Айриш-бой для сицилийца. Часть 2

16.

В обустройство дома Том погрузился с головой. Пусть ремонт делать было не нужно, но все комнаты необходимо было обставить, и с его педантичностью и требовательностью это заняло не одну неделю.

Переехали они все вместе через две недели, но вот финальная деталь, с появлением которой дом в представлении Тома обрёл законченный вид, привезли только за три дня до Дня Благодарения – большой дубовый стол в гостиную.

Пусть ни для Тома, ни для Энди это не был национальный праздник, но день был особенный по причине первого выступления Томаса в костюме индейки.

К тому же, они решили, что именно в этот день он вернётся на сцену.

– Ты что, правда, решил возродить этот номер? – Том опешил, когда после их очередного раунда секса они обсуждали планы. И Энди жестом фокусника выудил коробку из-под кровати. Внутри оказался костюм индейки, но куда более качественно сделанный, с роскошным хвостом за спиной.

– Это будет на афишах? – рассмеялся Том, приложив к себе пышные перья.

– О да! – Энди азартно кивнул. – И заметь, этот костюм гораздо более изысканный.

В первую очередь причина, разумеется, была в том, что Адриано совершенно не собирался демонстрировать Тома во всей откровенности его прелестей. В этом костюме ягодицы были прикрыты не только хвостом.

– Китайский феникс превратился в американскую индейку, – оценил иронию Том, но поцеловал Энди. – Ладно, это прекрасная дань прошлому.

Так оно и вышло. Для афиши были сделаны фотографии Тома в костюме, которые потом художник нарисовал в набирающем популярность жанре пин-ап. Билеты на шоу были раскуплены за один день.

– Ты и в костюме индейки прекрасный феникс, – Энди зашёл в гримерку Тома перед выступлением и преподнёс ему гармонирующий с костюмом подарок – изящный браслет с камешками жёлтого сапфира.

– Милый, ты меня слишком балуешь, – ахнул Том, коснувшись изящного браслета. – Еще даже не Рождество.

– Надеюсь, на Рождество я тебя тоже не разочарую, – Энди надел браслет и поцеловал руку Тома.

Сам того не осознавая, он пытался как-то компенсировать все, что любимому пришлось пережить из-за него, по его вине и для него.

– Тео, кстати, объяснял Мэй и Дэмину про письма Санта Клаусу. Те обрадовались такой возможности, – улыбнулся Том, погладив любимого по щеке. Он встал и оделся, проверяя, что все крепко держится. Правда, в дверь ему приходилось проходить боком из-за хвоста.

– Надеюсь, мы сможем прочитать, что в них написано, – Энди помог ему выйти. – И, надеюсь, они попросят не встречи с отцом, – вздохнул он.

– Прочитать-то сумеем, а вот на счет их желаний… кто знает, – вздохнул Том. – Ладно, мне пора на сцену. И помни, я пою и танцую только для тебя.

– Я знаю, любовь моя, – Энди пожелал ему удачи и поспешил в зал, чтобы любоваться происходящим не сбоку, как обычно, а по-человечески.

Том вышел на сцену, когда джазовый оркестр грянул музыку. Все софиты были направлены на него, и поначалу Том ощутил себя так, словно ослеп. Но это была его стихия, он тут же принял свой образ и улыбнулся зрителям, задорно потряхивая своим хвостом.

Встретили его аплодисментами, в зале было несколько человек, которые помнили его по прежним выступлениям, и они приняли Тома особенно горячо. Энди занял свое привычное место за барной стойкой и не сводил взгляд со сцены.

В какой-то момент Тому показалось, что в толпе мелькнуло знакомое лицо, но за светом софитов он толком не мог ничего разглядеть, поэтому продолжил петь дальше.

– Всем добрый вечер! Кто-нибудь хочет пощипать мои перышки? – пошутил он, когда номер закончился. – Вы бы знали, как я скучал по Нью-Йорку!

