Морок и Пламень

Поле было полусферой, а не сферой. Оно прикрывало лишь то, что над землёй, и до похищения Салли оставалось чуть больше двенадцати часов.

А Салли могла бы ему рассказать, что часа за три до его прихода в сердце словно воткнули большую швейную иглу да там и оставили.

* * *

«Сладость или гадость, сладость или гадость…» — металось в голове у Крыто, как взбесившаяся летучая мышь. Ах-х!..

Она бросила осторожный взгляд на ведшего её за плечо мешка. Сильно ли он её накажет?.. Он шёл, задумавшись о своём, и, судя по дьявольски весёлому прищуру глаз и скривившемуся в усмешке рту, обсасывал детали своей мудрёной мести.

Крыто старалась попадать в ритм его шагов, чтобы не привлекать внимания. Но всё-таки она споткнулась и сбилась. Уги тотчас вышел из задумчивости и усмехнулся ещё шире.

— А чего же это ты одна бродишь, без друзей, юная леди? Вы же не разлей вода всегда были. Что до смерти, что после.

Крыто диковато посмотрела на него.

Мешок склонился над ней и втянул «носом» воздух.

— Страх… Много страха… Знаешь, кто носит славное имя Бугимена в мире людей? Тот, кем пугают непослушных детишек! — Он пошевелил щупальцами. — Только я давно уже не пугаю, пугать — дело тыквоголового. Я воплощаю. Я питаюсь. Я извлекаю из памяти и свожу с ума.

Крыто стояла неподвижно, смотрела в одну точку и пыталась приручить прыгающие мысли. Не думать. Не думать. Не думать.

— Хочешь, мультики посмотреть? — внезапно предложил Уги и чуть в ладоши не захлопал. — Все детишки их любят.

Крыто молчала, сжав зубы. Не думать. Не бояться…

А мешок ласково обвил её тонкую шейку и неожиданно резко надавил. В глазах потемнело, Крыто сделала слабое движение, чтобы разжать щупальце, но куда там… Она уже смотрела свой мультик.

* * *

И вот она девочка с двумя аккуратными косичками, розовощёкая, а главное — живая. Рядом стоят её друзья-мальчишки (с девочками у неё как-то всегда не складывалось), а впереди — простая деревянная дверь без всяких хэллоуинских украшений. На девочке костюм ведьмы, который ночами шила её мама. А днём мама всегда работает, она же одна…

Этот дом чуть на отшибе, и, возможно, до него ещё не добрались другие охотники за конфетами. Живая Крыто с обычным именем, которое она забыла, злится на самого младшего мальчика в костюме скелета — это он прокопался, и теперь им везде достаются только остатки. А он вот облизывает как ни в чём не бывало свой леденец и в ус не дует. Так бы и треснула. Но мама говорит, что девочки не дерутся.

Так хочется принести маме побольше вкусных конфет, может, тогда она порадуется!

Кхм-кхм, стук-стук.

— Сладость или гадость? — пискляво (а как ещё должны говорить настоящие ведьмы?) кричит девочка традиционную фразу, обращаясь к закрытой двери.

Несколько минут ничего не происходит, и они уже готовы с досадой уйти, но в конце концов за дверью слышатся неровные шаги, и она открывается. На пороге стоит мужчина неопределённого возраста со странным, обращённым куда-то вдаль взглядом светлых глаз. Что-то она его не припоминает, хотя городок у них небольшой. Но раз уж он открыл…

— Сладость или гадость? — опасливо повторяет девочка, протягивая ему небольшой мешочек для угощений.

Тот медленно переводит на неё взгляд и кивает. А потом жестом приглашает в дом. Ей не очень хочется заходить, мама говорила, что это опасно. Но она же не одна и, в конце концов, сегодня же праздник…

Ребята неуверенно входят в пустую прихожую, и незнакомец закрывает за ними дверь. А потом запирает. Девочке это совсем не нравится. Слишком пустой взгляд… Она бросает мешок, разворачивается к двери и пытается её открыть. Позади раздаются два сочных удара — её приятелей уже оглушили. Она чувствует руки на своей шее, в глазах начинает темнеть. Ох-х, надо было слушать маму… А в голове несделанным делом мечется: Хэллоуин, ведьма, сладость или гадость, сладость или гадость, сладость или гадость…

* * *

Крыто с трудом разлепила слипшиеся от слёз глаза. Мешок её больше не держал. Вот как это было…

— Ну как, понравился мультик? — спросил он с издевательским участием.

