История цивилизации

ГЛАВА 23. ГРЕКИ

Но вот, после царства Соломона (который царствовал, вероятно, около 960 г. до Р. X.), в то время, как разделенные царства Иудейское и Израильское претерпевали разрушение и выселение, а евреи вырабатывали в вавилонском плену свои традиции, возникло новое явление, имевшее огромное влияние на человеческий разум, — возникли предания греков. В то время, как иудейские пророки вырабатывали новое сознание непосредственной нравственной ответственности народа перед вечным и единым для всех богом истины, греческие философы воспитывали человеческий ум в новом духе, духе умственной отваги.

Греческие племена, как мы уже говорили, были ветвью от общего арийского ствола. Они появились в эгейских городах и на островах за несколько веков до 1000 г. до Р. X. Они, вероятно, уже стали продвигаться к югу еще до того времени, как фараон Тутмос начал впервые охотиться на слонов за завоеванным им Евфратом. Ибо в те дни в Месопотамии существовали слоны, а в Греции львы.

Возможно, что Кносс был сожжен во время набега греческих племен, однако каких-либо преданий об этой победе у греков не существует, хотя имеются рассказы о Миносе, об его дворце (Лабиринте) и об искусстве критских мастеров.

У греков, как и у большинства арийцев, были певцы и сказители, чье творчество являлось важным связующим в общественном отношении звеном; путем устной передачи от одного к другому они сохранили, начиная с древних варварских времен, два больших эпоса: «Илиаду», повествовавшую о том, как союзные греческие племена осаждали, взяли и разграбили город Трою в Малой Азии, и, кроме того, «Одиссею», представлявшую собой длинный рассказ о ряде приключений мудрого вождя Одиссея при возвращении его из-под Трои на свой остров. Эти эпосы были записаны около VIII или VII века до Р. X., когда греки переняли употребление алфавита от своих более цивилизованных соседей, но предполагают, что они существовали многим ранее. Прежде они приписывались одному слепому певцу Гомеру, причем думали, что он сочинил их так же, как Мильтон сочинил свой «Потерянный рай». Существовал ли действительно такой поэт, сочинил ли он или только записал и обработал эти эпосы и т. п.? Эти вопросы являются любимым предметом для споров ученых. Но не следует углубляться здесь в эти споры. С нашей точки зрения, единственным достойным внимания фактом является то, что греки уже имели эпос в VIII веке до Р. X., и что последний являлся общим достоянием и связующим звеном между различными их племенами, развивая в них сознание своего единства. В противоположность остальным варварам, греки представляли собой группу родственных племен, связанных общим разговорным, а позднее и литературным языком и разделявших общие идеалы мужества и традиции поведения.

Иллюстрация к «Илиаде» (с гравюры Т. Пироли)

Упомянутые эпические поэмы изображают нам греков варварским народом, не знавшим железа, не имевшим письменности и все еще не жившим в городах. Вначале они, вероятно, жили в открытых поселениях, состоявших из хижин, расположенных вокруг дворов вождей, за пределами развалин разрушенных ими эгейских городов. Затем они начинают обносить стеной свои поселения и заимствуют у покоренных ими народов понятие о храме. Мы говорили уже, что города первобытных цивилизаций обычно возникали вокруг алтарей каких-нибудь племенных богов и что стены добавлялись впоследствии. В городах греков стены предшествовали храму. Греки начали торговать и основывать колонии. К VII веку до Р. X. в долинах и на островах Греции возник ряд городов, не помнивших об эгейских городах и о цивилизации, предшествовавшей им. Главнейшими из них были Афины, Спарта, Коринф, Фивы, Самос, Милет. Греческие поселения существовали уже и на берегах Черного моря, и в Италии, и в Сицилии. Каблук и носок италийского сапога носили название Великой Греции. Марсель был греческим городом, основанным на месте более древней финикийской колонии.

Герои Троянской войны

Страны, расположенные на обширных равнинах или обладающие в качестве пути сообщения какой-нибудь большой рекой, вроде Евфрата или Нила, обычно стремятся к слиянию под чьей-нибудь общей властью. Города Египта и Шумер, например, слились воедино под одной и той же властью и образовали общую правительственную систему. Греки же, расселенные по островам и горным долинам (ибо как Греция, так и Великая Греция очень гористы), были отрезаны друг от друга, поэтому среди них преобладала совершенно противоположная тенденция. Когда греки появляются в истории, они уже разделяются на множество маленьких государств, не проявлявших сначала никаких признаков единения. Они отличались даже по расе. Некоторые из этих государств были населены, главным образом, представителями того или иного греческого племени — ионического, дорического или эолийского; другие имели смешанное население, состоявшее из греков и потомков догрече-ских средиземноморских народов; наконец, в третьих граждане были из чистокровных, свободных греков, правивших порабощенным, покоренным населением, как, например, илотами в Спарте. В некоторых из этих государств старинные выдающиеся арийские семьи образовали сплоченную аристократию; в некоторых существовал демократическое правление для всех граждан-арийцев; в некоторых же мы находим выборных или даже наследственных царей, в других узурпаторов и тиранов.

