Первый курс. If we could turn back time

Глава восемнадцатая. Подозрительные личности

9 декабря 1991 года. Хогвартс. Квиддичное поле

Первый в этом году квиддичный матч между Рэйвенкло и Хаффлпаффом прошёл ещё в ноябре, вопреки тому, что Невилл помнил, что первыми сходились Гриффиндор и Слизерин. Но, как ему сказал Драко, попавший в слизеринскую сборную, расписание матчей изменили, чтобы дать командам сыграться с первокурсниками, которые заняли позиции ловцов.

Так что вечно соперничающие факультеты сошлись в матче лишь в декабре.

Невилл не в прошлой жизни, не в этой не бывший фанатом квиддича, недовольно кутался в шарф на трибуне, пряча замерзающий нос в шерстяную защиту. Вокруг бесились его друзья, пересмеиваясь и делая ставки на победителя этого матча; старшекурсники не отставали от них — буквально вся школа собралась на этот матч, в котором встречались две команды с самыми юными ловцами в истории Хогвартса.

Три четверти трибун были покрыты красными и золотыми шарфами, флажками и плакатами, в поддержку Гриффиндора, и только Слизерин был сам по себе, как и всегда. Невилл не был этому удивлён — за вычетом редких исключений, их факультет недолюбливали, и за дело. Но даже сейчас, он ни капли не жалел о том, что попал сюда.

Винс и Грег вовсю обсуждали, как в следующем году будут тоже пробоваться в команду. Блейз саркастически отмечал, что умение бить людей отличается от умения бить по мячу. Тео по левую руку от Невилла лишь сдержанно хмыкал на это и продолжал читать книжку, пока матч не начался. По правую руку от Лонгботтома сидели Дафна и Панси, пытающиеся развернуть плакат в поддержку Драко, который они тайком подготовили за пару дней до матча в своей спальне.

Невилл перевёл взгляд на трибуну напротив, где сидели гриффиндорцы. Рыжие головы терялись на фоне красных шарфов, так что он смог найти приятелей только по растрепанной шевелюре Гермионы. Рон сидел рядом с ней и жарко о чем-то спорил. Ни один из них и не думал поднять взгляда на слизеринцев — все же в спорте не могло быть никакой дружбы, и на ближайшие часы они были соперниками.

Невилл поерзал на месте. Погода была премерзкой, и он сейчас с куда большим удовольствием не торчал бы на трибуне, а сидел бы в гостиной у камина или возился бы с растениями в отапливаемых теплицах. Но, во-первых, и Драко, и Гарри обиделись бы, если бы кто-то из друзей пропустил бы их первую игру; а во-вторых, Невилл должен был своими глазами убедиться, что в этот раз ничего с метлой Гарри не произойдёт.

В прошлом, первый матч с участием Гарри едва не закончился фатально, когда его новенький Нимбус внезапно взбеленился и едва не сбросил наездника, будто это не метла, а бык во время корриды. Тогда Невилл не придал этому инциденту значения, выслушав лишь версию Гермионы, которая была стопроцентно уверена, что это дело рук профессора Снейпа, и согласился с её выводами, потому что ненавидящий гриффиндорцев и Поттера профессор был идеальным кандидатом на роль злодея. Но сейчас Невилл был уверен, что профессор Снейп не будет ничего делать с метлой Гарри, хотя бы памятуя о воспоминаниях, которые ему показал сам Невилл. А это значило, если с метлой что-то случится — это будет дело рук кого-то другого. И задачей Невилла, которую он поставил перед собой, было узнать, кто именно.

Память восстанавливалась неохотно. Он не испытывал трудностей с чем-то новым, но вот копнуть глубже, найти воспоминания десятилетней давности представлялось куда более сложной задачей. И тут он прекрасно понимал, что ему будет нужна помощь: профессора Снейпа или другого легилимента, — но ему будет нужен тот, кто смог бы всколыхнуть воспоминания, которые мёртвым грузом лежали в дальних уголках памяти.

