Морок и Пламень

Глава 17. Закрытая Секция

Примечания:

Арт с обложки как раз нарисован к этой главе.

--------------------

Мэр тяжко вздохнул и вытер со лба выступивший пот. По правде сказать, весеннее солнце слишком уж пекло через высокий чёрный цилиндр — не иначе как с отвычки. Мэр опять повернулся своим мрачным лицом к ждущему ответа Тому-кто-живет-под-лестницей.

— Я не могу сейчас решить вашу проблему. Попробуйте сами договориться с Тем-кто-живет-под-кроватью. Или поищите Джека. Я только чиновник, избранный горожанами, я не могу принимать решения сам! — Двуликий сел на любимого конька, к чему располагали свободные уши. — И так пропал праздник в этом году!.. Сначала потеряли время на это Рождество, а я сразу говорил, что это плохая затея, спинным мозгом чувствовал! — Мэр горестно хлопнул себя ладошкой по щеке, и на ней осталась чернильная клякса. — Потом туман, та ещё напасть… И почти все тыквы погибли, из чего, спрашивается, светильники делать?! А теперь ещё и Джек самоустранился от всего, бродит где-то чернее тучи, злее чёрта… Нет, не нашего городского, а того самого… Идите и ищите его сами. Если не боитесь.

Тот-кто-живет-под-лестницей задумчиво обвил пальцами-змеями узкую мордочку да и почёл за лучшее отложить свою распрю с соседом до худших времён. Ну его, этого Повелителя-тыкв-не-в-духе. Лучше разбудить лихо где-нибудь в другом, более безопасном месте. Например, под кроватью.

Мэр, оставшись один, снова вздохнул и упёрся бессмысленным взглядом в какие-то бумаги. Никакой радости от избавления от тумана он не ощущал. Наоборот, он, грешным делом, надеялся, что морок послужит неплохим оправданием за проваленный финансовый год… Горожане порадовались день, два, а потом попривыкли. К хорошему быстро привыкаешь. Они погрузились в трясину своих обычных дел, сплетен, междусобойчиков и ненавязчивых ссор, разбирать которые теперь приходилось ему, Мэру. Этих даже могила не исправит.

Джек после того, как вылил зелье в фонтан, канул куда-то, а если и появлялся, то вид имел «не влезай — убьёт!» Когда Мэр невинно предположил, что теперь-то им ничего не помешает вплотную заняться праздником, то получил от Повелителя тыкв такую порцию яда, какой не было у всех окрестных гадюк, скорпионов и тарантулов вместе взятых. Мэр до сих пор дулся.

В Лечебнице Умертвия всё ещё оставались два еле живых зомби. Итана пока пристроили к мистеру Хайду, так как он, в отличие от Повелителя тыкв, хотя бы ночевал дома. К тому же, свежий воздух на полях ребёнку полезен, даже если он зомби.

Мэр вздохнул в третий раз, нервно закусил перо и поёжился. Вот с тряпичной куклой Салли случилось что-то непонятное — Финкельштейн заперся в башне вместе со всеми домашними и никого не пускал вот уже третий день, даже Повелителя тыкв. Не к добру, ох не к добру это. И как-то всё вышло легко и гладко с этим туманом. Слишком гладко.

* * *

Джек проводил взглядом последний испарившийся с коротким, отчаянным стоном островок тумана. Дело сделано. Душа пуста.

Дальше он действовал как во сне. Рассказать всем, чья это заслуга (лучше бы до, но хоть так, а то разгалделись). Дружески раскланяться с Валентином и пожать ему руку (и жаль, что пламя всё послушнее). Пожелать ему счастливого пути (и чтоб парочка ругару выжила и разорвала его). И мягкой посадки (и чтоб портал Валентин-тауна схлопнулся и расплющил его). Вытерпеть дружеские похлопывания по разных частям тела мужской половины населения. Избежать не очень дружеских объятий женской. И — унизительно сбежать.

Обречённо бродить вокруг защитного поля башни Финкельштейна.

А сердце болезненно и неровно стучит, и пульсация его больше походит на трепыхание умирающей бабочки, чем на прежнюю точную выверенность часового механизма.

