Архивы Дрездена: Ведьмин час
- Автор: Джим Батчер
- Жанр: Городское фэнтези / Детективная фантастика / Зарубежное фэнтези
- Дата выхода: 2024
Читать книгу "Архивы Дрездена: Ведьмин час"
Поначалу я двигался без ограничений, но секундой позже зашатался, а очертания гаража стали размытыми. Внутренности превратились в воду, колени – в кисель. Я мог лишь опереться ладонью о бетон и продолжить движение на трех конечностях. В ином случае непременно упал бы и расплескал содержимое ведра по всему гаражу. Я тащился вперед, а пол не переставал вертеться против часовой стрелки. Рассудком я понимал, что такого не может быть, но внутреннее ухо настаивало на обратном.
За спиной у меня маслянистыми мазками скорости передвигались углопсы.
Преследуемый этими чудищами, в позе Голлума я доковылял до границы круга, высеченного дедом в бетонном полу, и увидел, что ко мне направляются еще двое Иных, теперь спереди. Казалось, они застыли в прыжке.
Из-под кучи-малы углопсов донесся возглас старика, и с бетонного пола ударил порыв ветра достаточной силы, чтобы подхватить обоих псов, поднять их футов на семь и швырнуть так, что они врезались в моих преследователей, ненадолго застопорив их продвижение.
И все это старик сотворил, отбиваясь от девяти Иных, пытавшихся обвить его щупальцами и растерзать когтями.
Вот это чародей, ребятки.
Я же проделал остаток пути к дальнему и более высокому полукружию траншейки – вылить бензин в ее ближнюю часть я не мог, поскольку сила тяжести сыграла бы с нами злую шутку, – и торопливо опустошил ведро, одновременно стараясь не расплескать его содержимое по краям борозды в бетоне.
Один из углопсов испустил встревоженный вой, и четверо существ из тех, что донимали Эбинизера, переключились на меня.
Но им следовало хорошенько подумать, прежде чем ослабить натиск на человека вроде моего деда. Раздался новый возглас – единственное слово, – и старика окутало ревущее пламя, которое разошлось во все стороны волной бело-голубого огня, и углопсы отпрянули. Правой ладонью старик хлопнул по бетону, рявкнул какую-то фразу, и под лапами несущихся ко мне монстров вдруг изменилась сила тяжести – она увеличилась настолько, что под весом собственных тел они распластались на полу, дергаясь в безуспешных попытках сопротивления.
Придя в себя после огненной волны, чудища опять бросились к Эбинизеру, вот только теперь он не мог дать им отпор, одновременно сдерживая тех, что направлялись в мою сторону.
Иные налетели на него, и за атакой последовало новое световое шоу: броня старика выдержала натиск, вызывающе отплевываясь искрами. В тот момент только могучая воля и не менее могучий разум моего деда отделяли его от неминуемой смерти.
Тем временем четверо преследовавших меня псов судорожными прыжками обогнули зону увеличенной гравитации, в которой барахтались их сородичи.
Пару секунд я зачарованно смотрел, как эти слизистые кляксы придвигаются все ближе – именно туда, где мне вовсе не хотелось их видеть. Но затем нашел в себе силы броситься к центру круга – ведь мне требовалось, чтобы преследователи оказались именно там. Я краем глаза заметил, что эта четверка несется ко мне тесной сворой, буквально бок о бок, вытянув вперед щупальца и лапы в одном из тех прыжков, что длились целую вечность.
И как только их хвосты оказались в пределах круга, я сосредоточился на выщербине в полу, щелкнул пальцами и заорал:
– Flickum bicus!
Порожденная усилием воли статическая искорка – такая яркая, что от нее защипало в глазах, – воспламенила бензин в бетонной траншее, и пламя разгорелось с таким звуком, будто великан вздохнул полной грудью, а затем пробежало по кругу и вспыхнуло ясным бледно-синим огнем.
