Колыбель времени

— Мне можно всё, — холодно ответила Эверилд и стремительно прошла по коридору, взбежала наверх по деревянным ступенькам, осторожно открыла третью дверь и замерла на пороге. Эрик Дарт целовался с юной вампиршей, которая сидела к Эверилд спиной, он вдыхал аромат ее волос. Эверилд окатило яростью, она быстрыми шагами приблизилась, схватила девчонку за волосы. Та нанесла удар когтями, за что и поплатилась.

— Любопытно, и как давно мы прыгаем в кровати моего мужа? —поинтересовалась Эверилд.

— С сегодняшнего дня, — спокойно ответил Эрик, сбросил наездницу на пол. Эверилд вовремя выпустила ее из рук.

— Тогда я, пожалуй, пойду. Нагайна здесь?

— Успокойся, я ее не звал. Да, Миранда?

— Да, мой повелитель, но не гоже мужчине долго находиться без женщины.

— Кали, зачем я сюда приехала.

— Она уже уходит.

Девушка собрала вещи и поспешила выйти.

— Кирилл, брось эту развратницу в серебряную тюрьму, пусть подумает над своим поведением, — повелела Эверилд, и девушка бросилась в ноги повелителю.

— Ваше Величество, не позвольте ей мою жизнь превратить в ад.

— Когда ты залазила в постель к моему мужу, о чертогах дьявола не думала.

— Пощадите, — взмолилась она.

— Эверилд.

— Я не позволю всяким женщинам легкого поведения прыгать в постель к чужим мужьям.

— Я просто хотела проверить его на верность Вам, — пискнула вампирша. Эверилд расхохоталась в голос, утирая слезы, Миранда стала отползать подальше.

— Ничего умнее придумать не могла? — спросила Эверилд, потом посмотрела на Кирилла, он стоял и курил трубку, ожидая приказа. Еще двое стражников в зеленной форме подошли. — Хорошо, но чтобы я тебя при дворе не видела. У тебя пять минут покинуть дворец, или темницы станут реальностью, — девушка спешно закивала и бросилась прочь. — А ты имей совесть, мне запрещаешь иметь любовников, а сам слово нарушаешь. Еще раз увижу хоть одну вампиршу в твоей постели, тоже заведу себе фаворита.

— Ты должна понимать, сейчас многие вампирши будут пытаться меня соблазнить.

— Надеюсь, ты вспомнишь свои же слова, что одни слишком глупы, а другие суки.

— По-моему, я велел тебе оставаться в Российской империи.

— Я не собачонка, чтобы мне указывать. Кто из Совета сбежал?

— Майкл Денесент и Кира Блайт.

— Понятно. До меня дошли слухи, что ты собираешься устроить детский сад.

— Да, всё верно. Я хочу, чтобы дети имели шанс на обычную жизнь.

— Тебе ли не знать, что дети, обращенные в неосознанном возрасте, неуправляемы?

— Ими могут управлять взрослые, им радость — и детям свобода. Они не должны мучиться от боли в темницах. Они не заслуживают такой жестокой участи.

— Я думаю, многие там уже сошли с ума.

— Нет. Ты удивишься, но нет. Многие сохранили рассудок, создав свои миры в голове. Раньше невозможно было контролировать поток детей, но сейчас нас намного больше, и я собираюсь создать приют для детей. Алексей, Вова и Михалис ведь вполне осознают реальность.

— Они пробыли в темнице недолго, а многие дети живут там десятками и сотнями лет.

— Не преувеличивай, я всего насчитал около пятисот детей, большинство из них сидит не больше пяти лет. Тысячу лет в темницах пробыло около ста детей, они остались в серебряных темницах, их разум уже не спасти. Еще около сотни частично безумны. А остальные нормальные. Если ты следила за новостями вампирского мира, то должна знать, что большинство детей обращено не более пяти лет назад. В какой-то момент вампиров покрыло помутнение, и они стали обращать детей. Их было значительно больше, но половину сожгло солнце, а те, кому повезло обратиться в солнечное и лунное затмение, были брошены в темницы, и ими занималась Кира Блайт. Я думаю ей подарить амнистию. Всего пятидесяти членов Совета сбежало двадцать, и то это мелкие сошки, все крупные рыбы выловлены, кроме Киры Блайт и Майкла Денесента.

— Это даже для взрослого много: пять лет постоянной боли…

— Неправда. В Совете их часто выгуливали во дворе. Они не безумны.

— Ты уверен, что сможешь их контролировать?

— Да, не волнуйся. Сейчас мы можем провести им ментальное внушение и посмотреть, что будет. Детское сознание похоже на пластилин, и на него можно легко воздействовать. На каждую няню будет не больше семи детей. Думаю, если им внушить правила поведения, они смогут себя сдерживать, а если попробуют переступить запрет, то ощутят сильную боль.

— Хорошо. Ладно, что там с Советом?

— Нагайна передаст тебе все сведения. Можешь с ней повстречаться. Я разрешаю.

— Угу, только твоего дозволения я ждала.

— Прекрати ерничать. Она правда сама залезла ко мне в кровать, пока я документами занимался.

— И как ее охрана проглядела?

— Она накрыла их ментально. Она очень сильный менталист.

— Покажи мне детей, — повелела Эверилд, и они вместе вышли из покоев Эрика Дарта.

