Колыбель времени

Часть 3. Восхождение на престол Екатерины Великой. Глава 8. Восхождение Екатерины II на престол

27 июня 1762 года

Екатерина Дашкова сидела в кресле, разговаривала с дядей Паниным и пила чай, когда в двери постучали, и встревоженная служанка быстро пошла открывать. Вампирша встала, услышав голос Орлова, но его уже проводили в комнату.

— Говорят, Пасечкин арестован за измену императору.

— Нам надо действовать, — встревожилась вампирша. Чашка грела руки, напоминая о человеческом тепле. «Интересно, какой на вкус Орлов», — Екатерина Дашкова подавила кровожадные желания.

— Мы прежде должны всё проверить. Вдруг Пасечкин в чём-то провинился, — попытался Орлов успокоить вампиршу.

Екатерина была с ним отчасти согласна, но в душе засел червячок сомнения. «С одной стороны, я всегда могу исчезнуть. А судьба Екатерины Алексеевны не должна меня касаться, сколько еще императриц оставят след в моей жизни?» Вслух же Екатерина Дашкова ответила:

— Оповестите меня, если наш заговор раскрыт, — сказала она. Орлов ускакал, а Екатерина Дашкова отставила кружку. — Дядя Никита, позволите мне остаться одной? — попросила вампирша, и Панин ушел. Когда дядя уехал, как Екатерина надела мужскую одежду и пошла прогуляться. Дашковой легче думалось на свежем воздухе. Она шла по дороге, когда вдалеке заметила всадника. Приложив руку ко лбу, Екатерина всмотрелась вдаль, признав во всаднике Орлова, она поспешила ему навстречу.

— Екатерина Дашкова, — громко крикнула вампирша, и всадник остановился.

— Княжна Дашкова, должен Вас уведомить, что Пасечник всё же арестован как государственный изменник. У его дверей стоят четверо часовых, а у каждого окна — по двое. Брат мой побежал известить Панина, а я передал уже эту новость Рославлеву.

— Ну что, последний сильно встревожился? — спросила вампирша.

— Испугался. Ваша светлость, Вам лучше вернуться домой, там безопаснее.

На это вампирша покачала головой:

— Я останусь на улице, слуги тоже могут за нами следить. Передайте Рославлеву, Ласунскому, Черткову и Бредихину, чтобы они сию же минуту отправились в Измайловский полк, — повелела вампирша. У нее последнее время от слабости кружилась голова, всё-таки пытки серебром не прошли даром. Сейчас просто хотелось бросить всё к черту и отправиться в Индию, где нет никакой революции. Она сдержалась. — Велите своему брату скорее ехать в Петергоф и оповестить Екатерину Алексеевну, что измайловские полки готовы провозгласить ее императрицей. Езжайте скорее и не теряйте драгоценное время, любое промедление может ее поставить под удар, — сказала Дашкова и удалилась в сторону дома.

Екатерина Дашкова постоянно оглядывалась и, когда Орлов скрылся из виду, она сорвалась с места и метнулась на окраины города, где живут бедные. Там она начала кровавое пиршество, убив с десяток человек. После этого Екатерине Дашковой полегчало, головная боль, которая мучила ее уже третий день, прошла. Она пешком отправилась к Летнему дворцу, где уже должна быть императрица. Поймав карету, она села в нее и, подъезжая ко дворцу, увидела ликующую толпу, приветствующую Екатерину Алексеевну. Вампирша выпрыгнула из кареты и пошла пешком, прокладывая себе путь сквозь толпу. Вскоре ее подхватили на руки и донесли до передней дверцы. Она была в помятом платье, но улыбалась. Наконец это произошло.

Офицер ее остановил при входе в тронный зал.

— Я к императрице, княжна Дашкова.

— Подождите, я доложу о Вас ей, — офицер скрылся в тронном зале, а остальные настороженно смотрели на княжну. Вскоре офицер вышел и проводил Дашкову к императрице.

— Ваше Императорское Величество, Екатерина Дашкова, — офицер удалился, а Дашкова обняла императрицу, спустившуюся с трона. Они смеялись.

