Маленькая Рита. Переводчица

Глава 19. "Матиас, я красивая?"

- Девочки! - к нам влетела и чуть не кричала Нина, прижимая сумку на длинном ремне к бёдрам. - Девочки, это катастрофа!

На часах начало десятого, а у неё уже что-то стряслось.

Даже не думая бросаться к новенькой с утешениями, мы с Дорой скептически посмотрели друг на друга. Неделя-другая и наши переглядки эволюционируют в телепатическую связь. Да оно и не нужно - мы обе относились к «трагедиям» Нины иронично.

Вдаваться в её проблемы мне ничуть не хотелось, пусть я сидела в ничегонеделании и ожидании Матиаса. Около 11 мы должны были отправляться на выставку в компанию А..

- Девочки, поддержите меня, - Нина в бессилии упала на диванчик и открыла сумку, из которой показалось горлышко бутылки.

- Я больше так не могу, - спектакль продолжался, но теперь в компании стеклянной подружки с содержимым ярко-янтарного цвета.

Ого, такого ещё у нас не бывало! Чтоб средь бела дня…

- Ты всегда носишь с собой подобное «топливо»? — безучастно спросила Дора.

- Девочки, ну одной же, - сказала Маркова жалостливо, - совсем нехорошо.

- А втроём в рабочее время алкашировать — во?! - Дора вытянула руку, выставив отогнутый большой палец. - Шик! Убирайся и даже не показывай эту стыдобу никому. Не позорься.

- Ну чуть-чуть хотя бы, - Нина продолжала ныть и греть бутылку в руках.

- Спрячь сейчас же, де-вуш-ка! - потребовала Партугас и, нахмурив брови, с самым грозным видом поднялась с места.

- Блин, - скуксилась новенькая, - ещё и на выставку эту дебильную ехать!

- Что? -я подалась вперёд.

- Ну с этим, с Матиасом. Нас с Озеровым в нагрузку Тихонов отправил. Типа посмотреть, опыта набраться.

Мда, Виктор Палыч, неисповедимы решения ваши… Зачем эти «зелёные» там нужны? Под ногами путаться? Нина обязательно ляпнет что-то…

Маркова поняла, что в этом кабинете никто не будет предаваться хмельным радостям и, шмыгая носом, уползла.

- И чего она к нам таскается постоянно? - я пожала плечами. - Не припомню, чтобы раньше кто-то из их отдела совал нос сюда.

- Ой, даже не спрашивай, - Дора махнула рукой. - Ещё одна её выходка и я просто пожалуюсь хотя бы Леночке! — она сжала виски указательными пальцами.

- Дора?

- Эм?

- Ты не оговорилась сейчас?

- Насчёт чего?

- «Ещё одна её выходка…», а что, были другие эпизоды?

- Та, ерунда, — отмахнулась Партугас, и меня уже начали брать тёмные сомнения, как она продолжила:

- Хотела на моём принтере распечатать аж 150 страниц или даже листов для дипломной. Мол, в переходе ей дорого, а тут же бесплатно: и чернила, и бумага офисная. А в один день что-то про Матиаса пытала.

- Дался он ей! — я цокнула. — Ой, Дора, извини…

- Брось, всё давно в прошлом. Пусть мы не общаемся. Да и не должны. Я же не страдаю от того, что не пересекаюсь с Фогелем-старшим. Всё, пора за работу, пока ещё кто-нибудь не прибежал с горящей головой. Но сначала я сбегаю покурить, окей?

- Да, конечно.

Партугас накинула бежевый пиджак и быстро ушла.

Неужели Нина не подкатывала к Партугас со своим заманчивым предложением. Или… Дора пошла навстречу, поэтому съехала на самую странную тему про интерес новенькой к немцу и мелочи с казённой бумагой…

Боги, голова кругом!

Время тянулось и тянулось, тащилось и ползло. В который раз я достала косметичку, посмотрела в зелёные глаза, настроила в них уверенность и взгляд новой жизни, новой Риты; снова причесала светлые волосы, чуть тронула мизинцем накрашенные ресницы, освежила любимую помаду, проверила, как там поживают синяки под глазами - замаскированы, отлично!