Работа с магией в пределах круга – дело напряженное, а если речь идет о замкнутом огненном кольце, это… все равно что стоять в комнате, чьи стены, пол и потолок сплошь покрыты зеркалами, и куда ни глянь, везде увидишь бесконечное количество отражений. Любое магическое действие в круге огня склонно очень-очень быстро набирать силу, поскольку фрагменты энергии, отскакивая от барьера, рекомбинируются в нечто могучее и непредсказуемое – настолько могучее и непредсказуемое, что, хотя эта методика не является чистопородной черной магией, она указана в списке рекомендованных чар и действий, с помощью которых Стражи оценивают колдовской потенциал отдельно взятого чародея. Да, она настолько опасна.
Представьте, что кольцо огня – что-то вроде экспериментального термоядерного реактора. Так или иначе, произойдет нечто крайне серьезное. Если процесс изгнания выйдет из-под контроля, посреди Голд-Кост может прогреметь аналог взрыва небольшой атомной бомбы.
Но есть и хорошие новости. Такая разновидность магии сводится к перемещению больших объемов энергии по прямой линии, а в этом я настоящий мастер. И даже хорошо, что Иные заключены в круге вместе со мной. Теперь мне не понадобятся фрагменты их тел, чтобы создать канал для заклинания.
Разумеется, это также означало, что, пока я буду творить чары, углопсы запросто могут оторвать мне голову.
Господи. Обожаю работать в стрессовой обстановке.
Когда первый пес бросился на меня, я упал на бетон и откатился в сторону, а по пути изо всех сил пнул его каблуком в податливое гнездо щупальцев. Отдача слегка отбросила меня от чудовища и дезориентировала его настолько, что у меня появилось время выкрикнуть:
– Псы углов, я изгоняю вас!
Мой голос был напитан волевой энергией, и невидимый барьер ожил. Мириады крошечных лент желто-зеленого огня взметнулись к потолку, и круг превратился в колонну, но не статичную, а пульсирующую, поскольку он то распухал, то сжимался. Тот участок, где воля Эбинизера удерживала четверых углопсов, замерцал искрами, а другие искры, побольше и поярче, хлынули из брони его защитных заклинаний. Они походили на светлячков, и в их движениях было что-то осмысленное и жутковато-биологическое.
Когда я добавил ко всему этому свой голос, пламя раскалилось до совершенно невыносимой яркости. Тринадцать глоток в едином порыве издали басовитый вой, и все до единого псы изготовились прыгнуть на вашего покорного слугу.
Едва они оставили старика в покое, как он поднял левую руку и шлепнул ладонью по бетону. Тот застонал от вновь возросшей силы тяжести, а псы, несмотря на их сопротивление, оказались накрепко прижаты к полу.
Лицо старика побагровело от натуги, а рот перекосился в мучительной гримасе.
Боже мой! Не исключено, что у меня на глазах Эбинизер совершал самоубийство.
Он не мог долго находиться в таком напряжении.
– Углопсы, прислужники Внешней Ночи, в этом мире вам не место! – крикнул я. – Изыдите!
Ответом мне был новый хор басовитых стонов, но воля Эбинизера Маккоя имела железную хватку, и беспомощные твари не могли шевельнуться.
За исключением одной. Той, что оказалась ко мне ближе остальных.
Обороняясь и одновременно удерживая заклинание магии земли, – чтобы сотворить нечто подобное, у меня ушло бы не меньше минуты, – старик создал еще одни чары, избавив меня от избыточной гравитации, но удерживая всех углопсов под сетью своего разума.
Точнее, не всех. Дюжину из тринадцати. Последний выползал из гравитационного колодца – ясное дело, в мою сторону, – и едва его передние лапы оказались за пределами зоны чар, пес подобрался перед рывком к моему горлу. Наконец он высвободился и прыгнул.
