Запасная царевна

- Какой сарафан?- побледнела я.

- Настасьи, знамо дело. Другого у меня с собой нетути.

- Это трупа что ли?- просипела я, хватаясь рукой за собственное горло- Зачем? Вы же сказали, что не за мной пришли?

- За кем я пришла-той больше нету- развела руками безносая- Вот ты ее сгубила, ты и место ейное займешь. Одевайся, кому говорю!

- Не пойду я с Вами никуда- взвизгнула я, уворачиваясь от цепкой костлявой руки- Не троньте меня! Я домой хочу!

Паника снова накрыла меня темной волной, выбивая из легких весь воздух и не давая осознать происходящее.

- Да верну я тебя домой! Верну. Вот Свадебку Бессмертный с Василисой сыграет и домой пойдешь. А тут я и Настасью в книгу впишу да батюшке ее тело ейное верну. Чего токма на смотринах Кощеевех не случается… А покуда она в книгу мою не вписана, она тута и полежит нетленная. Припрячем вон ее под полочку…

- Куда припрячем?! И….на чьих смотринах я буду?! Кого свадебка?!- окончательно запаниковала я- Не хочу! Не пойду никуда! Я не собираюсь во всем этом участвовать.

- Да что-ж ты за дурная-то такая! Говорю, времени мало. Сымай с Настасьи сарафан да на себя надевывай скорее!

- Я к трупу не прикоснусь!- истерично мотала я головой- И ни на какие смотрины я не поеду! И голые трупы в архиве прятать не буду!

- Ох, какая ты- попеняла мне Смертушка, кряхтя и споро ворочая покойную девицу по полу, стаскивая с нее платье- Говорю же, пойдешь со мной, а я тебя потом обратно найду как вернуть. Ну что ты разсопливилася вся? Сама раздену горемычную, не рыдай токма. А ты пока одежи свои бесовские сымай. Да на вон, лапти повязывай. Смотрю по ноге пришлись, как на тебя плели. Уж у меня глаз неметан, не сумневайся.

- Ага-ага- дергано кивала я, аккуратно пятясь к лестнице в надежде смыться с места преступления и, подспудно, заговаривая ей зубы- Только смысл в этом всем? Мы с ней и не похожи совсем, небось. Все сразу заметят, что царевна другая стала.

- Че это не похожи-то?- возмутилась безносая, не прерывая своего непотребства и складывая в сторонку уже снятый с девушки кокошник и расшитую нижнюю рубаху- Ну не как воды капельки, но родные сестры и поразнее будут. А ты и росточком с нее будешь, и коса у тебя золотая почти до пояса. Глазки, смотрю, голубые…ну, почти. Да нос курносый… Да и вообще, сидела она в горнице своей, слезы все лила. Несмеяна-ж она, Настасья Берендеевна— никто и не настаивал. Не видал ее никто толком, не беседовал… А ты куда это намылилася-то?- ахнула Смерть, заметив, как я перевернутым тараканом ползу вверх по лестнице.

- Отпустите меня, тетенька- заскулила я- Не пойду я никуда. Ну какая из меня Несмеяна, а?

- А и спорить тут нечего- топнула ногой- Не серди меня, красна девица. Одевай сарафан подобру-поздорову да собирайся в путь-дороженьку. Ждут нас уже. Вона как соплёй зеленой захлебаешься- Несмеяна и есть. И учить тебя нечему.

- Не пойду!- уперлась я, с надеждой оглядываясь на лестницу.

Нет, ну должен же хоть кто-нибудь в архив прийти! Или письмо какое зарегестрировать, или еще зачем…

Но, как на зло, подвал радовал так взлелеянным мной одиночеством и пустотой. А явно теряющая терпение Смерть злым прищуром слегка фосфоресцирующих провалов гладкой черепушки и нервным стуком костлявой стопы по полу.

- А коли Смерть сама тебя переоденет, да в путь снарядит?- вкрадчиво уточнила безносая- То примета черная, не хорошая…

- Не сможете- неуверенно прошептала я- Я живой не дамся.

- А двум смертям не бывать, а одной не миновать. А тока где одна голова склонилася, там и второй покой будет. Коли уж мне за смерть безвременную Настасьи царевны ответ держать, так уж и за твою отвечу. Где там книга моя черная?- и подлый скелет в балахоне начал показательно копаться под плащом в поисках гроссбуха.

Против такого шантажа отговорок у меня не было. В конце-концов, само то, что я вижу этот скелет во плоти уже как-то наводит на мысль о том, что угрозы могут быть очень даже реальными.

- Господи, да за что-ж это все мне?- расплакалась я, сползая с лестницы и хватаясь дрожащими пальцами за застежку собственных джинс- Я же случайно на нее упала…

- А на все промысел Божий- довольно заговорила Смертушка, тут же прекращая меня пугать и споро помогая справиться с непослушными пальцами, теребящими предметы одежды, да натягивая на меня алый сарафан, остро пахнущий чем-то чужим, излишне сладким- Значит суждено так было, девонька. Ты не плачь да не печалься. А утро вечера мудренее. Вот смотрины пройдут, а уж там я тебя домой и отправлю, как-нибудь… Как зовут-то тебя, горемычная?

- Настя- всхлипнула я, борясь с дурнотой и стараясь не смотреть на костлявые пальцы, которые почти нежно перебирали мои длинные пшеничные космы, заплетая их в тугую косу и криво прилаживали на макушку изрядно помятый кокошник- А Вы точно меня вернете? Обещаете?

Меня ощутимо потряхивало. Взгляд нервно метался по помещению, в надежде найти хоть что-то, что может связать ускользающую реальность с действительностью и наткнулся на валяющийся рядом огнетушитель. Тихо всхлипнув, я ногой подтянула к себе «тяжелый тупой предмет красного цвета» и прижала его к груди, как родное дитя, находя в этом какое-то нездоровое утешение.

- Вот совпаденье-то!- всплеснула руками Смерть, начисто игнорируя самый животрепещущий для меня вопрос и полностью сосредотачиваясь на моем внешнем виде- Вот и ладно. Вот и любо… И сарафан впору! Ежели токма еще тряпицы в грудь поднасовать…

- Себе поднасуй!- взвизгнула я, теряя последние крупицы благоразумия и определенно переходя все границы, понимая, что, похоже, меня хотят откровенно обмануть- Я вопрос же задала…

- Ну не буду, не буду- неожиданно благосклонно проворковала Смерть, перебивая меня и поглаживая мою косу костлявыми пальцами- И так сойдет. А там откормишься на царских харчах, похорошеешь…

- Не буду я откармливаться- нервно возмутилась я- И сразу скажу всем, что я поддельная! И если Вы меня обратно сразу не вернете, то я…

- Не поддельная, а запасная- мягко поправила меня черепушка, и сделав по кончику моего носа «цом» пальчиком, вдруг с силой впихнула мне в возмущенно открытый рот большое зеленое яблоко- Погрызи пока, говорливая!

И мир вокруг завертелся неестественно яркой, заводной каруселью, поглощая в себя и Смерть, и меня и огнетушитель.