Ответом ему были оглушительные овации. И хотя после нового открытия уровень клуба повысился, старые традиции ушли в пошлое, сейчас время словно обернулось вспять, и на сцену полетели многочисленные записки, купюры и подарки, намекающие на желания зрителей.

Том был в полном восторге, все же он любил внимание публики и купался в ней, особенно после более сдержанных китайцев. Его выступление пролетело, как один миг и он вернулся за кулисы, уставший, мокрый, но довольный, и сразу попал в объятия Энди.

– Мой соловей, – Энди прижал его к себе и расцеловал, уже не боясь стереть макияж. – Клуб и зрители скучали по тебе. У нас чертову прорву лет не было такого фееричного успеха.

– Серьезно? Никто не был так же хорош, как я? – чуточку тщеславно усмехнулся Том.

– Неужели ты сомневаешься в этом? – прищурился Энди. – Джим, шампанское в гримерку мистера Бернса, – распорядился он пробегающему мимо официанту, и повел Тома в его комнату.

– Самую малость, – усмехнулся Том. – Хочешь пощипать мои перышки? – спросил он, тряхнув задницей.

– Хочу, но, боюсь, выпускать тебя потом в зал просто нельзя. Поэтому сейчас переоденься, покажись своим поклонникам, а уж дома я зажарю эту индюшку, – Энди потискал его задницу.

– Боги, почему это звучит так пошло и так возбуждающе? – рассмеялся Том, раздеваясь и садясь к зеркалу, чтобы смыть макияж. Джим принес им шампанское и корзину с собранными со сцены подарками.

– Я старался, – хмыкнув, Энди разлил шампанское по бокалам и поставил один на столик перед Томом, а сам заглянул в корзинку. – Хм, внезапно, – он выудил из вороха подарков шелковую подвязку для чулок.

– Хочешь мне ее надеть? – хитро блеснул глазами Том, протянув к нему ногу.

Глаза Энди потемнели. Он перехватил ногу Тома за щиколотку, поцеловал ее и медленно, лаская ногу кончиками пальцев, натянул ему подвязку.

– Под брюками мешаться не будет?

– Не думаю. Но уже представляю, как ты будешь ее снимать с меня, – улыбнулся Том, ощутив сладкие мурашки, побежавшие по коже.

– Я буду мечтать об этом моменте, – Энди снова поцеловал его щиколотку и все же отпустил ногу, чтобы Том мог освежиться шампанским и одеваться.

Как Энди и предполагал, фанатов было действительно много, Том превращался в местную звезду и многие хотели получить его автограф или фотографию. Позже вечером, когда они усталые ехали домой, Том все продолжал глупо улыбаться.

– Спасибо, что однажды отправил меня на сцену, – он погладил Энди по колену. – Я никогда не думал, что это станет моей жизнью.

– Я рад, что именно я оказался тем человеком, который узнал о твоём таланте, – протянув руку, Энди нежно погладил его по щеке. – Готов вернуться на сцену на постоянной основе?

– Готов, – улыбнулся Том.

В доме уже все спали, на кухне были следы готовки, а в духовке томилась индейка к завтрашнему празднику. Они наняли кухарку из числа подруг тетушек, к счастью, среди итальянских донн не было таких, кто бы плохо готовил. Линг ей иногда помогала, когда они скучали по китайской кухне.

– Похоже, нас завтра ждет пир горой, – шепнул Том, пока они поднимались по лестнице в свою спальню. – Я подумал… может, возьмем детей на парад Мэйсис?

– Тогда завтра придётся встать пораньше, – напомнил Энди. – Но вообще идея отличная, думаю, они все будут в восторге, и Линг в том числе.

– Ну и пусть, устроим им сюрприз, – ответил Том, улыбнувшись. – Китти обожала этот парад…– вздохнул он, вспомнив, как они занимали очередь с шести утра.

– Думаю, стоит рассказать об этом Тео, – предложил Энди, помогая ему раздеться, прежде чем они вместе пошли умываться. – Я ведь пытался найти хоть какую-то информацию о ней, но она словно сквозь землю провалилась.

