Приближаясь к тебе

Глава 26. Сплетни и защита

Снейп почти полночи посвятил новому экспериментальному зелью и потому на завтрак слегка опоздал. Подобно огромной летучей мыши он влетел в Большой зал и мгновенно чуть ли не кожей ощутил царившее там напряжение. Густое, острое и неприятно пугающее.

Студенты не смеялись, не бросали друг в друга кусочки хлеба и вообще вели себя НЕ как идиоты, что очень настораживало.

Снейп неспешно двинулся к преподавательскому столу, на ходу оценивая обстановку. Его слизеринцы, слава Мерлину, сидели тихо, только ехидно перешептывались, бросая взгляды на гриффиндорский стол. На лицах многих пуффендуйцев застыло возмущение, иногда вырывающееся наружу редкими шепотками: “Это неправда! Эта стерва ее еще с Турнира невзлюбила!” Когтевранцам вообще все было по барабану — с отрешенным видом они жевали свои тосты, запивая их тыквенным соком. Гриффидорцы же усиленно делали вид, что ничего не произошло. Разговаривали нарочито громко и о какой-то ерунде, явно не по делу.

Только порывистая Джинни Уизли сидела багровая как свекла, что очень ей не шло, и поминутно обращалась к Гермионе Грейнджер, которая, напротив, была очень бледной и казалась отрешенной от всего происходящего. И только два ярко-красных пятна, пылающих на мертвенно-белых щеках, доказывали, что Гермионе ой как не все равно.

Сердце Северуса сжала леденящая тревога, и он поспешил на свое место.

За столом обнаружились Флитвик с приставшей к нему Трелони, насупленная Гестия Джонс, противный Аддерли (Снейп почему-то невзлюбил его с первого взгляда, и, хотя преподавателем он был, вроде, неплохим, видимо, сходство с незабвенным Локонсом сделало свое дело) и довольная, как нализавшаяся сметаны кошка, Фредерика Деверо. Хагрид отсутствовал. Макгонаголл тоже еще не подошла.

Снейп поздоровался. Дождался ответных приветствий от старых коллег, удостоился сухого кивка от Аддерли и чувственного: “Доброе утро, Северус” от Деверо, налил себе кофе, развернул “Ежедневный пророк”, привычно отгородившись им от присутствующих, и тут же наткнулся на очередную, не самую удачную колдографию Гермионы Грейнджер. Она шла по Атриуму Министерства в компании очередного рыжего Уизли, Персиваля, кажется, который глазел на нее с неприкрытым обожанием во взгляде. Заголовок под изображением гласил:

Очередная жертва героини войны!!!

Подробности читайте на стр. 5.

Снейп быстро нашел нужную страницу и начал читать.

Как все мы помним еще со времен Турнира Трех Волшебников Гермиона Грейнджер обожает героев и буквально не дает им проходу. Сначала в ее сети попался самый знаменитый игрок в квиддич Виктор Крам, с которым у нашей золотой девочки был недолгий, но бурный роман. Говорят, Виктор до сих пор страдает и надеется вернуть расположение мисс Грейнджер, но куда там. Героиня войны нацелилась на подающего надежды помощника министра Персиваля Уизли, с которым уже успела съездить в отпуск в Австралию. Как отреагировали на этот вояж два ее очень близких друга Гарри Поттер и Рон Уизли, неизвестно.

— Вот же сука! — прошипел Снейп, бросая газету на стол.

— Северус! — возмутилась за его спиной неслышно подкравшаяся Макгонаголл. Вот уж и правда кошка.

— Северус! — кокетливо захлопала ресницами Фредерика. — У вас плохое настроение?

Снейп не обратил внимания на ее ужимки.

— Минерва, “Пророк”, — коротко кивнул он на экземпляр директора, лежащий перед ее тарелкой.

Макгонаголл нахмурилась, села на место и тут же раскрыла газету, не удостоив вниманием сытный завтрак.

По мере того, как она читала, морщинистые щеки ее покрывались гневным румянцем, а брови угрожающе сходились в одну тонкую возмущенную линию.