Но это могло подождать. Близился конец полугодия, и все — и ученики, и преподаватели — были сосредоточены на подготовке к экзаменам, после которых школьники отправились бы на рождественские каникулы, радостно забывать все, чему научились. Невилл не был исключением — он тоже ждал Рождества, чтобы вернуться домой и вновь увидеть Луну. Они писали друг другу письма каждый день, но это было не то же самое, как если бы все эти слова произносились бы вживую. Невилл успел соскучиться и мечтал о том, чтобы этот год поскорее закончился и следующей осенью они поехали бы в Хогвартс уже вдвоём.

Но до этого было ещё много месяцев и уйма неразгаданных тайн. Невилл должен был вспомнить, что произошло на первом курсе в его прошлой жизни, и постараться либо помочь Гарри, либо не мешать. Заканчивать учебный год ночью под Петрификусом от Гермионы он не планировал, но вот вспомнить, почему так вышло, он пока не мог. И он надеялся, что сегодняшний матч даст ему какую-то зацепку.

Игроки тем временем уже начали выходить на поле под громкие комментарии Ли Джордана, перемежающиеся недовольными замечаниями профессора Макгонагалл. Драко и Гарри, разумеется, были в центре внимания, и трибуны бесновались, поддерживая двух юных ловцов. За Гарри болела без малого почти вся школа, так что Невилл вместе с остальными слизеринцами выполнял свой долг, крича за троих в поддержку Драко. Последний с уверенной ухмылкой на лице помахал друзьям рукой, прежде чем оседлать метлу и взлететь по свистку мадам Хуч.

Матч начался.

Первые десять минут прошли без происшествий. Слизерин, как и всегда, играл грязно и грубо, но Гриффиндор держал удар, подстраиваясь под манеру игры противников. Квоффл летал от игрока к игроку, попеременно оказываясь в кольцах то одной, то другой стороны. Загонщики обеих команд не стеснялись отправлять бладжеры напрямую в игроков, так что у них тоже игра шла нелегко, но близнецы-которые-отказывались-отзываться-на-Уизли все же были куда сыграннее, чем загонщики Слизерина, заставляя тех потеть и постоянно защищать охотников.

Счёт был практически равным, потому что ни одна из команд не желала уступать извечному сопернику. Так что весь стадион был в напряжении, наблюдая за перебрасыванием квоффла и поглядывая краем глаза, не сорвалась ли куда-либо ловцы. Как помнил Невилл, матчи между зелёным и красным факультетами всегда были такими — судьбу всей игры решал именно ловец. Поэтому сейчас он поднял взгляд на Гарри и Драко, которые кружили над полем, сосредоточенно высматривая снитч.

Он возвращался к друзьям взглядом далеко не в первый раз, но пока все было спокойно. Драко подался чуть вбок — видимо, заметил золотую искру, и Гарри тут же рванул следом, но как-то излишне резко.

С трибун не было видно выражения лица Поттера, так что Невилл не мог быть уверен, что это не просто не справившийся с управлением Гарри или что-то другое. Но на всякий случай он отвлекся от основной игры и переключил внимание на друзей — все равно ему не было дела до матча и результатов.

Драко разочарованно затормозил, видимо, ошибившись, и вновь приподнялся над полем, но когда Гарри потянул метлу вверх, та внезапно едва не сделала сальто.

«Началось!» — Невилл напрягся, сжимая палочку в кармане мантии.

Трибуна вокруг бесновалась, наблюдая за игрой, поэтому он был уверен, что никто не заметит, как он будет колдовать.

— Виде Максима, — шепнул он, сжав в пальцах слегка нагревшуюся в ответ палочку и применяя на себя заклинание дальнего зрения, и весь мир вокруг обрел нереальную, болезненную чёткость. Невилл едва смог подавить стон — ему совершенно не стоило привлекать внимание к своей персоне, хотя и вряд ли бы кто-то заметил в шуме трибун.

