Не выпускайте чудовищ из шкафа

Или не подумал?

Бекшеев заставил себя выдохнуть.

- После… инсульта дар мне заблокировали.

А глаза у неё цвета здешнего моря.

- Скажем так. Сперва я мало что понимал. Честно говоря, и вспоминать не люблю, и вспоминать особо нечего… первое время вообще прогнозов не давали. Что выживу, это да, было ясно. А дальше… останусь ли парализован? Частично парализован? Сохранится ли речь? В целом разум? Насколько он поврежден.

Страх.

Вот что он испытывал тогда, когда действие лекарств ослабевало. Всепоглощающий страх, который лишь усиливался, когда приходила Наденька. Она старалась быть хорошей женой, но тоже боялась. И понять её можно было, но от её страха чувство неправильности беспомощности становилось оглушающим.

- Восстановление было долгим. Хуже всего, что я не знал, чем заняться. Оказалось вдруг, что сам по себе, без дара, я на диво бесполезен.

Взгляд.

И жалости в нем нет. Хорошо.

- Я пытался читать… когда разрешили. Не сразу. Сперва читала Наденька. Моя жена. Но её тяготило это.

Да и не только чтение.

Она ведь на другое надеялась, когда принимала предложение. А тут вот… ни детей, ни светской жизни, но постаревший раньше времени зануда, прикованный к кровати.

- Справедливости ради, у меня тоже изрядно испортился характер. Меня раздражало почти все. Яркий свет. Музыка, когда она пыталась играть для меня. Сплетни, которые мне пересказывали. Иногда я не выдерживал, и… бывал резок.

Надо будет написать письмо.

Или позвонить?

Позже. Потом. Когда он наберется смелости. Но письмо – надо.

Извиниться за все.

- Она отвечала… мы ссорились.

- Поэтому разводитесь?

- Нет. Хотя… и да. В том числе. В какой-то момент она не выдержала. Да и я тоже. Матушка… принесла мне полицейские отчеты. Квартальные. Сказала, что у меня от безделья характер испортился, а раз так, то надо делом заняться. Поручила составить справку. Аналитическую…

Тогда это казалось до обидного мелким.

Он ведь занимался делами глобальными. А тут справка. Количество краж. Ограблений, совершенных в одиночку и группой лиц. Убийства. По неосторожности или преднамеренные. Или совершенные той же группой лиц по предварительному сговору.

Сравнение.

Поквартальная динамика…

- Матушка хорошо меня знает. Лучше, чем кто бы то ни было… поэтому и не останавливает.

Зверь издал громкий тявкающий звук.

- Что-то нашла, - Зима первой отступила от края. – Как, доберешься?

- Куда я денусь.

- А…

- Умирать не собираюсь. Да и вообще здесь я, честно говоря, чувствую себя намного лучше. Так вот, в какой-то момент я стал составлять собственные документы. Сперва сравнивать данные. По кварталам. По районам города. Дар… его ведь и вправду сложно закрыть полностью.

И Провидица сплетает линии судьбы, подбирая подходящие пары.

Или вот раскладывает карты.

- Получалось… с разным успехом.

Идти вниз легче. Главное под ноги смотреть. Здесь и камни, и корни.

- Как-то я выявил интересную закономерность. А в итоге получилось накрыть сеть опиумных курилен. Подпольные игровые тоже… банду одну, которая убивала, но выставляла все несчастными случаями.

Теперь на него смотрели с интересом. И это было приятно.

Проклятье, это было даже очень приятно.

- Тогда-то мы с Одинцовым и сошлись… немного ближе. Он приезжал. Расспрашивал. Я передал ему кое-какие алгоритмы. В принципе, в статистике ничего сложного, может любой человек потянуть, просто без дара и вручную это все сложнее. Занудней. Позже матушка помогла добиться того, что блокировку сняли. Хотя, конечно, предупреждали, что может быть… небезопасно. А второго удара я не переживу.

- Пугает?

- Нет. Хуже, если пережить, но остаться… - его передернуло. – А существовать дальше… просто существовать. Я не смогу.

И его поняли.

Наденька вот никак не могла понять, чего же ему надо. Почему он не способен просто взять и жить. Как все. Ходить в присутствие, раз уж ему так обязательно служить. И там кивать подчиненным, которые станут делать работу. Ставить подписи. И возвращаться домой.

Обедать с женой.

Посещать вечера. Театры. И выставки. Летом выбираться к морю, а осенью возвращаться, можно даже не в Петербург, хотя лучше бы туда…

- В какой-то момент я занялся пропавшими. Не скажу уже, с чего началось, но… дар полностью не вернулся. После блокировки – частое явление. Да и мозг все-таки был поврежден, так что…

На этот раз Бекшеев сумел удержаться на ногах сам.

Великое достижение.

