Закогтить феникса

Глава 51

Глупая-глупая змея. Если я не ошибаюсь, я имею дело с духом, вселённым в нагинату.

Защищённая толстой шкурой снаружи, изнутри змейска податливая, как рисовая лепёшка. Я избегаю клыков, хватаюсь за основание языка, подтягиваюсь. Я держу защиту, и ци змеи ощущается лёгким покалыванием — не может же змея вывернуться наизнанку и атаковать меня, при всей своей убийственной мощи сейчас змея беспомощна. Но надо торопиться, думаю, я смогу поддерживать щит не больше ста ударов сердца.

Верх и низ меняются местами. Кажется, змея распрямилась. Наверное, она хочет меня выплюнуть? Я первая, кем она подавилась?

Я отпускаю язык и, помогая себе руками, съезжаю как по горке и оказываюсь в брюхе.

Змея бьётся телом об арену. Удар, смягчённый её телом, выбивает дух. Я вскрикиваю и едва не теряю контроль над защитой.

Я рассчитывала, что у меня будет чуть больше времени.

Самое неприятное, что змея задирает переднюю часть тела, а я на вскидку ближе к центру, наклона почти нет, и чем дальше, тем труднее. А-а-а, почему она тесная, как шнурок?!

Она бьётся и бьётся о камень арены.

Я более-менее приспосабливаюсь, но змея меняет тактику. Я не сразу осознаю, что она делает. Рёбра приходят в движение. Она… скручивается?! Она хочет меня раздавить? А ведь у неё может получиться…

Я протискиваюсь вперёд. Моя цель — лезвие нагинаты, из которого “растёт” змея. Она сопротивляется, но отчаянным рывком я добираюсь до острия. Чуть не напарываюсь, но это всё мелочи.

— Попалась.

Именно здесь самая слабая точка в энергетической структуре оружия. Я собираю силы и наношу удар.

Раздавшийся в ответ вой я слышу долю мгновения, и наступает глухота. Голубой свет слепит. Высвободившаяся ци выплёскивается на арену, и в выигрыше мы. Мои теневики сосредоточены на глухой обороне. Но достаётся всем. Проморгавшись, я вижу, что многих сбило с ног, у кого-то идёт кровь. Сейчас не важно.

Я вскакиваю.

Мастер из звёздной секты лежит в трёх шагах от меня. Нагината сломана. Я своим излюбленным приёмом — призрачные когти — отправляю мастера на перерождение. И теперь у меня остался всего один серьёзный противник.

Моложавый мужчина держится уверенно, окружающий хаос словно обтекает его, как речная вода обтекает нерушимую скалу. От мужчины исходят невозмутимость, напряжение и искренний интерес. Мне тоже становится любопытно. Почему он не атаковал, когда я был оглушена? Словно прочитав мои мысли, он добродушно улыбается и складывает руки в жесте традиционного приветствия:

— Принцесса Юань великолепна. Этот мастер не может помыслить о том, чтобы губить редчайший талант.

Ха?

Он.. испугался или искренен?

Возможно, он думает, что у РенШена есть особая методика и хочет её получить?

— Убейте её, — гневно требует шестой принц.

Мастер улыбается шире. Он действительно мастер… Он выпрямляется, опускает руки. Взмах кажется естественным продолжением движения.

Шестой принц падает замертво. Его духовная броня… почему-то пропускает удар. Что это за техника такая?

— Этот мастер надеется, что принцесса Юань однажды позволит составить ей компанию за чаем, — он вновь складывает руки.

— Эта принцесса запомнила.

Мастер с самым благодушным видом покидает арену. Следом арену покидают теневики, служившие шестому принцу. Некоторые, связанные с ним духовно, умерли вместе с ним.

Бой захлебнулся.

Краем глаза я оцениваю обстановку, подсчитываю потери.

Увы, ещё ничего не кончено, другие принцы хотят драться до конца.

Впрочем, “другие” — громко сказано. Погиб не только шестой, а некоторые из тех, кто вышли на арену исключительно в роли свиты, бегут, поджав хвост. И уводят с собой своих теневиков. Против нас остаются всего двое принцев. Наверное, самые упрямые и глупые. Неужели крошечный шанс вскарабкаться на трон дороже собственной жизни? Или они убеждены, что признавать поражение бесполезно и РенШен в любом случае накормит их ядом?

