История цивилизации

ГЛАВА 1. НАШЕСТВИЯ ВАРВАРОВ ВЫЗЫВАЮТ РАЗДЕЛЕНИЕ ИМПЕРИИ НА ВОСТОЧНУЮ И ЗАПАДНУЮ

В течение всего III века Римской империи, приходившей понемногу в упадок в общественном и нравственном отношениях, пришлось выдержать борьбу с варварами. Императоры этого периода были военачальниками-автократами, и столица империи переносилась с места на место, соответственно с требованиями военной тактики. Главная императорская квартира переносилась то в Северную Италию, в Милан, то в нынешнюю Сербию — в Сирмиум или Ниш, то в Малую Азию, в Никомедию. Рим, находившийся посредине Италии, был слишком далек от центров борьбы и потому не мог являться удобным местом для пребывания императоров. Это был умирающий город. В большой части империи господствовал мир, и люди ходили невооруженными. Войска продолжали быть единственной могущественной силой: императоры, опираясь на свои легионы, становились все в большей мере автократичными по отношению к остальной империи, и двор их все больше и больше стал походить на двор в Персии и других восточных монархиях. Диоклетиан возложил на себя царскую диадему и одежды восточного образца.

Вдоль всей границы империи, которая шла приблизительно вдоль Рейна и Дуная, теснились неприятели. Франки и другие германские племена подступили к Рейну. В Северной Венгрии были вандалы; там, где раньше была Дакия и где теперь находится Румыния, — вестготы. Восточнее, в Южной России, жили восточные готы или остготы, а еще дальше, в бассейне Волги, — аланы. Но и монгольские народы уже прокладывали себе дорогу в Европу. Гунны собирали дань с аланов и остготов и гнали их к западу.

В Азии римская граница отодвигалась назад под натиском возродившейся Персии. Этой новой Персии, Персии царей из династии Сасанидов, суждено было в течение следующих трех столетий стать сильной и, в конце концов, счастливой соперницей Римской империи.

Взгляд на карту Европы укажет читателю на особенно слабое место империи. Река Дунай, протекая через нынешнюю Боснию, приближается на расстояние двух сотен миль к Адриатическому морю, образуя, таким образом, прямой угол, обращенный вершиной внутрь. Римляне никогда тщательно не охраняли свои морские коммуникационные линии, а эта прибрежная полоса в двести миль шириной как раз являлась коридором, посредством которого поддерживалось сообщение между западной, латинской, частью империи и восточной, в которой господствовал греческий язык. Натиск варваров был сильнее всего у этого угла, образуемого Дунаем. Когда они пробились в этом месте, стало очевидно, что империя должна разделиться надвое.

Более сильная империя могла бы, продвинувшись вперед, вновь овладеть Дакией, но у Римской империи не хватало именно силы. Константин Великий, несомненно, был монархом, отличавшимся набожностью и умом. Он заставил готов отступить именно от этого существенно важного пункта балканской области, но у него не было силы, чтобы перенести границу за Дунай. Он был слишком занят внутренними раздорами. Он укрепил дух умирающей империи, влив в него солидарность и моральную силу христианства, и решил основать новую постоянную столицу в Византии, на берегу Геллеспонта. Эта новая столица, Византия, впоследствии переименованная в его честь в Константинополь, еще строилась в то время, когда он умер. В конце его царствования произошло замечательное событие. Вандалы, теснимые готами, просили, чтобы им позволили поселиться в пределах Римской империи. Им были отведены земли в Паннонии, которая в настоящее время является частью Венгрии, расположенной к западу от Дуная, а воины их стали легионерами. Но эти легионеры управлялись своими собственными начальниками. Риму не удалось ассимилировать их. Константин умер в самый разгар работы над реорганизацией своей обширной империи, но вскоре после его смерти граница опять была прорвана, и вестготы подошли почти к самому Константинополю. Они разбили императора Валента у Адрианополя и поселились в нынешней Болгарии, подобно тому, как вандалы поселились в Паннонии. Номинально они были подданными императора, фактически же они были победителями.