– Я часто думал об этом… вдруг ее убили? – спросил Том, смывая с себя остатки макияжа и намазываясь кремом. – Из ревности, тот ее псих?

– Я тоже об этом думал, – вздохнул Энди, накинув халат. – Но и каких-либо сведений о том, что это так, я не смог найти.

– Может, стоит разыскать его самого? И устроить ему допрос? – спросил Том, устраиваясь в постели. – Он ведь был последним из ее кавалеров.

– Да я и его пытался найти, думал же, что так смогу на нее выйти, но и его никаких следов обнаружить не удалось, – Энди прижал его к себе.

– Нам осталось спать пять часов, – усмехнулся Том, глянув на будильник. – Не будем о грустном.

– Но и на веселое времени уже не осталось, – шутливо проворчал Энди. – Ладно уж, отметим завтра по полной программе.

– Завтра, – кивнул Том, поцеловал его ворчащие губы и устроился щекой у него на груди, слушая, как бьется его сердце и засыпая.

Утром, конечно, им понадобилось дьявольское количество кофе, чтобы проснуться. Впрочем, дети были не лучше и не понимали, зачем их подняли в такую рань. Бодрой была только Линг, которая поторапливала детей и напоила их чаем с женьшенем, чтобы взбодрить. Но, пока они ехали до центра, дети все равно досыпали на заднем сиденье.

Им повезло, что была отличная погода, небо было совершенно безоблачным, а к тому моменту, когда они припарковались, солнце уже подкрашивало золотом макушки деревьев Центрального парка. А то, что было уже по-осеннему прохладно, наоборот помогло проснуться, пока они шли, чтобы занять место получше.

– Ну все-таки скажите, куда мы идем? – в который раз спросил Тео, держась за руку Тома и оглядываясь. – Ну дядя Том!

– Совсем скоро ты все сам увидишь, котик, – Том держался стойко, не желая портить сюрприз. – Не холодно? – спросил он, поправив шапочку мальчика.

– Нет, не холодно, – ответил Тео, увидев толпу людей, выстроившуюся по тротуарам с обеих сторон улицы. Том и Энди нашли хорошее местечко с отличным обзором и приготовились ждать, благо уже до начала парада было недолго.

Оставшееся время Том и Энди отвлекали детей, пока Дэмин не охнул, указав на фигуру огромного Пиноккио, который шел словно сам. Тут же все взгляды обратились к началу парада.

За эти годы зрелище стало только грандиознее. Том посадил Тео на плечи, чтобы ему было лучше видно, а Дэмин устроился на руках у Энди. Линг подняла повыше Мэй, и дети были в полном восторге.

Все то время, пока мимо шли гигантские фигуры, прыгали акробаты, фокусники исполняли всякие номера, дети следили за действом, буквально открыв рты. Переглянувшись с Томом, Энди подмигнул ему, мол, отличная была идея.

Том и сам был рад снова ощутить эту атмосферу праздника, и когда парад закончился, они решили выпить по стаканчику какао, пока дети делились впечатлениями, бьющими из них фонтаном. Они дошли до Центрального парка и только там, наконец, восторги утихли, сменившись обычным валянием дурака и играми. Уже по дороге к машине, Том взял Тео за руку и немного отстал от остальных.

– Этот парад был любимым у твоей мамы, – сказал он. – Она мечтала бы тебе его показать.

– Может быть, в следующем году мы посмотрим его вместе? – Тео запрокинул к нему голову.

Его глаза снова засветились предвкушением встречи с мамой. Последнее время он не так часто говорил о ней, но иногда по-прежнему спрашивал.

– Кто знает, котик, все может быть, – Том улыбнулся ему, подавив тяжелый вздох. Он понятия не имел, как сказать ему, что вероятнее всего его матери нет в живых.

Когда они вернулись домой, там уже вовсю пахло индейкой и прочими вкусностями, а из кухни вышла тетушка Джорджия, успевшая приехать, чтобы помочь с готовкой и непосредственно с праздником.

– Мы удивились, когда Паола сказала, что вы уехали с утра пораньше, – сказала она. – Где вы были?