Закогтить феникса

Глава 54

Когда мы добираемся до ЯнСи, за окном вечереет.

Новоявленная правительница страны Лунь с самым беззаботным видом держит пиалу и смакует чай. В своей ленивой хищной грации она невероятно похожа на РенШена. Глядя на ней, мне трудно поверить, что она чистокроный человек, да ещё и сестра РенШену только по отцу.

Мы свободно устраиваемся за столом, и я неожиданно для себя первой беру чайник. Обычно я предпочитала ждать, когда РенШен за мной поухаживает, но сегодня настроение отличается. Я замечаю промелькнувшее в его глазах изумление. РенШен улыбается, и я тоже…

— Вам мало разгрома в переднем зале?

— Пфф! — я задираю нос и отворачиваюсь.

Не буду же я признавать, что ЯнСи права? Если бы она о себе не напомнила, я бы пошла на новый раунд — на столе в этой жизни мы с РенШеном ещё не пробовали.

— Коронация назначена на завтрашний полдень? — РенШен вроде бы спрашивает, но я не улавливаю ни капли сомнений.

— Ага, — подтверждает ЯнСи.

Я прищуриваюсь. Если РенШен всё время был со мной, когда же он успел узнать новости?

— Некоторое время тебе стоит опасаться покушений.

— Чушь, — отмахивается ЯнСи. — Я всю жизнь остерегаюсь покушений, ничего не изменилось.

РенШен кивает:

— Да, А-Си, ты права, ничего не изменилось.

Она меняет тему:

— Ещё днём я послала вестника в резиденцию Сян. Министр не возражает, что ЯоЦинь составит мне компанию.

— Ещё бы он возражал!

— Я также сказала, что будущая принцесса скучает по своей наложнице-матери и беспокоится о её здоровье. Я прислала приглашение под предлогом лечения у императорских врачей. Министр противился, но в конце концов согласился. Я отправила госпожу к вдовствующей императрице-матери.

— Спасибо, — я по-настоящему благодарна.

— О чём ты, ЯоЦинь? Как я могла не помочь? Не о чем беспокоиться. Обратно мы твою… маму не отдадим. Ты ведь рассчитываешь, что она откажется от мужа, верно?

— Надеюсь, что откажется, — отныне мама может полагаться на меня.

— Кстати, А-Си, как ты хочешь разобраться с пожирателями? И когда?

Она задумывается лишь на долю мгновения:

— Завтра же? Сразу после коронации?

— Можно использовать мою маму, — предлагаю я.

— ЯоЦинь?

— У мамы было повреждено ядро. Я уверена, резиденция Сян связана с пожирателями. Из всех возможных храмов в своё время меня отдали в храм “Семи ветров”, занимавшийся поставкой жертв.

ЯнСи хмурится.

РенШен не удивлён.

— И что ты предлагаешь, Ни-Ни?

— Меня считают невоспитанной дикаркой, правильно? Я могла бы в нужный момент ворваться в тронный зал и попросить о справедливости, таким образом мы получим не только причину оставить маму во дворце без скандала, но и повод заговорить о пожирателях.

— Нет необходимости, Цинь-эр. Я собираюсь первой заговорить о пожирателях. Я нарушу традиции и… заставлю с собой считаться. Чтобы спокойно править, мне нужна репутация особы жёсткой, скорой на расправу. Ты ведь не думаешь, что чиновники меня приняли? На арене они поклонились мне из страха перед ХаоЦзы, но позже обязательно попытаются навязать мне свою волю и перехватить власть.

Увы, настоящие бои только предстоят…

Радует, что не всё придётся делать самим, у РенШена маленькая армия. Когда я усилю его теневиков своими пилюлями… Ох, мы идеальная пара.

— Сестрёнка Цинь-эр уплыла в мечты? — хмыкает ЯнСи.

— Тс-с-с, она воображает, как во главе армии победит пожирателей одним взмахом хвоста.

— О? Победит — это хорошо. Но если сестрёнка Цинь-эр собирается махать хвостом сама, то зачем же тогда армия?

Я поворачиваюсь к ЯнСи, окидываю её оценивающим взглядом. Как она может не понимать столь очевидных вещей?

— Разумеется, чтобы было кому восхищаться и восхвалять.