С 379 по 395 гг. после Р. X. царствовал император Феодосий Великий, и во время его царствования империя формально сохраняла свое единство; в Италии и Паннонии над войсками начальствовал Стилихон, вандал по происхождению, а над войсками на Балканском полуострове — Аларих, гот. Когда Феодосий умер в конце IV столетия, он оставил двух сыновей. Аларих оказал поддержку одному из них, Аркадию, в Константинополе, а Стилихон другому — Гонорию, в Италии. Другими словами, Аларих и Стилихон боролись друг с другом за власть в империи, а сыновья императора были лишь марионетками у них в руках. Во время этой борьбы Аларих двинулся на Италию и после недолгой осады взял Рим (410 после Р. X.).

В течение первой половины V столетия вся европейская часть Римской империи стала добычей грабительских отрядов варваров. Очень трудно наглядно изобразить положение дел в мире в это время. Во Франции, Испании, Италии и на Балканском полуострове большие города, процветавшие в первые годы империи, все еще существовали, но уже обедневшие, с сильно убывшим населением, и приходили в упадок. Жизнь в них должна была быть пустой, мелочной, расстроенной. Местные власти старались поддерживать свой престиж и продолжали свое дело в зависимости от личной добросовестности, во имя уже далекого и недосягаемого императора. Церкви продолжали существовать, но обслуживались неграмотными священниками. Книг почти не читали, зато везде господствовали страх и суеверие. Но повсюду, где только они не были разграблены, можно было найти книги, картины, статуи и т. п. произведения искусства.

Жизнь в деревнях также пришла в упадок. Везде, во всех уголках Римской империи, господствовали запустение и беспорядок. Некоторые местности были превращены чумой и войной в пустыню. Дороги и леса кишели разбойниками. В эти-то области и вторглись варвары, почти вовсе не встречая сопротивления, и возводили в правители своих начальников, причем эти правители часто присваивали себе официальные римские титулы. Если это были хотя бы наполовину цивилизованные варвары, они предписывали побежденным достаточно сносные условия, овладевали городами, смешивались с покоренными, вступали с ними в браки и начинали говорить на латыни (но всегда с некоторым акцентом). Иногда бывало иначе. Юты, англы и саксы, покорившие римскую провинцию Британию, были народами земледельческими и в городах не нуждались; они, по-видимому, начисто вымели из Южной Британии все романизированное население и заменили латинский язык своим тевтонским наречием, из которого впоследствии образовался английский язык.

Нет никакой возможности в пределах настоящей работы проследить движение взад и вперед различных германских и славянских племен, бродивших по территории пришедшей в полное расстройство империи в поисках добычи и удобного места для поселения. Но возьмем для примера хотя бы вандалов. История застает их в Восточной Германии. Затем они поселились, как мы уже говорили, в Паннонии. Отсюда они около 425 г. после Р. X. начали продвигаться на запад и через промежуточные провинции добрались до Испании. Там они встретили вестготов, пришедших из Южной России, и другие германские племена, у которых были в то время свои герцоги и короли. Из Испании вандалы, под предводительством Гензериха, отплыли в Северную Африку (429), взяли Карфаген и построили флот. Они закрепили за собой господство на море, взяли и разграбили Рим (455), к тому времени уже успевший оправиться после взятия и разграбления его Аларихом, на полстолетия раньше. Затем вандалы овладели Сицилией, Корсикой, Сардинией и большинством других островов западной части Средиземного моря. Фактически они основали морскую державу, очень похожую, по своей величине, на морскую державу карфагенян, основанную за семьсот лет до того. В 477 г. они были на высоте своего могущества, а между тем это была лишь горсть завоевателей. В следующем столетии почти вся их территория снова была отвоевана у них Византийской империей в период временной вспышки ее энергии во времена царствования Юстиниана I.

История вандалов является лишь одним из примеров многочисленных предприятий подобного рода. Но в это время уже готовился вступить в пределы Европы совершенно чуждый ей по крови народ, самые страшные из всех разрушителей: монгольское племя гуннов, или татар, принадлежавший к желтой расе народ, деятельный и способный, подобного которому еще не видел западный мир.