Поработать, что ли, на благо общества?

Загружаться ничем особым не хотелось, поэтому я взялась за ревизию важных бумажек.

Только убрала одну папку из стопки с края, как увидела тёмно-коричневый конверт. Ничего такого я не припомню у себя.

Может, Вальтер решил сделать сюрприз?

Моя рука крепко сжала романтическую находку. Внутри ощущалось что-то плотное, будто открытка или фотография. С самым приятным замиранием, я приоткрыла конверт, как сердце бешено заколотилось, стоило увидеть содержимое.

Ладони стали влажными, руки ослабели, как при тошноте, а в висках оглушительно застучало.

На фотографии - эффектная брюнетка лет 30. Густые чёрные волосы забраны в модный пучок, тёмные глаза искрятся, смеются, она смотрит в камеру с широкой улыбкой, которая подчёркивает безмерное счастье девушки. Белая майка обтягивает тело и подаёт во всём великолепии красивую большую грудь, маленькие гладкие плечи.

Тонкую талию красавицы обвивают крепкие мужские руки. Её нежную щёчку, наклонясь, целует не менее счастливый Вальтер.

Мой Вальтер!

Я снова и снова смотрела в её глаза, а потом невольно - на заманчивый для любого мужчины бюст.

На обороте фотографии красным маркером кричало послание: «Куда тебе до неё, колхозница!»

Хлопнула дверь, Партугас чем-то громко возмущалась, а я всё никак не могла взять себя в руки и оторваться от ужасного фото.

- Дора, - еле слышно сказала я, обхватив себя холодными влажными руками за горло. - Сюда кто-то заходил утром, до меня?

- Хм, - она задумалась, - да вроде нет, а что?

Вот именно - а что? Если мне и так ясно, кто оставил эту «бомбу»!

На фотошоп это не похоже совсем, обычная нормальная фотография. И это точно - Брандт, пусть мужчина и не смотрит в кадр - он весь увлечён поцелуем. Но это его руки,его волосы,его нос… Это -он.

- Я отойду, хорошо? - я встала и запихнула фото подальше в сумку. - Если Матиас придёт сюда, передай, пожалуйста, что я никуда не еду.

- Без проблем! - Дора уже погрузилась в работу.

Только бы в нашем кухонном закутке никого не было, только бы никого не было! Воды, мне нужно немного воды…

Никого!

Я плюхнулась в кресло и глубоко дышала, так, словно прибежала с марафона. Щёки горели, сердце всё также дёргалось, перед глазами смеялась брюнетка-незнакомка в руках Вальтера.

Руки сжали горячее лицо. Секунда, другая… Я разрыдалась, зажав рот ладонью, шумно вбирая воздух, пока нос не забился от плача.

В коридоре послышались шаги, поначалу я замерла, но вдруг мне стало наплевать, если кто-то бы зашёл сюда. Но нет, никто не появился на пороге, и я снова затряслась от слёз.

Хватит. Хватит. Хватит.

Я поднялась и крепко ухватилась за кромку напольного шкафа. Присев на корточки, отыскала в нём салфетки и приложила к глазам. Выпрямилась, и только вытерла лицо, как приступ истерики начался снова.

Кто-то всё-таки вошёл в закуток, и я резко отвернулась к стене.

- Рита? - послышался удивлённый голос Матиаса. - Я только что был у вас, Дора сказала мне какую-то ерунду, что ты не едешь. Или я просто неправильно понял?

Я беззвучно хватала ртом воздух, запрокинув голову и прижав вымокшую насквозь салфетку к носу.

- Всё правильно, - ответила я не своим голосом, - я никуда не еду. Мне там делать нечего. Уходи, пожалуйста.

- Рита, - он подошёл совсем близко и тронул за плечо, я чуть дёрнулась, но так и оставалась к нему спиной.

- Пожалуйста, посмотри на меня, - шёпотом попросил Фогель.

Понимая, что он никуда от меня не денется, я медленно повернулась к нему.

- Рита, - Матиас испуганно смотрел на меня. Его голубые глаза стали синими, изумлёнными и заботливыми. - Рита, маленькая моя, что случилось? - он осторожно обнял меня за спину и притянул к груди.

