Pop-принцесса

СОРОК ДВА

Когда я увидела Лиама в кофейне, у меня не возникло такое же чувство, как при встрече с Датой Чейзом в «Дэйри куин» через сотню лет после того, как мы кувыркались вместе, такое чувство, типа: «Фу, неужели этот отморозок мне когда-то нравился, и что на меня тогда нашло?». Нет, к сожалению, сердце вновь упало в желудок и появилось непреодолимое химически-гормональное желание сесть к нему на колени, прижаться грудью к его груди, впиться в него губами, пробежать пальцами по взъерошенным волосам и… Нет, только не это, Уандер, — не надо начинать все сначала.

Я отправила остальных к маме и сказала, что догоню их. Компания мирно удалилась, и я вернулась к столику, где сидел Лиам.

— Привет, — это было все, что я смогла из себя выдавить.

Еще позже он не мог появиться? На моих бедрах практически отпечатался мобильный телефон оттого, что я постоянно, месяц за месяцем, носила его в кармане брюк в ожидании и в надежде, что Лиам случайно позвонит мне и попросит о встрече. И только теперь он здесь, когда я уже начала забывать обо всем?

— Потрясную песню ты исполнила, — сказал он. — Отец сообщил, что ты будешь здесь сегодня вечером, но не предупредил, что надо искать Анну Блэйк. Никогда не слышал, чтобы поп-принцессы так пели, Анна.

Достаточно язвительно.

— Карл вернулся из путешествия на «харлее» по Канаде? — спросила я. — Он послал мне открытку из Калгари, писал, что заглянет, если будет проезжать Бостон, но ни слова не писал, что пошлет тебя впереди себя.

— Он вернулся. Живет сейчас у мамы.

Мило! Карл и его дама сердца снова вместе.

— У него намечается еще какая-нибудь охранная халтура?

Кайла уволила Карла в конце турне. Карл сказал, что это был один из самых счастливых дней в его жизни, в одном ряду с днем, когда родился его панк и когда Никсон подал в отставку.

— Пока нет, но ты же знаешь этих поп-принцесс, их кругом как грязи.

— Отстань, — я вытаращила на него глаза, уже не шутя. — Давай не будем об этом! Говори что хочешь о моей так называемой карьере, но она помогла моей семье в трудные времена, дала мне возможность увидеть мир и уехать из города, в котором я не могла больше оставаться…

— Не надо оправдываться, я знаю, что ты много работала. Извини, я переборщил. — Он ждал, что я что-нибудь скажу. Я молчала, поэтому он произнес: — Ты прекрасно выглядишь. Как будто другой человек.

— Кого волнует, как я выгляжу?

Он был все такой же небрежно стильный, но зеленых пятен на волосах больше не было, — теперь он выступал с лохматой копной каштановых волос и в очках с проволочной оправой.

— Ты как-то враждебно настроена. Может, мне не следовало здесь появляться? Мне лучше уйти?

Я не знала, что на это ответить. С тех пор как случилось ЭТО, я сочинила бесчисленное количество электронок, но никогда не нажимала на иконку «отправить».

Я сотни раз прокручивала в голове наш разговор, а теперь он сидел передо мной, а я ни слова не могла вымолвить. Почему он появился только сейчас? ЭТО произошло в июне, а сейчас на дворе декабрь. Я только пожала плечами.

— Даже не знаю, что ты хочешь от меня услышать, — проговорил он.

А какое мне теперь дело до него, если так посмотреть! Слова нашлись как-то сами собой.

— Я хочу услышать, что ты был без ума от меня, что все это не было фарсом, что ты знал, как я влюбилась в тебя, и знал, что я не была готова к тому, что произошло, хотя и хотела, чтобы это случилось. Но ты использовал меня, потому что на самом деле ты хотел Кайлу, и от этого мне очень хреново! Даже у поп-принцесс есть чувства, Лиам.

Я говорила все громче, и люди за соседними столиками уставились на нас.

— Немало, однако, — присвистнул Лиам. — Легче стало?

— Нет, — рявкнула я, хотя немного полегчало.

Он прикрыл мою руку ладонью. Не хочу, чтобы опять по коже побежали мурашки, не надо!

— Слушай, я приехал на своем автобусе. Здесь трудно о чем-либо говорить. Кругом люди. Может, прокатимся, поболтаем, хочешь?

Я не наступлю во второй раз на те же грабли, урод! Я рассмеялась ему в лицо:

— Ты, должно быть, шутишь.

Я убрала руку со стола, но смех растопил лед.

— Ага, наверное, не самая умная мысль, — улыбнулся он.

— Панк, почему ты не говоришь, что думаешь? — спросила я. — Ты пришел, потому что тебе скучно стало, или ты готов к чему-то большему?

Лиам взглянул на свечку своими светло-карими глазами.

— Не знаю, — пробормотал он. — А что значит «большее»?

И он посмотрел мне прямо в глаза. Я покачала головой: «нет».