— Слава Богу, — прошептала вампирша.

— Слава Богу, — подтвердила Екатерина Алексеевна.

Дальше был пир, но все войска держались настороже, Петр III прислал письмо об отречении от престола и попросил его оставить в Кронштадте. Екатерина Великая выполнила его просьбу. Вампирша облегченно выдохнула.

— Позвольте мне удалиться, меня ждет дочка, — улыбнулась вампирша.

— Хорошо, идите, княжна Дашкова, — сказала императрица и махнула рукой. Екатерина Дашкова покинула дворец. Уже хотелось снять эту личину и отправиться в морское путешествие. Всё-таки Российская империя ее утомила. Хоть она перехватила эстафету у Византии и считалась теперь третьим Римом, до Византии ей было далеко.

Жаль, что такая великая империя рухнула. «Надо домой и связаться с Эриком, что-то я сомневаюсь, что Совет это просто так оставит. Многих, конечно, мы упрятали в серебряные казематы, но еще остались те, кто под шумок ускользнул, и они наверняка будут мстить. Как там ты, всё ли хорошо? Да и мне как королеве не стоит пропускать торжественные приемы, а то появятся нахальные дамочки и попытаются увести у меня Эрика Дарта. Мм, забавно, я уже ревную. Когда это он мне успел стать небезразличным? Да, еще надо выяснить, кто им передал нить связи, что позволила найти нас. Все предатели должны быть наказаны. Странная эпоха, революция за революцией».

Екатерина Дашкова вышла во двор и села в карету, доехав до дома, она вошла в него и увидела, что отец опять пьяным валялся на полу, она прошла мимо него. Войдя в свою комнату, она с наслаждением скинула одежду и улеглась под одеяло. Эверилд прикрыла глаза и позвала ментально:

«Эрик».

«Да, я сейчас на Совете, что-то произошло?»

«Я скучаю по нашему сыну».

«Он предал тебя и меня, не стоит скучать по тем, кто не верен».

«Но он же еще ребенком был».

«Достаточно взрослым, чтобы понимать, во что это может вылиться».

«Его всё равно бы допытали до смерти».

«Лучше умереть, чем жить с клеймом предателя», — возразил Эрик Дарт.

«Я скучаю по тебе».

«Я тоже, котенок».

«Я планирую в ближайшее время все бросить и отправиться в путешествие, тебе не нужна помощь».

«Если ты сможешь возглавить отряд по ловле крыс, сильно облегчишь мне жизнь».

«Хорошо. Наши вампиры еще не пришли».

«Они все мертвы. Солнечное затмение их не приняло».

«Я должна уехать в Индию, чтобы выяснить, предал ли меня учитель. Я до сих пор не понимаю, кто дал тому вампиру нить связи».

«Думаю, он скоро сам придет в твои руки».

«Как там наши дети? Кстати, я выполнила уговор Кали, и теперь свободна».

«Всё равно пока не покидай Российскую империю, это слишком опасно».

«Я люблю опасность», — промурлыкала Эверилд.

«Тебе скоро придет известие о моей смерти. Дождись его и под предлогом великого горя, так и быть, можешь временно покинуть Россию, всё, я больше не могу говорить», — сказал Эрик Дарт и отключил связь.

— Ну вот, как всегда, — возмутилась Эверилд. Напишу письмо императрице, чтобы меня отпустили заграницу.

Через месяц к Екатерине Дашковой пришло письмо с известием, что Михаил Дашков умер от простуды. Эверилд в душе ликовала, наконец она может сбросить эту личину, стать самой собой, а то уже, кажется, Екатерина Дашкова поселилась в каждом углу души.

На следующий день, одевшись в траурные одежды, Дашкова пришла к свекрови и сказала, что Михаил скончался. Свекровь, узнав о смерти любимого сына, с горя слегла и вскоре оставила этот мир.

Екатерина Дашкова написала письмо.