— Понравился, — просипела она, глядя мимо него.

— Вот и чудненько! — Бугимен довольно потёр конечности. — А в ножички я тебе поиграть ещё дам, не переживай.

Крыто тревожно вскинула на него взгляд и тут же отвела. Сладость или гадость?

Хорошо же. Я постараюсь, кукла… Не ради тебя. Ради той, кого ты мне напомнила и кому я когда-то не донесла мешочек конфет.

* * *

Так и получилось, что ни в момент похищения Салли, ни все последующие дни её темного одинокого заточения ничего не шевельнулось и не отозвалось пульсацией в груди Джека. Её кровавые попытки подать ему знак не прострелили его болью, не скрутили тревогой. Связь распалась, выпитая Умертвием до последней капли света. Об этом не знали ни он, ни она, ведь сердца-то стучали как обычно — только теперь вразнобой.

Джек пребывал в уверенности, что Салли находится в самом безопасном месте города и не уставал про себя хвалить гений Финкельштейна, пусть и помещённый теперь в другое тело.

Дни уходили на то, чтобы подбодрить хэллоуинцев, уладить мелкие разногласия, выработать единую стратегию защиты от дыма (как тут не хватало Дока и ведьм!), начать укреплять стены города, расставить часовых — и всё это под аккомпанемент панического нытья Мэра. Вампиры сидели под домашним арестом, что, впрочем, мало отличалось от положения всех остальных жителей города, когда они не дежурили.

Джек даже провёл одно городское собрание, где постарался внушить всем уверенность в завтрашнем дне. Но факты скрывать было сложно. Пришлось рассказать и про возрождение Бугимена, и про исчезновение Финкельштейна, ведьм и даже Зиро. Пусть точат клыки и готовятся к худшему — но с верой в победу. Успех новостей был оглушительный: кто понежнее падал в обморок, остальные вскакивали с мест, вопили, плакали и прощались навек. Оптимизм так и бил ключом. И с этим тоже надо было что-то делать…

Оборотня на собрании не было, но Джек не сильно расстроился. Тот и раньше любил перечить и перебивать, а теперь Джек и вовсе ощущал к Вервольфу вполне простительную неприязнь.

Но ещё через два дня Мэр, бегая глазами, сообщил, что кажется Оборотень... Угадайте что? Пропал.

— Нет, ну вы издеваетесь! — воскликнул Джек. — Мешковина пропала (ну с ней хотя бы ясно), троица пропала, кости убитых скелетов пропали, Док пропал, ведьмы пропали, Зиро пропал, теперь ещё и Оборотень пропал! Может, мне тоже пропасть и перенестись в то место, где все они? Если это на этом, в смысле том свете…

Если бы Джек знал, КТО ещё пропал, и томится в подземелье, и так ждёт спасения, он бы точно захотел исчезнуть сам.

— Э-э… Н-н-нет, — простучал зубами Мэр. Ничего он так сейчас не боялся, как остаться один на один с дымом и неизвестностью…

— Может, Оборотень решил сбежать из города в лес, подальше от свидетелей своего неудавшегося переворота? — Джек задумчиво потёр подбородок. — Да там и повесился на каком-нибудь суку. — Какая заманчивая мысль, но не будем давать волю фантазии…

— Н-н-не знаю…

— Хм-м… Если не явится через три дня, давайте сходим к нему домой и посмотрим, не осталось ли каких-то следов.

— Отличный план, Джек! — Мэр, имея теперь чёткую последовательность действий, сразу успокоился.

В лавке ведьм они тогда не нашли ничего, кроме отпечатков на Перечном порошке. А Зиро был единственным псом в городе, кроме него никто не взял бы след.