— Сука! — припечатала она, отбрасывая газету в сторону.

Флитвик согласно крякнул, и Снейп обратил внимание на горку пепла возле его чашки. Что ж, заклинания огня всегда получались у Филиуса отменными.

— Нравится мне эта ваша Рита Скитер, — неприятно улыбнулась профессор Деверо, тыча вилкой с нанизанной на нее сосиской в свой экземпляр. — Интересно пишет.

Макгонаголл от возмущения чуть не подавилась куском омлета.

— Интересно пишет, говорите? — сердито повторила она. — Вы серьезно, профессор Деверо?

— Да! А что? — не смутилась Фредерика. — У нее качественные содержательные статьи, она грамотно подает материал, она…

— Она — мерзкая лгунья и сплетница, вот она кто! — не выдержала Макгонаголл, с грохотом поставив свою чашку на стол, от чего кофе, увы, почти весь расплескался.

— Успокойся, Минерва, — с прохладцей в голосе посоветовал Снейп. — Профессору Деверо просто пока не случалось попасться в когтистые лапки этой акуле Прыткопишущего пера, вот она и кажется ей милой. Ручаюсь, что как только она познакомится с Ритой Скитер поближе, очарование последней мигом испарится.

— Вполне возможно, Северус, вполне возможно, — не стала спорить Деверо. — Но мисс Грейнджер все же стоило бы вести себя осмотрительней. Недавно я застала ее после отбоя с преподавателем!

Вялотекущие разговоры за преподавательским столом мигом смолкли, никто теперь даже не делал вид, что не прислушивается. Снейп разом поскучнел. Неужели эта рыжая дура видела, как он провожал девушку в башню Гриффиндора? Но как? На ней же чары были…

— Да, видела, — продолжила ободренная всеобщим вниманием Фредерика. — Она и мистер Лонгботтом мило ворковали возле портрета спящего колдуна.

Чумазый Невилл, который только недавно вырвался из своих теплиц и сейчас поспешно засовывал в рот бекон, мучительно покраснел, а облегченный выдох Макгонаголл был слышен, наверное, в самом Хогсмиде.

Снейп заметно приободрился, преподаватели вернулись к своим тарелкам. Скандал явно не удался.

— Мы… мы просто разговаривали, — все же поспешил оправдаться Невилл. — И забыли про время. Ничего такого.

— Мистер Лонгботтом, никто вас ни в чем и не подозревает, успокойтесь, — раздраженно проговорила Макгонаголл, сверля неприязненным взглядом возмутительницу спокойствия и по совместительству собирательницу сплетен. Она уже тысячу раз успела пожалеть о том, что пригласила вздорную американку в Хогвартс. Как преподаватель она была так себе — случай с бобром, когда ее уделала мисс Грейнджер, мгновенно стал известен всем в замке, а Северус Снейп, ради которого все собственно и затевалось, оставался удивительно равнодушным к ее яркой вызывающей красоте.

— И все равно, — продолжала упрямиться Фредерика. — Если бы мисс Грейнджер не шлялась по лесам с мальчишками, то…

— То нас бы с вами не было, профессор Деверо, — процедил Снейп, в душе мечтая свернуть шею этой идиотке. — Или вы думаете, геополитические планы Темного Лорда ограничивались одной лишь Англией? Поверьте мне, это не так, а я точно знаю, о чем говорю. — И он многозначительно дотронулся до своего левого предплечья.

Профессор Деверо побледнела. Хотя для нее до недавнего времени их война и была лишь пустячным местечковым конфликтом, но о зверствах Воландеморта даже она была наслышана.

— Минерва, — Снейп решил больше не тратить времени на притихшую преподавательницу трансфигурации, — мисс Грейнджер сейчас может потребоваться защита. Помнишь, что творилось во время Турнира?

— Да, да, — нервно побарабанила пальцами по столу Макгонаголл, вспоминая громовещатели, которыми закидывали бедную девочку, и ее обожженные гноем бубонтюбера руки. — Нужно снова проверять почту.

