Дневник шпиона

СЕКРЕТНАЯ КОМИССИЯ ЧЕРЧИЛЛЯ

2 августа. В десять часов утра я предстал перед столом майора Варбуртона в военном министерстве. Майор предложил мне сесть и некоторое время разговаривал со мной о службе в армии. Затем, немного понизив голос, он разъяснил мне, зачем меня вызвали.

В связи с недовольством общества политикой министерства решено создать секретную комиссию, ведающую делами снабжения оккупационных войск и белых армий. Работы этой комиссии, по вполне понятным соображениям, будут вестись в полной тайне, и штат ее комплектуется из офицеров, на полную лояльность которых правительство может рассчитывать. Майор Варбуртон прибавил в этом месте, что именно ему поручено составить штат комиссии и что обо мне он имеет прекрасные рекомендации мистера Старка. Так что, если с моей стороны возражений не будет, он готов зачислить меня к себе младшим офицером.

Хотя канцелярская работа мне не слишком улыбалась, я нашел несколько оснований, почему я должен согласиться. Во-первых, работая в комиссии, я уже не мог чувствовать себя сидящим сложа руки. Во-вторых, работа эта не была связана с отъездом из Лондона. Были еще и другие основания. И хотя жажда деятельности в опасных условиях все еще меня не покидала, я тут же за столом сказал майору, что принимаю предложение. Он пожал мне руку и предложил прийти на работу завтра в девять часов утра.

6 августа. Мы разместились в отдельной большой комнате министерства. Весь штат наш состоит из шести офицеров, мне незнакомых. В первый же день мы представились друг другу и по различным намекам поняли, что все мы недавно побывали в Девоншире. Очевидно, работа в комиссии являлась последним этапом нашего образования.

На первых порах наши обязанности сводились к тому, что мы собирали в нашу комнату разрозненные дела по снабжению оккупационных армий, находившиеся в других отделениях. Делалось это под видом подготовки войск к эвакуации, — таков, по крайней мере, был приказ. На самом же деле здесь была, конечно, иная история.

Майор Варбуртон руководил нами всего три дня. На четвертый день во главе комиссии стал генерал Райфилшипс, человек, похожий на орангутанга. В первый же день своего вступления в должность он пригласил нас всех в свой кабинет и сказал:

— Я назначен вашим начальником, но фактически во главе комиссии будет стоять мистер Черчилль, о чем вы никому не скажете ни слова. Он будет приезжать сюда три раза в неделю и разрешать наиболее сложные дела. Моим помощником и заместителем будет майор Варбуртон. Имейте в виду, господа, что работы нашей комиссии будут протекать в совершенно исключительных условиях: мы должны работать не только вопреки желанию парламента, но даже против воли некоторых членов военного ведомства. Список этих лиц вам выдаст майор Варбуртон. Возбуждение против кампании в обществе огромное, она стоит бешеных денег. Но мы должны во что бы то ни стало покончить с большевиками к новому году. Сейчас предположено нанести им удар на севере, и нам надо будет перебросить в распоряжение генерала Юденича сапоги, чтоб он мог идти на Петроград. Мы должны придумать, как это сделать совершенно тайно. Затем надо помочь и Колчаку, и югу. Мистер Черчилль рассчитывает, что парламент одобрит его деятельность, как только операция будет закончена. Большевики надоели всем решительно, и, когда они сгинут, о них никто жалеть не будет. А пока я прошу вас, господа, не только в секрете держать наши дела, но и распространять в обществе слухи, что Англия снимает с фронта войска. Вот и все, что я хотел вам сказать.

После этого генерал Райфилиппс говорил с каждым поодиночке минуты по две-по три. И тут же определял, какое дело будет каждый вести. На мою долю выпал учет и распределение снабжения армий башмаками, носками и ремнями. Конечно, я предпочел бы заниматься чем-нибудь более интересным, например, личным составом или оружием. Но этого мне никто не предлагал, и выбирать мне приходилось между сухарями и сапогами.