Был уже поздний час, и Джек пошёл домой, видя в поредевшем дыму только признак того, что кому-то так легче за ними наблюдать, — кажется, оптимизм бьёт ключом не только у Мэра.

Но когда-то должно же это закончиться! Мешок не может скрываться вечно, его просто разорвёт изнутри, если он не попытается реализовать свою жутко витиеватую месть. А цель явно не ведьмы и не Док. Надо быть готовым…

С Пламенем Джек уже вполне подружился и мог на него рассчитывать в случае нападения. Главное не давать ему проявлять себя сверх меры, иначе потом — длительное восстановление.

Повелитель тыкв был уверен, что сколько бы он и горожане ни готовились, всё равно Бугимену удастся застать их врасплох или исподтишка — слишком хитёр. И всё же он был эгоистично спокоен, ведь его сердце было спрятано под лучшей защитой на свете. Так он думал. Но часы уже не первый день отсчитывали время не до похищения, а после.

* * *

В дверь несмело постучали. Если бы Джек не спал так чутко, он вообще мог бы не услышать — кто-то явно постеснялся воспользоваться его верещащим звонком. Значит, это хотя бы не Мэр с вестями о новых пропавших.

Повелитель тыкв накинул фрак (всё остальное уже было на нём на случай ночного нападения) и спустился открыть дверь. К его удивлению, на пороге стояла Джуэл. Она же должна сидеть под полем вместе с Салли!

— Джуэл, поле…

— С полем всё нормально… Ну почти. Джек… — Ей было не очень комфортно просто обращаться к королю по имени, а уж прийти к нему в дом — что-то из ряда вон. — Я кое-что видела, но не была уверена… — Она робко глянула из-под длинных ресниц и глубоко вздохнула.

— Зайди, Джуэл, успокойся, что произошло? Что ты видела? — Джек завёл её в дом, закрыл дверь и усадил на диван.

Она, глядя на свои сплетённые пальцы, тихо начала:

— Доктор всегда учил меня быть материалистом. Никакой души, никаких странных, мистических, антинаучных (она выделила это слово голосом Финкельштейна) связей… Но и с Салли явно что-то происходило, когда вы… ты ушёл на кладбище за костями тех несчастных скелетов… И со мной сейчас происходит. — Джуэл перевела дух и подняла голову наверх, чтобы слёзы ушли обратно. — Виктор дал мне половинку своего бесценного мозга. Когда он… его… в общем, когда он исчез, я начала что-то видеть, то, что было не со мной. Я думала, что схожу с ума. Я бродила вокруг башни и пыталась обуздать этот мозг. — Она обхватила обеими руками лоб. Под волосами был спрятан стык двух половинок черепа. — Но видения не проходили…

— Что ты видела, Джуэл? — Джек весь подался вперёд. Это было важно. Не только связь сердец, но и связь половинок мозга… Может, Джуэл укажет путь, и Джек сможет нанести удар первым.

— Сначала почти одна темнота… Но потом появился свет, каменные стены, рабочий стол, инструменты… Я видела его глазами, его руки я ощущала, как свои… Но урывками. А ещё… — Она помедлила и вздохнула. — Я видела Хельгамину.

Джек резко вдохнул. Хорошо, что все похищенные вместе.

— И… что? — осторожно спросил он.

Джуэл смутилась.

— Ничего особенного. Но я видела ещё ходячий мешок… Видимо, это и есть ваш Бугимен…

Наш Бугимен, мысленно поправил её Джек. Уж он не обойдёт вниманием половинку драгоценного мозга.

— Трудно сказать… — в задумчивости продолжила Джуэл. — Но из всего этого я могу заключить, что Уги, шантажируя доктора с помощью Хельгамины, заставляет его что-то делать. Но что… — Она прищурилась, заглядывая внутрь себя. — Я не могу определить.

— А где это, ты не можешь точно сказать? — спросил Джек.

— Нет… Но похоже, что под землёй.

Что и требовалось доказать.

— Спасибо, Джуэл! Это очень ценная информация! — искренне поблагодарил Джек. — Учитывая, как Док с тобой обращался последнее время…