— Я этим займусь, — с готовностью вызвался Флитвик. — Зачарую входы, чтобы совы с потенциально опасными письмами не могли попасть внутрь.

— Хорошо, — кивнула директор. — Еще бы в Хогсмид запретить ей ходить.

— Ну-ну, попробуй, — усмехнулся Снейп, наблюдая, как мисс Грейнджер выбирается из-за стола и с гордо поднятой головой идет к выходу. У самых дверей она обернулась и посмотрела прямо на него. Ледяное сердце шпиона екнуло, и он почему-то подумал, что никакие грязные сплетни не прилипнут к этой смелой девушке, и что он, Северус Снейп, женился бы на ней, даже если бы до него ее отымел весь Хогвартс.

* * *

В том, что вся ее храбрость в Большом зале была лишь напускной бравадой, попыткой доказать всем, что ей не больно, Снейп убедился, когда застал мисс Грейнджер, подпирающей стенку у его кабинета. Она обиженно сопела, а по бледным щекам катились две прозрачные слезинки.

Не говоря ни слова, Северус придержал для нее дверь, зашел следом и тут же наложил запирающие и заглушающие чары на кабинет. И правильно сделал, потому что в следующую секунду Гермиона уткнулась лицом ему в грудь и разревелась, как маленькая девочка.

Снейп опешил. Чисто теоретически он знал, как надо вести себя в подобной ситуации, но на практике ему еще ни разу не приходилось утешать плачущую героиню войны, размазывающую сопли и слезы по его идеально черному сюртуку.

Все правильные и строгие слова, которые он готовил для нее, об осторожности, благоразумии и недопустимости вольного поведения на людях вылетели из его головы, и оставалось только обнять покрепче вздрагивающую спину девушки. Она на секунду замолчала, словно пораженная этим его участливым жестом, а потом заревела с новой силой.

— Эта Скитер, — всхлипывала Гермиона, и голос ее казался приглушенно-надрывным из-за того, что говорить приходилось прямо в его грудную клетку, — до чего она… нехорошая женщина. Все это ложь! Понимаете, профессор, ложь. Ну, про меня и про мальчиков. А теперь она еще и Перси сюда приплела. Он и правда был со мной в Австралии, но там и Луна была с нами… ик. Ой, простите. Я хотела поехать одна, честно, хотела, но миссис Уизли… вы же ее знаете, она так переживала, что со мной что-то случится, и отправила Перси. Между нами никогда ничего не было. И с Гарри тоже никогда… только с Роном, но мы уже расстались. Сначала мне было все равно, что она там обо мне пишет, ну, немного неприятно. Но теперь, когда я… когда мы… — она обвила тонкими руками его талию, сильнее вжимаясь в него и не прекращая сбивчиво рассказывать, — …я не хочу, чтобы вы плохо обо мне думали. Что я доступная женщина и все такое. Только не вы.

— Я и не думаю, — тихо прошептал Снейп ей в макушку, горько про себя усмехаясь. Если бы ты, девочка, знала, что приходилось ему делать в своей нелегкой шпионской жизни, сколько всего он натворил, в какой неотмываемой ничем грязи испачкался. Думаешь, это тебя запятнали какие-то несерьезные романы с глупыми мальчишками, ох. Такая молодая, такая наивная, такая… неподходящая ему.

— Я только один раз обняла Перси, всего один, — продолжала оправдываться Гермиона, как будто это и правда имело для него значение. — Когда узнала, что родители завели себе новую дочь. Я тогда… мне было так плохо…

— Новую дочь? — перебил ее Снейп, недоуменно наморщив лоб. Все ее смехотворные объятия со старшим братом Уизли совсем не вызвали его интереса, он сразу уловил суть — главную боль Гермионы. — Что значит, завели себе новую дочь?

Гермиона вдруг резко перестала плакать, а потом и вовсе отстранилась от него. Сделала шаг назад.

Это было к лучшему, ни к чему ему обниматься со своей ученицей, пусть даже всего лишь пытаясь утешить, но Снейп почувствовал странную пустоту. Руки его безвольно повисли.