Нельзя, нельзя спрашивать, что случилось, у человека, который почти успокоился!

Никакого ответа Матиас не дождался, я горько расплакалась в его руках. Он ласково гладил меня по голове, плечам и больше ничего не говорил. Тишина и покой в ласковых объятиях неравнодушного мужчины начали приводить меня в порядок. Я подняла глаза на своего спасителя и прямо спросила:

- Матиас, я красивая?

- Ты? - кажется, он удивился ещё сильнее, чем когда увидел мои слёзы. - Ты - очень красивая! Ты - самая красивая. Откуда такие глупые вопросы в такой умной голове, Рита?

- Нет, не может быть, - я помотала головой, - у меня грудь маленькая. Не красиво.

Взгляд Матиаса выражал невиданную мной ранее смесь удивления и искреннего непонимания. Он всё ещё молчал и, поджав губы, тронул меня по щеке.

- Какие глупости, Рита. Хочешь правду? Когда я тебя впервые увидел тогда в квартире Вальтера, помнишь? - я только чуть кивнула и судорожно сделала глубокий вдох. - Да я чуть с ума от зависти не сошёл. О какой груди — маленькой, большой — можно говорить, когда у тебя такие глаза, губы, да даже руки. И мало того, что такая прекрасная девушка рядом с моим другом, так ещё и этот влюблённый взгляд - и всё ему.

- А он? - хрипло спросила я.

- Он… - Фогель запнулся, а я насторожилась, - он пропал бесповоротно. Я не преувеличиваю. Он никого так не любил, ни о ком он не хотел так заботиться. Поверь мне, я его знаю лет 20, а, может, и больше. Знаешь, как он называет тебя? Только ты меня не выдавай, хорошо? - Матиас виновато улыбнулся.

Как же и ему тяжело, это же очевидно! Он даже не называет Вальтера по имени.

- Обещаю, - я наконец-то улыбнулась.

- Он говорит: «моя маленькая мышка».

Другая бы на моём месте, возможно, и возмутилась, но только не я и только не с немцами - у них эта самая meine kleine Mausi- самое ласковое.

- Он знает, - вздохнув, добавил Фогель, - что ты не любишь эти нежности.

- А тебе, значит, доверился, - нервно засмеялась я.

- Ну ему-то хочется тебя так называть.

- Хорошо, - я отлепилась от Матиаса, промокнула салфеткой лицо, помахала сухой и повторила: - Хорошо. Извини.

- За что? - вскинул брови Фогель.

- Устроила тут. Ладно. Только не спрашивай больше, что случилось.

- Принято!

-Скажи, мы успеваем? Сколько у нас времени?

- Ещё полчаса на сборы точно есть, если не больше.

- Если я приведу себя в порядок, поеду.

- Вот и отлично! - он снова обнял меня. - Зайду через 30 минут ровно. Немец я или нет?!

- Ну, говорили, не очень-то, - я снова улыбалась, а Фогель погрозив призрачным сплетникам кулаком, подошёл к двери и только открыл, как я остановила его:

- Матиас, у меня есть к тебе большая просьба.

- Всё, что угодно, - он обернулся.

- Без условий?

- Как скажешь.

- Если я поеду на выставку, -божечки, как же сформулировать, - если понадобится… Ты сможешь изобразить моего мужчину… ну, типа мы встречаемся, у нас любовь…

- Хм, - закрыл дверь и в задумчивости, засунув руки в карманы брюк, поднял взгляд к потолку, - неожиданно. Но я готов.

- Единственное, прошу, ничему не удивляйся.

- Я? «Не удивляйся»? - он улыбнулся, посмотрев лукаво исподлобья. - Это ты потом не жалуйся на мою импровизацию. Ну всё, я пошёл.

Не успела я и слово вставить, он закрыл дверь с другой стороны.

Что ж, включаемся в новую авантюру…

Конечно, никакая фотография не исчезла из сумки и не растворилась в памяти. Я твёрдо выясню всё без посредников, хотя проще всего было прямо сейчас выложить материальчики тёмного дела Матиасу. Нет, я пойду только к Вальтеру с прямым вопросом.