Закогтить феникса

Глава 23

Ненавижу свои человеческие воспоминания, меня передёргивает от омерзения — я действительно была глупой, безвольной, трусливой. Я радовалась, что воспоминания смутные, размытые, рассыпаются, как части разбитой мозаики, и что от порождающих жгучий стыд мучительных картинок легко отгородиться, сметя их в самый дальний уголок сознания, но сейчас я ныряю в воспоминания, погружаюсь в прошлое.

Поверхностное сходство уклада страны Лунь тонкой корочкой льда скрывает бездну различий. Мои мозги, они плавятся.

Я не понимаю… Перед глазами абсолютно нереальное видение, но в то же время оно правдиво до последней пчёлки, жужащей в пушистых бутонах пиона. Мальчик — мой брат, но от другой женщины — бьёт меня молнией. Мама, запыхавшаяся, чуть растрёпанная из-за бега, успевает появиться в саду и сбить молнию чистой ци. Молния, шикнув, безобидно гаснет, оставляя после себя запах грозы, а та, вторая женщина отца, усмехается чуть разочарованно, но и злорадно. “Юный господин лишь шутит и играет”. Её ни капли не тревожит, что я могла быть ранена. Хах, она хотела увидеть, как молния врезается в моё лицо. Мама зачем-то просит прощения и торопится увести меня, спрятать в стенах своего двора.

Я вспоминаю, как мама пыталась научить меня азам работы с ци.

Это значит… что мама к тому времени прорвалась на несколько ступеней.

Она не простая смертная, но при этом наложница? А-а-а, как сложно. Наложницы-заклинательницы у высших демонов были за редчайшим исключением, пленницами. Что они, недавно разменявшие пару сотен лет, могли противопоставить высшему, копившему энергию тысячелетиями? Разница в силе колоссальная.

Но у людей иначе.

В империи Ю учителя многочисленных сект преподавали азы культивирования бесплатно всем желающим — искали таланты. В секты принимали не по происхождению, а по способностям. Конечно, были ученики из богатых и влиятельных семей, щедро плативших за обучение своих отпрысков. Но и дочери последнего крестьянина могло повезти, если она показывала выдающиеся успехи.

Сказать, что в империи Ю культивировали все, не будет большим преувеличением.

Женщины физически обычно слабее мужчин, но использование ци сглаживает разницу. Угостить неверного муженька “призрачными когтями” даже последняя слабачка сможет.

Так почему мама согласилась быть второстепенной наложницей? Нет, не так. Почему она вообще допустила мысль, что может быть не единственной у мужчины? Почему вошла в семью Сян? Почему не развелась? Почему не выбрала вдовство? “Призрачные когти”, шёлковый шнурок, яд — столько способов.

— Как же по правилам семьи мне следует называть женщину, девять месяцев носившую меня в своей утробе?

— Наложница Юй-ши, юная госпожа.

— В таком случае я могла бы побеспокоить наложницу Юй-ши.

Но слуга качает головой:

— Это также невозможно, юная госпожа. Наложница Юй-ши давно утратила благосклонность господина и её двор слишком маленький, чтобы принять юную госпожу. К тому же наложница Юй-ши некоторое время хворает. Здоровье юной госпожи очень важно, поэтому нельзя допустить, чтобы вы приблизились и вдруг заразились. Положение дочери господина, в чьих венах течёт кровь Сян, и покинутой наложницы очень разное.

Он советует или издевается?

— Наложница Юй-ши не получает лечения.

Я не спрашиваю, утверждаю.

Некоторое время слуга молчит.

Наконец он отвечает:

— Вглядываясь в дно пруда, легко утонуть.

Возможно, его цель — спровоцировать меня?

— Что же… Позаботиться о комнате для меня работа слуг. Уверена, в резиденции не может быть глупых бездельников. Куда мы идём?

За прошедшие годы многое изменилось, я смутно улавливаю направление. Каменный сад с вьюнком, жадно оплетающим острые выступы валунов, мне незнаком, а вот белоснежную беседку я с трудом узнаю. Кажется, переделана крыша, а у входа добавлены две фигуры крылатых львов.

Всё тот же изысканный аромат цветов…

— Юная госпожа, вы вернулись домой после долгого отсутствия. Совершенно естественно, что вы поприветствуете госпожу Е-ши, супругу главы семьи, а также вашу матушку.

Е-ши… Бабушка? Перед глазами всплывает пухлое лицо с повислыми мешками щёк и сетка морщин, испещривших желтовато-бурую в коричневых пятнах кожу. Я помню, как меня пугали чёрные провалы глаз. Госпожа Е-ши не жаловала ни мою маму, ни меня. К счастью, она не доставляла проблем, мы для неё были всего лишь мокрицами, окопавшимися в углу сарая. Можно прихлопнуть — но не стоит труда.

Определённо… осматриваюсь в резиденции до вечера, вечером, когда достаточно стемнеет, ищу путь отхода и ночью забираю маму. Нам тут делать не-че-го. Здесь хуже, чем я представляла. Знала бы — не пропадала на плато и потом в секте, пришла бы сразу.

Дорожка изгибается.

— Сестрёнка! А-Цинь! Неужели ты не хочешь улыбнуться своему старшему брату?

Хм, тот мальчик из воспоминаний, если это, конечно, он, вытянулся в долговязого кузнечика? Нескладно длинные ноги с острыми коленками делают сходство поразительным.