«Многоуважаемая государыня, позвольте мне покинуть страну, мое горе настолько велико, что мое сердце разрывается от боли. Я не могу смотреть на места, где мы были счастливы с супругом. Поэтому прошу дозволения покинуть страну.

Убитая горем, Ваша Екатерина Дашкова».

Екатерина Дашкова осталась ждать письмо. Ответ последовал практически незамедлительно.

«Я соболезную Вашему горю, и да, Вы можете уехать. Я Вам выделила сорок пять тысяч рублей, это поможет Вам закрыть долги мужа и останется еще на поиск.

С уважением, Екатерина Алексеевна Романова».

Эверилд, больше не мешкая, забрала деньги, оплатила долги мужа и, сбросив личину Дашковой, отправилась в Османскую империю, к Эрику Дарту. Эверилд по ночам бежала — и через несколько недель она уже сидела на берегу моря, с наслаждением позволяя ему омывать ноги. Море ласково шумело, урчало, ластилось к ней. Она сбросила одежду и в одних панталонах зашла в воду и поплыла. Эверилд смотрела на противоположный берег, где простиралась Турция. Лежа на волнах, она задумалась, сможет ли переплыть море и попасть на тот берег. Она смотрела на часы, но всё-таки решила плыть кораблем, пусть она потеряет еще пару недель, но лучше так и никак иначе. Вампирша подошла к причалу и стала взглядом выискивать скоростные корабли. Найдя подходящий, она приблизилась к рыжему капитану и, протянув ему двадцать рублей, сказала:

— Вы в Константинополь идете?

— Да, барышня.

— Возьмите меня на борт.

— Вы вовремя подошли, у нас как раз осталось последнее место в каюте, — потом спохватился: — Вы каким классом поплывете?

— Могу и третьим, если первый класс занят.

— Ну есть одна свободная каюта, — сказал он. Эверилд задумалась, почему бы и нет. — Тогда с Вас пятьдесят рублей.

— Это грабеж, — возмутилась Эверилд.

— Тогда только третий класс. У Вас минута решиться, мы через пять минут отплываем.

— Хорошо, скряга, — Эверилд отдала капитану пятьдесят рублей.

— Поднимайтесь на борт. И должен Вас предупредить: мы недалеко видели османские судна, они похищают девушек в рабство.

Эверилд фыркнула:

— Благодарю Вас за предупреждение. Позволите подняться на палубу?

— Идите, — махнул капитан.

Эверилд забралась по трапу на корабль, направилась в отведенную ей каюту. Через две минуты они уже отплыли. Эверилд оказалась в достаточно просторной каюте, кровать, приколоченная к стенке и застеленная периной, зеркало в полный рост, стол с шахматами, шкаф для вещей. Вампирша распаковала вещи, вот она опять плывет на свою родину, снова в сердце Византии. Нет, в сердце тварей, пронзивших ее сердце. Когда-то она ненавидела османов, желала им самой мучительной смерти. А сейчас душа сама рвется в их лапы, потому что она там оставила свою душу, и даже Эрик Дарт Константинополь любит сильнее всего. «Несмотря на опасность быть узнанным султаном, он с упорством выбирает местом жительства мою родину, хотя сам из Африки. Просто магнит для душ».

Корабль медленно переваливался по волнам, в каюте было скучно сидеть, и Эверилд решила выйти на свежий воздух, она оперлась о фальшборт и смотрела на резвящихся в лучах уходящего солнца дельфинов. Капли воды летели в лицо, где-то играли на лютне, она даже заслушалась, всё вокруг умиротворяло. Ее плеча коснулись, Эверилд резко повернулась и столкнулась лицом к лицу с рыжей вампиршей, голубые глаза которой отливали серебром.

— Ваше Величество, простите, я не хотела Вас пугать, — пискнула девчонка, и Эверилд расслабилась.

— Если ты не хотела меня пугать, тогда зачем подошла?

— Вы путь в Константинополь держите?

— Да.

— Я не думала, что так скоро познакомлюсь с Вами. Ходят слухи, что Вы должны быть в Петербурге.

— Какое это сейчас имеет значение? Я здесь, на корабле.