— Ты про первое или про второе?

— И про то, и про другое.

— Из-за заморочек с Кайлой? Мне кажется, ты неправильно все поняла.

— Тогда, может быть, ты мне объяснишь? Если тебе так нравилась Кайла, почему ты не добивался ее?

Лиам глубоко вздохнул и рассказал:

— Перед тем как встретил тебя, понимаешь, междумной и Кайлой кое-что было. Мы оба напились и начали дурачиться, но это ни к чему такому не привело. На следующее утро она вела себя так, будто ничего не случилось. Не знаю, она так много пьет, может, она и правда ничего не помнит. Признаю, что запал на нее. Я хочу сказать, что она не просто красивая и талантливая, даже несмотря на отстойную музыку, которую она исполняет.

Просто она умная, по-настоящему умная. Но все это напоминало фильм «В погоне за Эми». А потом появилась ты и все как-то… произошло между нами, а потом Кайла стала встречаться с Дином, а я запутался, кого я на самом деле…

— Что значит «как в фильме «В погоне за Эми»«?

— Ты не смотрела этот фильм с Беном Аффлеком в главной роли, про парня, который влюбляется в лесбиянку? Почему ты так на меня смотришь? Хотя на публике Кайла встречается с парнями, она предпочитает девушек.

— А ты откуда знаешь?

Если подумать, то теперь все вставало на свои места.

— Неужели ты такая наивная? Джулз. Лаки.

— Лаки! — я вскочила со стула. — Ты хоть понимаешь, что говоришь?!

Лиам тоже встал и вытащил меня за руку на улицу, на шумную Массачусетс-авеню, прочь от людей за соседними столиками, которые наклонялись в нашу сторону, заинтересованные разговором.

— Извини, — вымолвил он. — Я действительно думал, что знаешь.

Он попытался прижать меня к груди (чтобы утешить?), но я увернулась. Что за фигня! Я шла не останавливаясь. Когда вернусь домой, пусть Трина мне расскажет, правду ли говорит Лиам.

Наверняка он врет. Лиам взял меня за руку и подвел к скамейке на автобусной остановке. Мы сидели молча достаточно долго, пока я собиралась с мыслями и успокаивалась. Одно мне в нем определенно нравилось: он умел молчать, если слова были излишни.

Часы на церкви пробили девять. Лиам простонал:

— Прости меня, я правда думал, что ты знаешь. Боже, как глупо я себя чувствую. У отца с матерью очередной медовый месяц. Это все из-за него и из-за его глупого вдохновения. Он позвонил мне сегодня и провел со мной воспитательную работу, вещая, что я тупой придурок и что, если бы Дартмут не высосал из меня остатки мозгов, я бы пошел на твое выступление сегодня, чтобы понять, что…

Его голос угас, и я так и не узнала, что он хотел сказать, потому что он так и не закончил предложение.

Я подождала, на случай если он что-нибудь добавит, но, поскольку он молчал, я высказала все, что думала:

— Во-первых, — сказала я, — навряд ли я захочу быть с тобой после того, как ты объяснил, почему тебя так привлекала Кайла. Какая мерзость. Во-вторых, ты так много всего наговорил, но у тебя не хватает духу пригласить меня на свидание и сказать во всеуслышание, что у нас могло бы быть что-то большее, чем просто случайная связь.

Он выглядел подавленным. У него хватило мужества приехать в Бостон, чтобы встретиться со мной, но он не мог признаться в том, что, может быть, только может быть, он хочет стать моим парнем.

— Хотя бы друзьями мы можем остаться? — спросил он.

Лиам коснулся моей руки, на этот раз я позволила ему взять ее. Его же рука была потной и дрожала. Наконец-то справедливость восторжествовала.

Я не ответила, потому что не могла. Мы никогда не будем просто друзьями с Лиамом. Я могла бы дружить — и не только дружить — с Генри, потому что мыс детства друг друга знаем, а к Лиаму у меня было непреодолимое физическое влечение, и до настоящего момента меня мучило неуемное желание узнать его поближе, убедиться в том, что его так же влекло ко мне, как и меня к нему. Я хотела получить от Лиама все или ничего, хотела романтических отношений. И пока он открыто не попросит меня об этом, я не собиралась томиться в ожидании, когда он созреет для важного решения.

Автобус с шумом промчался мимо нас перед тем, как Лиам встал со скамейки. Он слегка улыбнулся, и мне пришлось удерживать сердце в груди, чтобы оно не выпрыгнуло прямо к нему в руки.

— Что ты будешь делать, — сказал Лиам, — моей самой любимой песней всегда была «Добро пожаловать в рай» в исполнении «Грин дэй», и знаешь, теперь, когда я слушаю эту песню, всегда вспоминаю тебя. Поздравляю, твой образ будет преследовать меня всю оставшуюся жизнь.

— Вот и славно, — произнесла я и, отпустив его руку, пошла домой.