— Брат? — хмурится ЯнСи.

— Сестра, поклониться достаточно. Естественно, я не буду преследовать тебя позднее.

ЯнСи удручённо вздыхает. Похоже, с одним из оставшихся принцев у неё неплохие отношения.

— Нет необходимости добивать, — на грани слышимости приказываю я.

Сейчас расклад сил изменился. У принцев на двоих шесть теневиков, у нас гораздо больше. И подготовка у наших лучше.

Я понимаю, что противники всё ещё могут неприятно удивить, однако уже чувствую себя победительницей. Я жду атаку и перестраиваю ряды. Теперь, когда преимущество у нас, больше нет необходимости в безответной обороне.

Наверное, наших сил хватит, чтобы вырезать всех противников без исключения, но, честное слово, у меня нет никакого желания так поступать. Проливать кровь за шанс возглавить страну — разве не безумие? Пусть потом РенШен разбирается, кого оставить можно, а кого нельзя. Я не собираюсь брать на себя лишнее.

Повинуясь моему жесту, один из наших теневиков оказывается рядом с принцем, лёгким касанием пережимает сонную артерию… Другой принц падает спустя два удара сердца.

— Да здравствует его высочество четвёртый принц Юань! — неосторожно выкрикивает первейший из дворцовых подхалимов.

Он так торопится, что мне немного жаль его разочаровывать. Про себя я усмехаюсь, но не позволяю эмоциям отразиться на лице.

Теневики расходятся, и мы с ЯнСи оказываемся лицом к лицу. Она спокойно смотрит на меня. На губах играет лёгкая улыбка, за которой прячется… Неужели страх? Я бы не тронула её, даже если бы собиралась усесться на трон своими хвостами.

Ох, я опять вспомнила про хвосты. И копчик чешется.

Я, конечно, сдерживаю порыв пошкрябать ногтями поясницу и ниже.

Я направляю ци в пайцзе, заставляю изображённого на ней феникса вновь расправить крылья — сейчас моё слово это слово четвёртого принца, я говорю от его имени.

Сложив руки перед грудью, я кланяюсь ЯнСи:

— Ваше высочество принцесса Лан, вы единственная дитя императора, рождённая её величеством императрицей. Только вы можете считаться достойнейшей из наследников. Во имя блага народа страны Лунь эта принцесса просит вас принять бремя правления и позволить нам с четвёртым принцем разделить с вами ваши тяготы.

— Невозможно!

— Как принцесса может стать… императором?

Я перевожу взгляд на толпу. Может быть, они думают, что принцесса Лан не соберёт говорящие головы? Ха!

— Ради мира и процветания народа страны Лунь эта принцесса последует судьбе, указанной Небесами, — ЯнСи не возражает.

— Да здравствует император Лан! — говорю я, и мне вторят теневики. — Долгих лет жизни императору Лан.

Парадокс: назвать ЯнСи императрицей, хотя она девушка, недопустимо, поскольку именно император управляет страной, а удел императрицы — быть хозяйкой внутреннего двора. Тако что принцесса станет императором, а её муж — императрицей.

— Да здравствует император Лан! — кто-то посообраительней тут же соглашается.

— Невозможно! — дураки гнут своё.

Хм, чиновники люди состоятельные, а я, вот совпадение, помню рецепт пилюли, помогающей восстанавливать потерянные части тела. Я могла бы хорошо заработать.

— Идите и соберите дурные языки, — приказываю я.

Чиновники тотчас замолкают. Кажется, они не намерены дать мне подзаработать. А ещё они, наконец, поняли, что у ЯнСи поддержка РенШена. То, что на трон взойдёт она, не означает, что четвёртый принц потеряет свои позиции. Наоборот, влияние РенШена на двор взлетает сейчас до небес.

— Да здравствует император Лан!

— Десять тысяч лет жизни императору Лан!

В многоголосье лести мне удаётся расслышать очень тихо заданный практичный вопрос:

— Поскольку императором становится принцесса, должны мы во внутренний дворец отправить для услаждения её величества дочерей или сыновей?