Стихотворения в пяти томах

У камина

Пасмурно. Дождь зарядил утомительно.
Холодно, сыро, темно.
Серые будни проходят медлительно,
Сердцу вздохнуть не дано.
Крупные капли, как слезы бесплодные,
В окна тоскливо стучат.
Только мечты не уснули свободные,
Только желанья не спят.
Игры в камине ведя прихотливые,
В пляске дрожат огоньки.
К свету прикованы взоры пытливые,
Мысли мои далеки.
Жажду восстать я от сна непробудного,
Мертвенный сбросить покров.
Жажду я тайного, страшного, чудного,
Огненно-красных цветов…
Осень стремленья зажгла беспокойные,
Сердце змеей обвила.
Снятся мне образы, образы стройные,
Гибкие снятся тела.
Слышу я возгласы скопища бурного,
Близкие вижу уста…
Блещет в потоке сиянья пурпурного
Мраморных ног красота.
Чьи наслажденья равняются с нашими
В мире нездешних утех?!
Спелые гроздья сомкнутся над чашами,
Дерзкий послышится смех!
Будут измятые розы и лилии
Брошены в пламя костра…
Будут кружиться и падать в бессилии,
Будут плясать до утра!
Силы иссякнут и в миг пресыщения
В сердце сойдет тишина. –
Холодно… тускло… исчезли видения,
Гаснет камин. Я одна.
Искры чуть тлеют, и уголья черные
Яркие скрыли огни. –
Пеплом засыпьтесь, мечты непокорные,
В мраке, душа, отдохни…

Дети лазури

Колеблются ветви дыханием бури,
И пасмурно всюду, и грустно везде.
Мы вольные птицы, мы дети лазури,
Укрылись от холода в теплом гнезде.
Прижавшись друг к другу, внимаем спокойно
Напевам без звуков и гимнам без слов.
Мы счастливы вместе. Нам сладко, нам знойно
Под тенью ненастной седых облаков.
Пусть мглой и туманом природа одета,
Пусть множатся сонмы разорванных туч,
Мы – дети лазури, мы – гении света,
Над нами сияет немеркнущий луч!
И хмурая осень нам кажется маем,
И в бурю нам снятся весенние сны.
Мы жизнью играем, мы песни слагаем,
Беспечные песни во славу весны.
И пусть там летят не мгновенья, а годы,
Живут, умирают, смеясь иль стеня.
Мы – вольные птицы, мы – дети свободы,
Мы тонем в лазури безбрежного дня.

Фантазии

Разбитая амфора

Где снегом увенчаны горы
И солнце палит горячо,
Под гнетом тяжелой амфоры
Устало нагое плечо.
В пути изнемогшая рано,
От дышащих зноем полей
Спешила я в царство тумана,
Неся драгоценный елей.
И вслед мне напрасно звучали
Напевы родных голосов;
Стремилась я к новой печали,
На грез неизведанных зов.
Стремилась к неведомой цели,
К виденьям, тонувшим вдали.
Лазурные своды зардели,
Лиловые тени легли.
И тихо, в мечтанье цветистом,
Провидя грядущие сны,
Склонилась я к лилиям чистым,
К нарциссам саронской страны.
Раздался упавшей амфоры
Глухой и надтреснутый звон…
Умолкли незримые хоры,
Песками мой путь занесен…
О, если б хоть ветер пустыни
Мой вздох подхватил и домчал
Туда, где спокойны и сини
Вздымаются призраки скал!
Где лижут прохладные волны
Не знающий жажды гранит,
Где ночи сияния полны
И полдень огнем не томит.
Где чайки семьей беззаботной
Для моря забыли утес…
О, если б хоть ветер залетный
Мой вздох подхватил и донес!
И слезы туманят мне око.
Я вижу вверху над собой –
Два голубя, взвившись высоко,
Порхнули в простор голубой.
И скрылись… И пара другая
Взлетела, – и следом за ней,
Как снежные хлопья, мелькая,
Помчались стада голубей.
О, голуби, светлые птицы,
Несите вы скорбную весть,
Что сон мне туманит ресницы,
И грезы готовы отцвесть!
Что меркнут усталые взоры
И жизнь догорает моя.
Из жерла разбитой амфоры
Янтарная плещет струя.
Скажите приморскому краю,
Что пролит бесценный елей,
Что, падая, я умираю
Средь лилий саронских полей.