- Я научился жить с тем, что есть… так вот. Всегда есть закономерность в распределении. Четкая. В целом соблюдающаяся в течение времени. И если изменения происходят, то весьма плавно, что в свою очередь дает возможность оценить вектор этих изменений. Их направленность. Это тоже своего рода показатели. Приметы перемен, которые происходят в самом обществе. И не важно, будет ли это высший свет или темные кварталы. И там, и там есть свои законы.

Зима держалась рядом. И слушала.

Очень внимательно.

- Наш дар и нужен для выявления этих закономерностей. И отклонений. Того, что не вписывается в картину. Просто… изначально использовались большие массивы информации. Но это тоже интересно, поскольку в широком потоке некоторые локальные всплески просто-напросто теряются. Это я понял, когда стал составлять карту исчезновений.

- Каких?

- Разных. Случается, что человек ушел из дома и не вернулся. Или просто жил, а потом раз и ушел. И одно дело, когда его находят, допустим, мертвым, но порой найти не удается. И спустя пару лет родственники подают заявление в суд, чтобы пропавшего признали умершим. Это связано с правами наследства. Да и не только… так вот… это тоже маяк. Признак. В Москве в период с сорок шестого по пятьдесят шестой пропали семнадцать девушек мещанского сословия в возрасте от семнадцати до двадцати пяти лет. Все блондинки худого телосложения, с тонкими чертами лица. Пропадали с большим перерывом и в разных районах, соответственно заявления приходили в разные участки…

- И в разное время. Никто ничего не заподозрил. Вы его нашли?

- Одинцов. Я просто передал данные. Еще были…

…семеро мужчин в Петербурге, мастеровые, семейные, и просто ушедшие однажды в магазин.

…дети в окрестностях Ярославля…

- После тех девушек Одинцов и велел передать мне копии всех дел.

- Разумно.

- Кое-что находилось… подтверждалось. А потом меня заклинило.

- Это как?

Тварь стояла, склонив голову к земле, и уши её острые подрагивали. Тело было напряженным, готовым к бегу. Увидев их, она подняла голову и снова тявкнула.

- След нашла? Умница… иди, - Зима махнула рукой. – Будем надеяться, что недалеко… кстати, если напрямки, - она повернулась спиной к Бекшееву и махнула куда-то в сторону леса, - то до Яжинских тут рукой подать.

Тварь побежала, неспешно, явно надеясь, что за нею пойдут. Она то и дело останавливалась, поднимая голову, и тявкала.

- Идем. А то ведь не отстанет. В чем-то они как дети… Мрак вот сладкое любил до одури. Так что заклинило-то? Из-за этого Одинцов решил, что ты свихнулся?

- Боюсь, не только он. Ситуация сложная. Данных было много. И дара, чтобы систематизировать в голове, не хватало. Пришлось так, самому… я разбивал по годам, потом по регионам. Анализировал общую картину для каждого с динамикой во времени.

И эта его комната, забитая бумагами, заставленная шкафами, окончательно убедила Наденьку в его сумасшествии. Или не комната, но та увлеченность, с которой Бекшеев занялся этим делом.

Он ведь пытался объяснить.

Говорил.

А впустую…

- Кое-что удавалось вытянуть в первом приближении. Одинцов, к слову, подал запрос на маг-аналитика, но нас мало, а…

- А в других местах нужнее.

- Именно. Теперь, сколь знаю, он хочет создать аналитический отдел. Чтобы все копии документов или хотя бы основные, об открытии дел, о пропавших, убитых, найденных отправлялись туда. Чтобы была централизация. А от нее уже можно и считать.

- Добьется.

- Не сомневаюсь… но пока еще в процессе. Так вот… в каждом регионе своя картина. Причем интересно, что до войны она мало отличалась от той, которая после войны. Флуктуации незначительны. А если что-то выбивается, то резко, явно… кроме этих женщин.

- Каких?

- Разных. В том и дело, что все они – разные. По возрасту. Есть и те, кому под сорок, и семнадцатилетняя девочка. Состоятельные. И не особо. Имеющие родственников, у некоторых даже сыновья, но в остальном – сестры и братья. Незамужние. Или не были, или овдовели. Внешность тоже отличается. Брюнетки. Блондинки. Рыжие. Крашение и натуральные. Толстые и худые. Но они пропали. Гендерная структура исчезнувших в трех областях изменилась.

- Но не настолько, чтобы Одинцов тебе поверил?

- Именно. Если в прочих случаях все было очевидно. Сходство по внешности. Возрасту. По какому-либо иному фактору. Он всегда имелся, объединяющий, то тут… просто разные женщины однажды взяли и уехали из дому.

- А… - теперь во взгляде её сомнения. И вопрос она задать хочет.

- Мог ли я ошибиться? Вполне. Но… не отпускает. Понимаешь? Я чувствую, что все они связаны. Но как?

Зима задумалась на долю мгновенья. И кивнула.

- Выясним.

Глава 27. Десятка пентаклей