Мы с РенШеном отвечаем хором. Упс. Мы переглядываемся, и я первая фыркаю, настроение меняется, и я уютно устраиваюсь в его объятиях, почти клубком сворачиваюсь. Я больше слушаю, чем участвую в разговоре: я мало знаю о больших семьях, об их силе, о том, на кого из министров можно опереться, кого следует задобрить, а с кем нет никакой необходимости считаться.

— Братик, а почему бы нам не уничтожить гнёзда пожирателей за одну ночь? Если у твоих теневиков будет достаточно пилюль…

ЯнСи словно мысли читает.

Я лениво шлёпаю по столешнице хвостом, и РенШен, не прерывая разговор, наливает мне чаю.

Постепенно меня затягивает в сон — телу после прорыва требуется отдых.

Когда я просыпаюсь, я обнаруживаю, что лежу в незнакомой кровати. Спальная комната скрыта от обзора расписной ширмой. По небесно-голубому шёлку летят настолько искусно вышитые птицы, что кажутся живыми. Спросонья я даже прицеливаюсь поохотиться. Вот бы опозорилась… Пфф!

Потянувшись, я чувствую себя посвежевшей, полной энтузиазма. Я откидываю одеяло, спускаю ноги.

— Принцесс Юань, вы проснулись?

— Да.

Из-за ширмы появляется девушка в дворцовой форме.

— Эта слуга приветствует принцессу Юань, — кланяется ли она. — Желает ли принцесса принять ванну или позавтракать?

— Желает, — киваю я.

Бочка моментально наполняется водой — во дворце нет недостатка в водных талисманах. Я с удовольствием запрыгиваю в тёплую воду и позволяю служанке за мной поухаживать, расчесать волосы, добавить ароматических масел. В диком лесу подобные удовольствия недоступны… Хотя нет, при желании можно зачаровать мешочек и взять с собой в лес бочку, масла, кровать, ширму… Некоторые во времена империи Ю ухитрялись делать именно так. Как сейчас, не знаю.

Долго нежиться в воде у меня терпения не хватает.

Служанка подаёт мне нежное персиковое платье:

— Принцесса, ваша мама надеялась присоединиться к вам за завтраком. Госпожа ожидает в переднем зале.

— Мама!

На словах младшие почитают старших, а на деле мама, не имеющая благородного статуса, по правилам этикета должна мне кланяться. Естественно, я не позволю!

Не дослушав служанку, я выбегаю.

И замираю в дверях, застигнутая врасплох. Хорошо, что я оделась… Мама в зале не одна. Господин божественный доктор Азиз Йекта изволит слушать мамин пульс, благородно касаясь её запястья подушечками пальцев через тончайший шёлк. Судя по тому, как мама покраснела, доктор слушает пульс подозрительно долго, но отстраниться мама не пытается.

Если она найдёт своё счастье с иноземным доктором, я буду за неё бесконечно рада. Но! Если мама будет с доктором, кому мы с ЯнСи будем передаривать наложников?!

Крадучись, я пячусь. Доктор всё же замечает меня, в знак приветствия моргает, но слушать пульс не прекращает, видимо, восприняв мой уход как молчаливое одобрение. Я думаю, доктор бы не рискнул ухлёстывать за мамой, если бы намерения не были самыми серьёзными. Чем-то мама ему понравилась…

— Принцесса. желаете пригласить госпожу к завтраку? — уточняет служанка.

— Нет необходимости.

— Госпожа беспокоилась о вас, принцесса, — служанка едва заметно напрягается.

Её слова слишком похожи на возражение. Я могла бы разозлиться. То есть не я, а кто-то не дружащий с головой. У меня же проблемы исключительно со здравым смыслом. Я поощряю служанку улыбкой.

— В таком случае сообщи маме, что я уже проснулась.

— Да, принцесса.

Я задумываюсь — сесть ли мне за столом на место хозяйки или…

— Цинь-Цинь?!

Похоже, мама переживала за меня гораздо больше, чем я думала, раз так быстро пришла. Можно сказать, прибежала. И теперь держится за стену, тяжело дышит. Сзади под локоть её поддерживает догнавший доктор.