Вампир

I

О, Боже мой! Твой кроток лик,
Твоих щедрот не перечесть,
Твой мир прекрасен и велик,
Но не для всех в нем место есть.
Мне блещет хор Твоих светил,
И трепет звезд, и солнца свет,
Но день докучный мне не мил,
А ночью мне забвенья нет.
Лишь только очи я сомкну, –
Как чья-то тень ко мне прильнет,
Прервет глухую тишину,
Аккорды скорбные внесет.
И мучась, мучась без конца
От боли властной и тупой
Туманно-бледного лица
Я вижу облик над собой.
Я жгучей сетью обвита,
Глядит мне в очи взгляд змеи,
И ненасытные уста
В уста впиваются мои…
Куда бежать, кого мне звать? –
Мой взор дремотою повит…
Как смертный одр – моя кровать…
Недвижно тело… воля спит…
И мнится мне: звучит прибой
Под чуждым небом дальних стран,
Лепечет, ропщет сам с собой,
Свивая волны, океан.
Прибой растет, прибой гремит,
И вот, из бездны водяной
Всплывают сонмы нереид,
Осеребренные луной.
Чело без облака тревог,
Покой в улыбке роковой,
И рыбьи плесы вместо ног
Блестят стальною чешуей…
Но меркнут звезды – близок день, –
Потух огонь в моей крови…
Уйди, мучительная тень,
Уста немые оторви!
Прерви проклятый поцелуй, –
Прибой растет, прибой гремит
О торжестве прохладных струй,
О ликованье нереид!

II

Бежала я во мрак ночной
От чар покинутой постели.
Ужасный дух гнался за мной;
Чрез рвы и кручи мы летели.
Бежала я от ложа нег,
Где дух терзал меня влюбленный,
То был бесстрашный, дикий бег,
Нездешней силой окрыленный.
В лесах встречал нас шум и гам,
Нам глухо вторили утесы,
И бились, бились по ногам
Мои распущенные косы.
– О, духи света, духи дня,
Ко мне! Мой ум изнемогает…
Вампир преследует меня,
Одежды легкие хватает! –
Так умоляла я, стеня,
И прояснел восток туманный
И духи света, духи дня
Взмахнули ризой златотканной.
Скрестилось пламя надо мной
Мечей, исторгнутых из ножен,
Взвиваясь, гонит мрак ночной,
И враг в бессилье уничтожен.
И дальней тучки волокно
Зажглось отливом перламутра.
Очнулась я. – В мое окно
Дышало радостное утро.

Грезы бессмертия

Там, на острове мира великого,
Полюбила я друга прекрасного,
Пышнокудрого, радостно-ясного,
Светлоликого.
Прилетал он с закатом докучного дня
И до утра гостил у меня.
Ниспадали покровы туманные
На одежды его многоцветные,
Были речи бессвязны ответные
И загадочны взоры странные.
Алых маков, пылавших пурпурным огнем,
Был венок благовонный на нем.
Он мне сказки шептал вдохновенные,
Навевал мне видения знойные:
То безгрешные, то беспокойные,
То блаженные.
В заповедную даль, в золотые края
С ним мечта улетала моя.
Но от шума дневного усталая,
Изнывая от мук без названия,
Раз, в томительный миг расставания,
Вся в слезах, ему прошептала я:
«О мой друг, без тебя мне так грустно одной,
Отчего ты не вечно со мной?»
И сказал он: «Что может быть вечного?
И века промелькнут как мгновенияю
На земле не найдешь ты забвения
Бесконечного».
И со вздохом в лучах восходящего дня
Он исчез, он покинул меня.
Но в часы одиночества скучного
Я блаженства ждала совершенного,
Я, сгорая, звала неизменного,
Друга верного, неразлучного.
И предстал он и тенью взволнованных крыл,
Черной тенью меня осенил.
И взглянул он с улыбкой приветною,
И чела, отягченного думою,
Отягченного думой угрюмою,
Беспросветною
И очей, и груди, истомленной тоской,
Он коснулся целящей рукой.
И я сбросила плоть утомленную,
Я вериги сняла бесполезные,
И в далекие сферы, надзвездные,
Обновленную просветленную,
Он вознес меня к свету безбрежного дня,
Чтоб вовек не покинуть меня.

Молох

(Песни тоскующей любви)