Бесшумная чёрная тень — Умертвие — пролетает мимо. Только не это! Всё же не так плохо! Или так? Пострадала ведь одна рука! Или не только?..

Умертвие возвращается в одиночестве и шуршит Джеку: «Её создатель не справится. Он слеп и глух».

— Так спаси её!

«Я не спасаю. Я довершаю неизбежное».

— И что с ней будет?!

Хлёсткое движение косой.

Нет не будет! Что сильнее: тёмная, потусторонняя даже для их мира магия смерти или полученное в непрошеный дар, не вполне укрощённое Хэллоуинское пламя?

— Только через мой труп!

«Обязательно. Чуть позже».

Но Умертвие сторонится, и пятится, и отступает от разгоревшегося на ладони пламени.

«Мы ещё встретимся — с тобой и с ней».

— Ещё бы! В одном городе живём!

«Король Моранн тоже слишком надеялся на Пламя. И Джонатан. Где они сейчас».

— Это угроза?

«Это история».

Умертвие замолкает и неслышно проплывает мимо — к своим несчастным «пациентам». Довершать неизбежное.

История… Да, прежде чем активно использовать Хэллоуинское пламя, не мешало бы его изучить, а не как обычно... Силы оно вытягивает весьма ощутимо.

И Джек направился в место, которое всегда действовало на него успокаивающе — в городскую библиотеку, где работал его старый знакомый, зомби Шон. Если и можно хоть что-нибудь найти про пламя, то только там.

Большинство хэллоуинцев вы́сыпало на улицу и радовалось тёплому весеннему солнышку, которое высушивало лужи, оставшиеся от тумана, морило плесень, поселившуюся на стенах, дарило краски этому словно выцветшему, полинялому миру. Только вампиры попрятались в своём особняке в предвкушении не менее ясной лунной ночи. Горожане смеялись, обнимались и возбуждённо обсуждали, как бы им это дело отметить. Некоторые с удивлением упоминали тряпичную куклу Салли, но тут уж Джеку мало что удалось подслушать — в его присутствии все такие разговоры сейчас же стихали. Попросить что ли троицу разузнать… Нет. На кого он становится похож? Личная банда наушников…

Джеку оставалось лишь с ужасом, в самых мрачных красках представлять, что же там творится с Салли, которой он своим присутствием мог только вредить. Опять это чёртово бездействие! Он боялся сам себя и этого Хэллоуинского пламени, вновь и вновь отдаваясь кусачему чувству вины. Надо было предупредить её ещё тогда! И не пить это коварное вино Валентина. И много чего ещё «и не». И какая нелёгкая вообще понесла его в этот Валентин-таун, романтик недоделанный! Как будто чувства обязательно надо чем-то скреплять, а без этого они неминуемо развалятся, как кости без суставов. Да, та же нелёгкая, что когда-то бросила его в портал Рождества и так сложно и нелогично в итоге слила его судьбу с судьбой Салли… И зовётся эта нелёгкая то ли судьба, то ли душа. Та, которая потёмки.

Радостная атмосфера в городе, яркий, даже слишком резкий для отвыкшего зрения солнечный свет контрастировали с его внутренним состоянием, и от этого было почти физически больно. Вот сумрачная, прохладная библиотека — то, что надо.

Джек подошёл к тяжёлой двери и с усилием её открыл. Библиотекарь Шон, как всегда, сидел на своём месте, обложившись книгами. На улицу, разделять народные гуляния, его явно не тянуло. Интересно, он вообще заметил, что в городе что-то происходило? Или мир для него существовал только в границах воздвигнутых на столе книжных стен, где солнцем служила тусклая керосиновая лампа? С одной стороны, очень удобно…

Зомби с радостью встал навстречу Повелителю тыкв и поприветствовал его, не забыв, впрочем, заложить нужное место в книге.

— Привет, Шон! Что пишут? — И, не дожидаясь ответа, Джек сразу перешёл к делу. — Есть ли в библиотеке какая-то информация про короля Джонатана и его предшественников? — Спрашивать про Хэллоуинское пламя напрямую он не осмелился.

