Жизнь творимого романа. От авантекста к контексту «Анны Карениной»

***

В последовательных редакциях эпилога предшественником графа Пфефера, кроме «немецкого волонтера» из рукописи 106, выступает в исходной редакции эпилога некий «граф К.», вполне сочувственно упоминаемый Катавасовым в сцене спора Левина с гостями: «Да позвольте <…> убивают братьев, единокровных, ну не братьев — единоверцев, детей, стариков. Чувство возмущается, требует мщения. Я понимаю графа К., который говорит, что он пленных турок не признает»[1070]. Первая половина фразы в правленом виде позднее была отдана Кознышеву.

Возможным объектом аллюзии был недавний выпускник академии Генерального штаба, бывший кавалергард ротмистр граф Федор Эдуардович Келлер — один из немногих аристократов-гвардейцев, кто (подобно Вронскому) воевал добровольцем в Сербии. Летом и осенью 1876 года его имя было на слуху: кроме того, что он зарекомендовал себя отчаянно храбрым воином и харизматичным командиром, получила резонанс и его экстренная поездка из Сербии в Россию, предпринятая по поручению командующего сербской армией генерала М. Г. Черняева для передачи наследнику престола великому князю Александру Александровичу просьбы о содействии поставкам оружия в Сербию[1071]. Мне, однако, неизвестны свидетельства о беспощадности Келлера — на деле или на словах — к турецким военнопленным. В те же месяцы в печати, включая читавшиеся Толстым «Московские ведомости»[1072], не раз сообщалось о мужестве сражавшихся вместе с сербами и русскими волонтеров из различных германских государств (тогда как Келлер принадлежал к обрусевшему немецкому роду), но и в этих сообщениях мне не встретилось аналога слов в авантексте АК о графе К., «немецком волонтере» и графе Пфефере. А вот где такой аналог отыскивается — это в получившей широкую огласку телеграмме самого Черняева сербскому правительству от 21 сентября (ст. ст.) 1876 года, где сообщалось о пленных, которых турки пытали и изувечивали, прежде чем убить, и делалось следующее заявление: «Наши войска, доселе безукоризненные, до того возмущены варварствами неприятеля, что я опасаюсь впредь быть в состоянии воспрепятствовать им прибегнуть к праву репрессалий — совершить подобные жестокости»[1073].