— Старший брат.

— Кузен, ты не должен винить А-Цинь за холодность. Кузина только вернулась. Конечно, ей трудно узнать тебя после нескольких лет разлуки. А-Цинь?

Рядом с парнем милая девушка. Настолько милая, что кроме этого, о ней нечего сказать.

Гнильцой из-под сиропа тянет…

— Кузина, — здороваюсь я, хотя вообще не представляю, что за девушка передо мной, ориентируюсь лишь на её ко мне и к брату обращение..

— Сестрёнка совсем не улыбается, — продолжает брат. — Может быть, наша любимая детская шутка тебя развеселит, А-Цинь? Ты ощутишь вкус дома.

Идиота кусок.

Кузнечик запускает мне в лицо молнию. Трещащий клубок мог бы быть и побольше. Не впечатляет. А бездарность атаки и вовсе удручает. Надо проверить своих учеников… Вдруг их тоже не научили очевидным вещам? Братишка швырнул молнию и, вместо того, чтобы вести её своей волей до конца, отпустил контроль. Я вскидываю ладонь, принимаю молнию на кончики пальцев и перехватываю. Тотчас оттолкнув, возвращаю братику.

Кузина застывает, а кузнечик от неожиданности и вовсе разевает пасть.

Раз он так просит… Я усаживаю молнию ему точнёхонько на язык.

Полный боли вопль, падение подёргивающегося тела.

Я расплываюсь в улыбке:

— Старший брат, очень смешно. Спасибо, мне стало намного легче.

— К-кузина? — девица смотрит на меня округлившимися глазами.

— Что здесь происходит? — раздаётся новый голос.

Появившийся мужчина стоит, заложив руки за спину. Меня от его взгляда пробирает озноб — холодок из детства. Лицо мужчины точь-в-точь лицо пугавшего меня старика со злыми глазами, только лицо молодое.

— Дядя, — девушка кланяется и торопится объяснить. — Кузен всего лишь пошутил с А-Цинь, но А-Цинь испугалась и ударила его. Пожалуйста, не вините кузину. Уверена, А-Цинь не нарочно!

Вроде бы не отец…

— Дядя, — я безмятежно кланяюсь.

Он переводит взгляд с раскинувшегося в пыли кузнечика на девушку, затем на меня:

— Подняла руку на старшего брата? Как возмутительно!

Если бы я действительно подняла на кузнечика руку, от него остались бы только скособоченные ножки.

— Дядя, кажется, брату нужна помощь доктора? Это кузина и от испуга, не разобравшись, говорит чушь.

Мужчина склоняет голову к плечу:

— Чушь? А-Цинь, ты не можешь отрицать, что отбросила молнию в своего родного брата.

— Кузина, почему бы тебе не подумать ещё раз? — усмехаюсь я, обращаясь к девушке. — Брат шутил. Я действительно поддержала его шутку и отбросила молнию обратно. Если рана брата не результат несчастного случая, то из твоих слов следует, что брат сознательно намеревался мне навредить. Но ведь этого не может быть, верно? Ты обвиняешь меня напрасно.

Не найдя в моём объяснении изъянов, девушка тушуется:

— Дядя, А-Цинь права, я от испуга сказала глупость. Пожалуйста, простите меня.

— Пребывание в храме пошло тебе на пользу, А-Цинь.

— Спасибо за похвалу, дядя.

Довольным дядя не выглядит. Очень хорошо его понимаю. Явно сообразил, что я приехала доставлять неприятности. Я их уже доставляю.

Не менее показательно, что дядя изучает меня и совершенно не обращает внимание на стонущего у его ног поджаренного кузнечика. Слуги не осмеливаются приблизиться и оказать юному господину помощь.

Интересно, клан раскошелится на пилюлю от ожога? Я могла бы заработать.

— ЯоЦинь, — дядя обращается ко мне полным именем, — хотя в несчастном случае нет твоей вины, сам факт, что несчастье случилось, как только ты вошла в резиденцию, дурное предзнаменование.

— Спасибо за предупреждение, дядя. Я буду осторожна. Дядя, я торопилась навестить бабушку, когда брат остановил меня. С вашего позволения, я уйду первой.

— Какое совпадение! Я как раз шёл, чтобы увидеться с матушкой, — улыбается он без тени чувств. — А-Цинь, я провожу тебя.

Р-р-р.

Как вежливая девочка, я обязана сопровождать его.

— Дядя, как можно? Это мой долг как младшей следовать за вами. Вы оказываете мне честь, дядя.

Дядя жестом предлагает идти по правую руку от него, а кузнечик всё ещё стонет и булькает. Про доктора я уже упоминала. Дядя хочет, чтобы я просила снова и снова? Пфф, я не собираюсь играть в его игры.

Хах, мне просто нужно ещё немного потерпеть… Сдерживаться приходиться из-за теневых стражей. Если бы не они, я бы уже шла к маме, однако бой с ними я не потяну.

Я присоединяюсь к дяде.

Он мрачнеет. Хочет упрекнуть?

Но теперь мы стоим так, что слуги могут забрать кузнечика, не помешав нашей беседе, что они и делают. А вместе с ними уходит и мой провожатый. Безымянная кузина спешит затеряться среди клумб.

— ЯоЦинь.

Я понимаю, что дядя в ярости.