Нам нельзя. Петля судьбы.

12.

Евгений.

Женя так неожиданно бросается ко мне, что я еле успеваю раскинуть руки и прижать к себе.

Доверчиво льнёт и смеётся, а я упиваюсь её эмоциями.

Всё-таки идея с мыльными пузырями и разноцветными ёлочными фонариками на ветках деревьев оказалась беспроигрышной. Я немного сомневался, думая, что лучше заставить площадку букетами или, на крайняк, привязать воздушные шары… но не прогадал, что выбрал такой формат.

Мы стоим в центре круга, а вокруг летают сферы разных размеров, подсвеченные заходящим солнцем. Это красиво и романтично, даже сам понимаю.

Женя разворачивается и зачарованно смотрит на летающие пузырьки, а я наблюдаю за её восторженным лицом. В глазах плещется детский восторг, а на губах застыла такая открытая улыбка, что и мои губы невольно растягиваются и зеркалят настроение девчонки.

Не выдерживаю, и опускаю руки на талию, обнимая со спины. Укладываю подбородок на макушку и наслаждаюсь цветочным запахом шампуня. В который раз подмечаю, как вкусно она пахнет: фруктами, летом, солнцем.

— Нравится?

— Ты шутишь? Это может не понравиться?

Я непроизвольно пожимаю плечами, не находясь с ответом. Вообще, конечно, может. Всех прошлых девушек можно было поразить вкусным ужином в роскошном ресторане, шикарной машиной, необъятным букетом и вложенной коробочкой с украшением… Я никогда не был скупым на широкие жесты и никогда не расставался со временными девчонками врагами. Мы умудрялись держать баланс и договариваться «на берегу».

— Ооооой! — Ахает Женечка (как же приятно мысленно называть её так ласково!), когда из-за кустов появляется довольная физиономия Игната. Друг показывает жест «рот на замке» и кладёт что-то на скамейку, где вчера сидела Женя.

Я знаю, что там, а девочка недоверчиво смотрит на продолжение сюрприза.

— Позволишь?

В несколько шагов преодолеваю расстояние и подхватываю подарок. Открываю и показываю маленький золотой кулон к виде очаровательной феи.

Я несколько часов искал подходящий и никак не мог определиться, а потом случайно наткнулся на эту прелесть.

— Просто подарок для хорошего настроения, хорошо? Ты ничего мне не должна. — Считаю, что должен обозначить сразу, чтобы не пугать и не расстраивать. — Можно?

— Я…

— Просто согласись, Женя…

Снимаю тонкую цепочку с шеи девочки и, надев кулончик, возвращаю на место.

Женя шепчет «спасибо» тихо-тихо и дотрагивается до подарка пальчиками. Очень хочу её поцеловать, но сомневаюсь, что не испорчу момент.

Неожиданно для меня самого раздается музыка. Пацаны семафорят поднятыми вверх большими пальцами, и демонстрируют переносную колонку.

— Лунная соната?

— Э… — Игнат активно кивает. — Она самая.

— Я люблю иногда её слушать.

Наверное, я тоже полюблю. Музыка знакомая, но я до этого не увлекался и сходу назвать композитора, к своему стыду, не смог бы.

— Когда рисую, включаю. Мне кажется, что эта соната для хороших новостей.

— Я уверен в этом.

Женечка явно говорит о чём-то своём, глубоком, но я спешу согласиться. Мы незаметно начинаем двигаться в такт, как в танце. Беру ладони в свои руки и поглаживаю нежную кожу. Мне… нравится к ней прикасаться…

Присутствие Жени, её голос, запах — они будят в душе нечто не подающееся пока объяснению, но разливающееся телом по венам.

Не знаю… Быть может, это просто любовь?

В школе эта тема казалась нам смешной и нелепой: все эти подвиги во имя и ради «её», первый вздох и отключение сознания от понимания, что пропал. Я наравне с остальными смеялся, когда учительница пыталась до нас достучаться.

Помню, однажды она не выдержала и в сердцах пообещала, что когда-нибудь и нас «накроет». Но только умные поймут, а дураки посмеются, чтобы позже кусать локти.

И сейчас, смотря в широко распахнутые серые глаза, я, кажется, начинаю понимать, о чём она говорила.

Поддавшись очарованию и полностью растворившись во взгляде, наклоняюсь и прикасаюсь губами. Не углубляю поцелуй, только пробую, ловлю короткий выдох и замираю.

Вот оно — то… Оно самое, когда готов весь мир положить к ногам, достать звезду с неба, сплести из солнечных лучей любой узор и закрыть грудью от всей вселенной…