«Посмотрим...» — приноровившись к сверхострому зрению, которое позволяло ему разглядеть бисеринки пота на лбу Гарри, чья метла в очередной раз дернулась в сторону и не позволяла выровнять себя, Невилл перевёл взгляд на преподавательскую трибуну. Гермиона была уверена, что в происходящем с метлой Гарри был виноват профессор Снейп, но Невилл был уверен, что это не он. Хотя губы профессора действительно шевелились, пока тот неотрывно следил за метлой Гарри, но если посмотреть на них обоих, то как раз после каждой фразы Снейпа метла Гарри наоборот становилась покорнее. Так что это был не он — напротив, он пытался спасти Гарри. Но кто тогда?

Невилл заскользил внимательным взглядом, игнорируя резь в слезящихся глазах, по преподавательской трибуне. Профессор Макгонагалл выговаривала Ли Джордану, держа того за ухо; профессор Флитвик с воодушевлением подпрыгивал на месте, не отрываясь и следя за игрой; профессор Вектор и профессор Синистра уже обратили внимание на метлу Гарри, которая начала уже выделывать в воздухе совершенно небезопасные пируэты, и показывали на неё, привлекая внимание остальных. Все профессора вели себя совершенно нормально. Нет! Неужели Невилл ошибся, и за этой выходкой стоит профессор Снейп? Или кто-то из старшекурсников? Невилл в отчаянии забегал глазами по стадион, но поняв, что шансы найти буквально иголку в стоге сена слишком малы, вновь сосредоточился на преподавателях.

«Ну же, где же ты?! — судорожно подумал Невилл, пока его голова уже начинала раскалываться от боли. — Попался!»

Его взгляд упал на самый край профессорской трибуны, где сидел чуть в отдалении бедный заикающийся профессор Квиррелл. Но с ним что-то было не так: начиная с того, что он тоже шевелил губами, бормоча какое-то длинное заклинание, которое заика просто не смог бы выговорить, и заканчивая его взглядом: холодным, жестоким и чужим. Профессор Квиррелл смотрел на Гарри с такой ненавистью, что Невилл невольно поежился. Что такого ему сделал Гарри, чтобы попытаться его убить, не скрываясь, перед всей школой? У Невилла не было ответа и не было времени об этом думать, не сейчас. Сейчас нужно было спасти Гарри.

— Силенцио, — прошептал он, наставляя палочку на профессора и чувствуя, как отзывается магия. Нацеленность, настойчивость, неспешность. Правила аппарации, которым их учили в прошлой жизни были применимы и к заклинаниям. Невилл зафиксировал взгляд на профессоре, чётко представляя, что должно произойти в результате заклинания: профессор лишится голоса — связки прекратят вибрировать, издавая звуки, и он не сможет читать заклинание дальше. Ограничения — лишь в голове у Невилла, поэтому он верил, что сможет применить заклинание через все поле и сможет попасть точно в профессора Квиррелла и ни в кого другого. И он не спеша водил палочкой, выписывая ей правильную спираль и завершая её указанием на профессора. Чётко, точно, уверенно. Невидимый импульс сорвался с кончика палочки Невилла и полетел, подгоняемый его силой воли, огибая игроков на своём пути. У этого заклинания была цель, и она, судя по удивлённому взгляду профессора Квиррелла, была достигнута.

— Он падает! — взвизгнула рядом с Невиллом Панси, отвлекая последнего.

Невилл резко перевёл взгляд, чтобы увидеть свой провал — он не успел остановить профессора, и Гарри, не удержавшийся на метле, летел вниз.

— Нет! — Невилл вслед за половиной стадиона вскочил на ноги. Время словно замедлилось, пока он в деталях видел перепуганное лицо Гарри. Но тут — рывок! — и тот останавлился, повисая на руке Драко, который прекратил гонку за снитчем и поймал падающего Гарри в каком-то десятке футов от земли.

— И-и-и, снитч поймал Гарри Поттер! Которого поймал Драко Малфой! — крик Джордана прорезал повисшую тишину, прежде чем трибуны взорвались грохотом. — Со счётом триста — двести пятьдесят побеждает команда Гриффиндора!