во всяком случае он уже не выглядел так, будто собрался умирать с минуты на минуту. — Резвились в моей голове, как два невоспитанных гиппогрифа. Болваны неумелые. Даже Темный Лорд был не настолько изощренным садистом. А может, просто не додумался?

— Ох, профессор, — Гермиона прижала руки ко рту, чувствуя, как в глазах закипают слезы.

— Пришлось подключить Кингсли, чтобы забрать профессора с этого так называемого допроса. Харрис как обезумел, пытался отправить его в Азкабан в таком состоянии.

— Это твой Харрис — гребаный маньяк! — вспылила Гермиона, позабыв, что говорит о будущем непосредственном начальнике друга и в принципе не последнем человеке в Министерстве. — Что он себе позволяет? Как может применять такие живодерские методы? Да что с ним вообще такое?

— Его жену и сына в прошлом году убили Пожиратели смерти, Гермиона, — неохотно сказал Гарри. — Это многое объясняет.

Гермиона потрясенно выдохнула и встретилась глазами с напряженным взглядом Снейпа.

— Пиздец мне, — прокомментировал он и как-то коротко и зло рассмеялся. — Мисс Грейнджер, сделайте чай.

* * *

Гарри спустился в кухню и неслышно подкрался к колдующей над чайником Гермионе. И, конечно, не удержался.

— Бу! — гаркнул он ей в самое ухо.

Гермиона вздрогнула, разлила чай и инстинктивно схватилась за палочку.

— Блин, Поттер, ты совсем дурак? — завопила она. — Или жить надоело? А если бы я тебя прокляла?

— Ну не прокляла же, — примирительно улыбнулся Гарри.

— А нужно было, — проворчала Гермиона, впрочем, уже беззлобно. Мальчишки. Что с них взять?

— Снейп заснул, — доложил Гарри. — Отрубился прямо в кресле.

— Неудивительно. После того, что они с ним сделали, — вздохнула девушка и наложила чары на чайник, чтобы тот не остывал.

— Слушай, Гермиона, я пойду в Нору, ладно? Там Джинни меня заждалась и вообще… — и Поттер смущенно заулыбался.

Гермиона фыркнула. Что-то подсказывало ей, что друзья собрались совсем не квиддич обсуждать.

— Иди, конечно. Почему ты вообще меня спрашиваешь? Я не твоя мамочка. Со спящим Снейпом я как-нибудь сама справлюсь.

Гарри просиял, чмокнул подругу в щеку и ушел.

— Передавай всем привет, — успела крикнуть ему в спину Гермиона.

Гарри, не оборачиваясь, махнул рукой — да, передам.

Гермиона вздохнула, потопталась в нерешительности у плиты и решила все-таки идти в гостиную. Снейп может проснуться в любую минуту, а он четко дал понять, что хочет чай.

Осторожно поставив поднос с чайником и чашками на маленький столик в гостиной, Гермиона уселась на диван и стала рассматривать спящего профессора. В комнате было темно, но свет из коридора прорезал пол яркой желтой полосой и рассеивал мрак.

Девушка жадно всматривалась в любимое лицо, понимая, что бодрствующий Снейп ни за что не позволил бы ей этого делать. Даже во сне он казался хмурым и напряженным, хотя упрямая вертикальная складка между бровями наконец-то разгладилась, отчего он казался сейчас моложе. Сколько же ему лет, вдруг заинтересовалась Гермиона. Тридцать восемь? Тридцать девять? В школе он казался им ужасно старым, сказывался этот пресловутый барьер между учителем и учеником, но на самом-то деле он ведь ровесник родителей Гарри. И Сириуса с Люпином. А Сириуса Гермиона, не стесняясь, называла по имени и обнимала при встрече.

Сама мысль о том, чтобы назвать профессора Северусом и запросто обнять, заставила Гермиону весело фыркнуть. Ага, как же. Даст он ей себя обнимать, скорее уж приложит каким-нибудь особо мерзким проклятием, вроде Вермикулюса или Дантисимуса.

“Как же к вам подобраться, профессор, — размышляла Гермиона, нервно кусая губы. — Как пробраться сквозь все эти колючки, которые он выставил, словно злобный ощетинившийся еж, и не пораниться самой? Неужели больше никто после Лили Поттер не заставит вас улыбнуться?”

Снейп спал так тихо, что казался неживым. Гермиона, привыкшая к громкому храпу Рона и беспокойному сну Гарри, внезапно встревожилась и подошла ближе. И тут же успокоилась. Худая грудь профессора мерно вздымалась под неизменным черным сюртуком, на котором она только сейчас увидела потеки крови. Сердце ее снова противно заныло от такой несправедливости, дыхание сбилось, а кулаки непроизвольно сжались. Вот уроды! Когда они уже оставят его в покое? Смаргивая подступающие слезы, Гермиона нерешительно погладила его темные волосы.

Снейп вздрогнул и проснулся. Но не отодвинулся. Своими невозможными угольно-черными глазами он, казалось, прожигал ее насквозь.