Французская кухня в России и русской литературе

У Достоевского в романе «Бесы» Château d’Yquem фигурирует в трагическом эпизоде, в котором рассказывается о юноше-самоубийце, прокутившем деньги на свадьбу сестры, которые копились десятилетиями: «Проснувшись, он спросил котлетку, бутылку шато-д’икему и винограду, бумагу, чернила и счет»[425]. Не выпив до конца бутылку Château d’Yquem, он застрелился. Так же мрачно выглядит и поэтическая строка с упоминанием Château d’Yquem в поэме Бориса Пастернака «Спекторский». Является ли это аллюзией на Достоевского, сказать затруднительно:

И, значит, место мне укажет, где бы,
Как манекен, не трогаясь никем,
Не стало бы в те дни немое небо
B потоках крови и Шато д’Икем?[426]

У Чехова, наоборот, это вино не вызывает никаких мрачных ассоциаций. В его юмористическом рассказе «Женщина с точки зрения пьяницы», о котором мы уже упоминали, шато-д’икем, так же, как и шабли, — девушка от 17 до 20 лет[427]. Гиляровский в книге «Москва и москвичи» по своему обыкновению описывает роскошный магазин Елисеева с восхищением: «А посредине между хрустальными графинами, наполненными винами разных цветов, вкуса и возраста, стояли бутылки всевозможных форм — от простых светлых золотистого шато-икема с выпуклыми стеклянными клеймами до шампанок с бургонским»[428].

Теперь перейдем к менее известным и менее дорогим винодельческим зонам.