В большом зале с хрустальными люстрами, матами на полу, как в Японии, точнее — татами, бегало около трехсот детей. Они играли то в догонялки, то в куклы. В зале царила идиллия, или детей уже держали под контролем двадцать пять вампиров, половина из которых обладала сильным ментальным даром.

— Не боишься, что ребенок попытается себя спонтанно защитить? Ведь они все вампиры лунного и солнечного затмения и обладают даром. Кстати, из них можно сделать шикарную армию.

— Вот ты этим и займешься, — спокойно сказал Эрик.

— А как же Совет?

— Думаю, с детьми тебе будет интереснее проводить эксперименты. Если кто-то выйдет из-под контроля, придется вернуть в темницу. Они очень стараются вести себя хорошо, слишком свежи воспоминания о муках в темницах. Если будут сильно хулиганить, стоит пригрозить подземельями — и они снова становятся шелковыми. Я думаю, если их занять письменностью, музыкой, военным делом, они превратятся в образцовых вампиров. Тем более при них всегда будет нянька. Мы же развиваемся, наш мозг легко поглощает информацию, и их мозг не хуже. Надо попробовать. Может, они телом останутся детьми, но умом повзрослеют.

— Возможно, ты и прав, Эрик, — с сомнением проговорила вампирша, наблюдая за резвящейся детворой.

— Мы в темницах оставили только детей, которым уже две тысячи лет. И младенцев до двух лет.

— Но они же дикие. Смотри!

— Да, но мы поделились с ними элементарным пониманием мира, и они присмирели. Просто нужно было обновить знания. Ведь не просто так природой вампиров заложено, что при обращении мы дарим часть информации. Сейчас я тоже им ментально передал устройство мира. Они знают, что такое дети, игрушки, мама, папа и няня. А ты просто трусишь. А еще мы ментально внушили им, что можно делать, чего нельзя. Надо дать им почувствовать жизнь. Когда у детей случается трагедия, они поразительно быстро взрослеют. А эти дети перенесли всё: лишение, одиночество и страх темноты. Да что я тебе объясняю.

— С этим не поспоришь, но точно не крохи, которым не больше трех лет. Я еще бы поставила на ребенка от пяти лет.

— Практика покажет. А мне пора заниматься делами.

Эверилд задумалась и сказала:

— Давай выведем из темницы с десяток детей двух лет и постараемся держать под постоянным ментальным контролем.

— Давай сначала разберемся с детьми от трех лет и до десяти. Потом, если работа принесет плоды, можно будет приручить детей от двух лет, — спокойно сказал Эрик.

— Я просто подумала, мы же умеем похищать воспоминания, а что будет, если двухлетнему ребенку передать воспоминания детей их возраста? Тогда они, возможно, поддадутся контролю.

— Хорошо, я велю привести пятерых детей, но после того, как ты похитишь чьи-то воспоминания, — сказал Эрик.

— Хорошо, а где Алексей и его банда?

— Играют на улице с детьми, с ними нянька и охрана. Если что произойдет, мы готовы их нейтрализовать.

— Хорошо. Надеюсь, до заката они вернутся.

— Можешь сходить закупить на рынке рабов? — вспомнил Эрик.

— Корм для детей?

— Да, им детская кровь подходит лучше.

— Я не привыкла убивать детей… — Эрик недоверчиво приподнял одну бровь. — Маленького возраста, да и их не стоит приучать воспринимать человеческих детей как потенциальную еду.

— Это тоже верно. Если мы хотим, чтобы они играли с ними.

— Тогда я закуплю взрослых рабов от двенадцати лет.

— И прихвати охапку детей, вампирят надо приучать к человеческим детям в их окружении.

— То есть к еде, которую нельзя есть, — усмехнулась Эверилд.

— Где моя трепетная девочка? Когда ты успела стать такой циничной?

— Пока находилась в плену у Совета, — ответила Эверилд и вышла вместе с Эриком в коридор.

— Надень паранджу.

— Уже. А где Нагайна?

— Скорее всего, у себя, — ответил Эрик.

— Раз Ваше Величество мне позволило налаживать с ней отношения, я должна этим немедленно воспользоваться.

— Еще бы. Кстати, я всё-таки хочу своего ребенка. Думаю, твое величество не будет против смертной женщины в постели?

— Хорошо, договорились, тебе выбрать наложниц или сам сбегаешь за ними на рынок?

— У меня для этого есть евнух, ты можешь ему составить компанию.

— Вот еще, — фыркнула Эверилд и отправилась на поиски Нагайны.

Она обошла весь дом, но нигде ее не было, только выйдя в сад, Эверилд увидела, как она кормит уточек. Эверилд подошла ближе и обняла ее со спины.

— Сходишь со мной на рынок за рабами?

— Схожу. Не думала, что ты так скоро вернешься.

— А ты что, уже успела соскучиться?

— Не мечтай, — усмехнулась Нагайна.

— Я рада, что ты не уплыла в Индию.

— Ты чуть-чуть не опоздала. Еще двадцать лет — и я была бы за океаном.

— Идем.

— Пошли, — согласилась Нагайна, бросила остатки крошек уткам, поднялась и, подхватив платье, пошла вслед за Эверилд. Они вышли из сада, когда солнце медленно клонилось в сон, скрываясь в водах моря.