Шон изменился в лице. Расположение и приветливость тут же сползли с него, как человеческий цвет лица когда-то. Теперь зомби смотрел исподлобья, с подозрением и даже враждебно.

— Не знаю никакого короля Джонатана, и никакой информации тут нет и быть не может! — ответил он крикливо и замахал руками. — И вообще в библиотеке сегодня санитарный день, я просто забыл запереть дверь!

Джек даже опешил. Тут явно что-то не чисто…

— Шон, ты что, меня первый день знаешь? — Джек удивлённо развёл руками. — Мы же вместе вламывались в подземелье Уги давным-давно. Не говоря уж об остальном…

Шон тут же сдулся и утратил весь свой воинственный пыл. Он поскрёб подбородок зеленоватыми пальцами и тяжко вздохнул.

— Извини, Джек… Я, правда, тебе по гроб жизни благодарен за то, что ты меня тогда… это… убил. Здесь гораздо интереснее, чем смотрителем на кладбище. И гораздо дольше. Просто тогда же, когда тебя короновали, я попал сюда, под начало старого вампира Влада, ну ты помнишь его… Так вот он кровь (ну или что там?) из меня пил буквально литрами! Никогда. Никого. Не пускать. В закрытую секцию. Вот и сработала старая выучка… Я ж солдатом был до того, как стать смотрителем на кладбище…

Та-ак. Джек плотоядно потёр ладони. Тут и правда наклёвывается что-то любопытное. Закрытая секция, значит, хм-м… От него. Да ещё и спрятанная от глаз, как видно.

— А проведи-ка меня, Шон, в эту закрытую секцию. Всю ответственность я беру на себя, а старый Влад давно уже переусердствовал в мире людей да в нём и остался. Его там посеребрили.

Влада Джеку было не жалко — тот поддерживал Уги (даже если и являлся хранителем закрытой секции) и был ещё старой формации, излишне кровожадной в прямом смысле слова.

Шон поёжился от такой дилеммы, но понял, что Джек настроен серьёзно. Тогда он взял со стола фонарь, зажёг его и повёл Повелителя тыкв в самую тёмную, старую и пыльную часть громадной библиотеки, на ходу рассказывая:

— Я здесь относительно недавно, понимаешь, всего одного Повелителя тыкв…

"А хорошая единица измерения времени, надо запомнить", — подумал Джек. Только плавающая.

— ...А вот Влад повидал многих. И он мне всё вещал и вещал про историю… По правде сказать, у меня память не очень, я всегда больше старанием и усидчивостью беру… Но кое-что я запоминал. Главное, что мне врезалось в память: если придёт очередной король и станет интересоваться своими предшественниками, ни в коем случае ничего ему не показывать. Потому что это всегда кончается очередным пожаром в библиотеке. И ещё он сказал, что следующим хранителем буду я.

Они подошли к гладкой стене из плотно пригнанных чёрных прямоугольных камней. Шон снял с шеи цепочку с узким заржавленным ключом, больше похожим на штифт, и вставил в неразличимую щель между камнями. И тут же часть стены отъехала вперёд и в сторону, образуя узкий тёмный проход.

— А чего я ещё не знаю в этом городе? — посетовал Джек.

Библиотекарь нервно передёрнул плечами и первым шагнул внутрь. Из помещения не веяло сыростью и затхлостью, как того можно было ожидать. Наоборот, вошедших встретил сухой тёплый воздух. Шон засветил от своей лампы крайний фонарик, и вперёд, обгоняя идущих, поползла огненная змейка из настенных светильников, освещая тёмные стены с искрящимися прожилками кварца.

Коридор кончился, стены раздвинулись, и Джек с Шоном оказались в обширном помещении с высоким потолком и уходящими вдаль книжными шкафами. И только от силы две полки были заняты плохо сохранившимися бурыми свитками.

— И это вся закрытая секция? — насмешливо уточнил Джек. — Да в этом зале можно Хэллоуин проводить в дождливую погоду — весь город поместится! А информации — паук наплакал.