Я пересекаю зал и крепко обнимаю маму. Она вздрагивает и вдруг начинает сползать на пол. Легко удержав её, я провожаю её до стола, сажусь рядом. Господин Азиз Йекта торопливо проверяет пульс, и видно, что сейчас он работает по-настоящему. И без шёлкового платка.

— Госпожа испытывает сильные чувства. Я рекомендую успокоительный отвар, прогулки на воздухи и спокойствие.

— Цинь-Цинь, я слышала, тебя заперли во дворце? Почему ты не вернулась домой?

— Мам, своим домом я считаю дворец Юань.

Я уже начала его захват — РенШен выделил для моих учеников несколько внешних дворов.

— Но…

— Мама, разве ты сама хочешь вернуться в резиденцию Сян?

Мама удивлённо смотрит на меня:

— А как иначе?

Я закатываю глаза:

— Просто отправь им письмо о разводе.

— Цинь-Цинь? Что ты говоришь? Как это может быть? Его высочество принц Юань так хорошо отнёсся к тебе. Что он подумает, если я уйду из семьи? Цинь-Цинь, мне не нужна свобода ценой твоего счастья.

Что за чушь?

— Мама, ХаоЦзы, — я с трудом вспоминаю имя РенШена в этой жизни, — поддержит тебя. Разве ты не поняла, зачем тебя пригласили во дворец?

— Зачем? Чтобы господин божественный доктор Азиз Йекта проверил, как идёт моё выздоровление…

— Ха! Мама! Как будто доктор не мог навестить тебя! Ты здесь, чтобы попрощаться с резиденцией Сян навсегда. Если хочешь.

— Как его высочество может поддержать безнравственность? ЯоЦинь, подумай ещё раз.

Я отмахиваюсь.

— Мама, почему бы нам не позавтракать наконец?

— Да.

— Доктор, вы тоже присоединяйтесь, — пусть он соблазняет, если уж взялся.

К тому же… Хотя я забочусь о маме и готова за неё любому горло перегрызть, между нами нет душевной близости. Я вижу слабую забитую женщину, с которой мне… скучно. Мама не понимает, какая я.

В задумчивости, забывшись, я дёргаю хвостом, и моя меховая драгоценность распушается за спиной. Хвост как у меня никаким подолом не удержать, только сознательно опустить вниз и не шевелить. Стоило уйти в свои мысли, хвост зажил своей собственной жизнью.

Тьфу!

От того, что я заметила, хвост только сильнее задёргался из стороны в сторону.

— ЯоЦинь?

У человеческой женщины не может родиться лиса. Что я должна соврать?

— Да, мама? — я невинно улыбаюсь, словно вообще не понимаю, что её вдруг взволновало. — Мама?

— Цинь-Цинь, у тебя появился питомец? Может быть, принц подарил тебе ручного лисёнка?

А?

Хах, действительно… Первое, что придёт на ум нормальному человеку, это что под столом прячется зверь. Никто не подумает, что хвост вырос у родного ребёнка. Я расслабляюсь.

— Мама права, — киваю я. — Почему ты почти не ешь? Доктор, пожалуйста, проследите, чтобы мама выполняла ваши рекомендации и составьте ей компанию на прогулке. Мама, я некоторое время буду занята, — я прячу хвост. — Если тебе станет скучно, ты можешь найти вдовствующую императрицу, чтобы поболтать. Заодно можешь попросить её помочь тебе с нарядами. Те, что есть, никуда не годятся.

Предложение пообщаться с императрицей достаточно страшное, чтобы мама забыла про питомца.

Хм, надо, пожалуй, поручить РенШену найти мне лисёнка.

Или лучше лисью стаю? Тогда у мамы не возникнет вопроса, почему хвосты разные.

Или… рассказать?

Я задумываюсь. Пожалуй, не стоит. Я пока не знаю, как подобрать правильные слова. Я боюсь, что она почувствует отчуждение и расстроится. Она моя мама, и я всегда буду защищать её, но в то же время… своей первой, настоящей мамой я считаю ту, из прошлой жизни — девятихвостую лисицу. Мама, давшая мне эту жизнь… она такая хрупкая, надломленная, нежная. Да, в ней есть и твёрдость характера, и стойкость. Но для она, как бы глупо ни звучало, младшая. Она определённо не тот человек, с кем я готова делиться своими бедами и сомнениями.