Те же географические условия, которые препятствовали слиянию греческих государств и установлению в них единообразия, не позволяли им увеличиваться в размере. Самые большие греческие государства уступали по размерам многим английским графствам и сомнительно, превышало ли когда-нибудь население какого-либо из их городов треть миллиона. Лишь в немногих население достигало пятидесяти тысяч. Существовали союзы, вызванные общностью интересов, но слияния не было. Города заключали между собою союзы и лиги по мере развития торговли, а маленькие государства становились под покровительство больших государств. Тем не менее, Грецию все же объединяла известная общность переживаний, вызванная двумя обстоятельствами — существованием эпоса и обычаем принимать каждые четыре года участие в атлетических состязаниях в Олимпии. Это не устраняло войн и междоусобиц, но смягчало до известной степени жестокость борьбы между государствами, а условия перемирия охраняли всех лиц, отправлявшихся на игры и возвращавшихся с них.

С течением времени сознание общего происхождения развивалось, и число государств, принимавших участие в играх, увеличивалось до тех пор, Пока, наконец, к участию в них стали допускаться не только греки, но и жители близкородственных им стран: Эпира и Македонии. В VII и VI веках до Р. X. греческие города начали приобретать все большее и большее значение и расширять торговлю, а уровень их культуры также непрерывно возрастал. Их общественная жизнь отличалась от жизни эгейских цивилизаций и государств речных долин многими любопытными подробностями. У них были великолепные храмы, но жречество не представляло собой такой мощной, основанной на традициях касты, как в городах более древнего мира; жрецы у греков не являлись хранителями всех знании, средоточием всякой мысли. У этого народа были вожди и благородные семьи, но не было монарха-полубога, окруженного тщательно организованным двором. Государственное их устройство было скорее аристократическим, под руководством могущественных семейств, причем все эти рода, отстаивая друг у друга влияние, не давали никому занять преобладающее место. Даже так называемая «демократия» греков была, по существу, аристократична. В демократии каждый гражданин принимал участие в общественных делах и присутствовал на собраниях, но «не всякий был гражданином». Греческая демократия не походила на наши, в которых каждый имеет право голоса. Большинство греческих демократических республик насчитывало несколько сот или несколько тысяч граждан и много тысяч рабов, вольноотпущенников и т. п., не принимавших участия в общественных делах. Обычно в Греции управление сосредоточивалось в руках кучки зажиточных людей. Как цари, так и тираны были просто людьми, выдвинувшимися среди прочих или же узурпировавшими власть, Это не были полубоги, сверхлюди, как фараоны, миносы или монархи Месопотамии. Таким образом, как мысль, так и правительство у греков пользовались свободой, подобной которой они не знали во времена более древних культур. Греки внесли в свои города-государства индивидуализм, личную инициативу, выработанную кочевой жизнью на северных пастбищах. Это были первые республиканцы, сыгравшие в истории значительную роль.

И мы замечаем, что по мере того, как они выходят из условий варварства и постоянных сражений, в их умственной деятельности начинает проявляться новая черта. Мы видим у них людей, которые, не будучи жрецами, ищут и собирают знания и углубляются в тайну жизни и существования, т. е. предаются тому, что составляло до сих пор возвышенную привилегию жречества и высокомерное развлечение царей. Мы находим уже в VI веке до Р. X., быть может, в то время, когда Исайя все еще пророчествовал в Вавилоне, таких людей, как Фалеса, Анаксимандра Милетского и Гераклита Эфесского, бывших, как мы теперь сказали бы, независимыми джентльменами, посвящавшими свои умственные силы тщательному изучению мира, в котором мы живем, вопросу о том, какова была его истинная природа, когда он был создан, какова может быть его дальнейшая участь, и отвергавшими всякие традиционные и уклончивые ответы. Об этом стремлении греков проникнуть в тайны Вселенной нам придется подробнее говорить в этом повествовании несколько позднее. Эти греческие исследователи, которые начинают выделяться в VI веке до Р. X., являются первыми философами, первыми «любителями мудрости» в мире.

Здесь должно быть отмечено великое значение VI века в истории человечества. Ибо в это время, кроме этих греческих философов, стремившихся составить себе ясное представление о Вселенной и о месте, занимаемом в ней человеком, и Исайи, доведшего до высшего предела иудейские пророчества, в Индии, как мы скажем позднее, учил Гаутама Будда, а в Китае — Конфуций и Лао-цзы. От Афин до Тихого океана пробуждалось человеческое сознание и началось брожение умов.