Огненное кольцо издало воющий звук и начало мерцать в нескольких цветах спектра, совершенно несвойственных обычному пламени, а воздух так переполнился энергией, что у меня зачесалось в глазах, а я еще даже не добавил свою волю к дедовой. Если отказаться от изгнания и прикрыться каким-нибудь защитным заклинанием от нападающего монстра, с такой концентрацией чар попросту невозможно предсказать, что произойдет дальше.
Поэтому я не двинулся с места, а когда пес вырвался на волю, прокричал:
– Гончие Тиндала[23], возвращайтесь в породившую вас пустоту! Изыдите!
Затем я поднял посох обеими руками, освободил волю и…
И почувствовал их.
У себя в голове.
Почувствовал Запределье.
Не буду объяснять, каково это. Даже пробовать не стану. Тому, с кем такого не случалось, сравнивать будет не с чем.
Скажу лишь, что это больно. Настолько, что Зимняя мантия ни хрена не спасает от подобной боли. И описать ее проще, чем все остальные ощущения. Соприкасаться с разумом углопсов – все равно что лизать замороженную железку, отчего у тебя все сильнее разыгрывается холодовая мигрень.
Их мысли – или те безумные образы, что считались у них мыслями, – начали с такой интенсивностью пожирать мой разум, будто его бросили в муравейник. А затем, буквально на мгновение, эти чуждые человеку умозрительные модели обрели смысл, и я увидел всю картину глазами Иных. Увидел похожее на колонну существо, сотканное из света, сияющих энергетических центров и чистого ужаса, подобно обелиску стоящее перед углопсами. Вокруг его воздетых кулаков и плеч сгустился миниатюрный грозовой фронт, пронизанный хищными молниями.
Я увидел то, что видели они, когда смотрели на меня.
И почувствовал их страх.
Зимняя мантия взвыла от внезапно нахлынувшего голода, и меня переполнили силы Зимы. Все поверхности в гараже покрылись инеем и стали потрескивать, словно бассейн, наполненный шипучими карамельками «Поп рокс». Объятый уверенностью – вернее, единым чувством целеустремленности, воли, желания и веры в то, что именно такие моменты оправдывают мое существование, – я хряснул посохом по бетону, направил на Иных энергетическую волну и проревел:
– СГИНЬТЕ!
В огненном кольце реальность сменилась бурей призрачной энергии, самых произвольных звуков и стремительных разноцветных вспышек. Я чувствовал, как воля углопсов пытается противостоять моей – и крошится, как вчерашний кукурузный хлеб. Я вырвал Иных из эктоплазменных тел и отправил этих невидимых, нематериальных, но оглушительно вопящих сволочей обратно в пустоту за пределами творения.
Когти тринадцатого пса были, наверное, в восьми дюймах от кончика моего носа, когда углопсов подхватила завывающая воронка заклинания. За этим последовал резкий звук втягиваемого воздуха, ночь вокруг нас застонала, пространство содрогнулось, а Иные попросту исчезли.
Вместо того чтобы расчленить меня когтями, тысячефунтовый монстр превратился в тысячу фунтов омерзительной слизистой эктоплазмы, и она врезалась мне в грудь так, что я шлепнулся на задницу и проехал по полу не меньше пятнадцати футов. Еще двенадцать бывших углопсов выплеснулись за пределы погасшего огненного круга и растеклись по всему гаражу.
Эбинизер обмяк и улегся на бок, а затем перекатился на спину, дыша так тяжело, словно только что бежал вверх по лестнице, и не обращая внимания на ползущий мимо поток грязной эктоплазмы толщиной дюйма три, а то и четыре, будто на вечеринке по поводу окончания съемок фильма «Капля»[24].
Я попробовал отряхнуть руки от этой дряни, но без особого успеха. Эктоплазма походила на сопли, но куда сильнее приставала к коже – и нанесла бы заметный ущерб моему привычному гардеробу, если бы не тот факт, что минут через пятнадцать она сублимируется и исчезнет.
Но пока что меня с головы до ног покрывала прозрачная студенистая слизь.