Семья волшебников. Том 1

Лахджа напряженно переводила взгляд с Совнара на Астрид, которая выбежала посмотреть, где там родители, почему еда все еще не на столе. Демоница не могла выбросить из головы одно давнее обещание, которое дала Совнару, когда дочь была еще совсем крохой, и очень надеялась, что тот не явился потребовать его выполнения.

– Больше не отпускай дочь гулять одну, – наставительно сказал Совнар, просеменив впереди всех в столовую. – Сегодня она всего лишь заблудилась, но мало ли что может случиться в следующий раз?

– Спасибо, что привел ее домой, – кивнула Лахджа, пристально глядя на рыжего кота. – Я уже собиралась ее искать. И за ту твою услугу… спасибо. У меня не было возможности поблагодарить. Я благодарна, правда.

– Знаю, что благодарна, знаю. А чем это так пахнет?

Енот, тоже с опаской поглядывая на незваного гостя, разлил всем уху из большой супницы. Еще на столе ждали своего часа овощное рагу и фрикадельки, а на маленьких тарелочках – бутерброды с холодной бужениной. Но Совнар принюхался к одному конкретному блюдечку, и у Снежка медленно вставала шерсть дыбом.

– Хочешь сырого тунца? – предложила Лахджа. – Снежку все равно вредно.

Снежок превратился в возмущенный шар. Да, он соглашался с тем, что рыба ему вредна, и предпочитал ее избегать. Но тунец… ради тунца он делал исключение.

В конце концов, если его человек может пить не менее вредное ему вино, то отчего коту иногда не позволить себе крохотный кусочек морской рыбы?

Фарфоровое блюдечко передвинулось к Совнару, и Снежок прошипел:

– Зачем ты его кормишь?! Он же не кот!

– Отнюдь, я весьма кот, – подцепил когтем кусочек гость.

– Совнар хочет быть котом, – сказала Лахджа. – Ты же можешь понять это желание?

– Понять могу, но… пусть валит отсюда. Или хотя бы вернет мою еду.

– Так-то меня благодарят за все, что я сделал для вашей семьи? – с укоризной вздохнул Совнар.

– Оставь его, Снежок, – неохотно сказал Дегатти.

Он помнил, что Совнар сделал для его семьи. Иногда гадал, как бы все обернулось, если бы этот рыжий кот однажды тоже вот так не заявился без приглашения… кстати, на столе тогда тоже были фрикадельки.

– Мое приглашение на Добрый День, видимо, затерялось на почте, – великодушно сказал Совнар, доедая тунца и принимаясь за фрикадельки. – Но сегодня день рождения Астрид, так что я счел своим долгом заглянуть.

– Он уже прошел, – возразила Лахджа. – Был седьмого Вепря.

– А по паргоронскому календарю – сегодня.

– У меня ДВА дня рождения?! – моментально уловила главное Астрид.

– Один, – отчеканила Лахджа, сверкая взглядом в сторону Совнара. – Дядя Совнар издалека, там…

– Спр-равка! – отчеканил сидящий на жердочке попугай. – Спр-равка! Пар-ргор-ронский год – условное понятие и состоит из сор-рока девятидневных недель! Он не совпадает с пар-рифатским годом! Пар-ргор-ронские дни длиннее пар-рифатских на…

– Матти, не сейчас, – попросил Дегатти.

Он напряженно ждал, что Совнар скажет еще. Один из самых могущественных демонов Паргорона вряд ли заглянул просто их проведать. Вряд ли он просто вручит имениннице куклу, пожелает крепкого здоровья и уйдет, слопав на дорожку еще фрикадельку-другую.

Куклу Совнар имениннице вручил. Очень-очень красивую, хотя и не из коллекционного набора принцесс-волшебниц. Гохерримку с мечом. А кроме того, будучи демоном, Совнар предупредил, что кукла не так проста – если за одну луну Астрид не научится считать до ста, гохерримка начнет нападать на остальных кукол и будет каждый день отрезать по голове.

– А-а-а!.. – завизжала Астрид, убегая. – Он правда злой!..

Но потом, поразмыслив, она вернулась и забрала куклу.

– Так зачем я к вам заглянул… – перешел наконец к главному Совнар. – В общем-то, просто так. Обычный визит вежливости. Посмотреть, как у вас дела, узнать, не хочет ли кто вернуться в Паргорон…

– Нет, – сразу ответила Лахджа.

– Ну-ну, ну-ну, – ухмыльнулся рыжий кот. – Я просто спросил. На тебе свет клином не сошелся, Лахджа, и на твоей дочери тоже. Рано или поздно твой колдун умрет, сильно ему жизнь не продлевай…

– Кхэм!..

– А, ты еще тут? – повернул голову Совнар. – Так незаметно в кресле сидел… как-то несущественно и… словно вовсе нет тебя на свете. Ты не переживай, Лахджа. Я помню, что ты мне обещала насчет Астрид, но я не собираюсь волочь ее силком в свой клан. Когда она вырастет – примет решение сама, а пока… вы же не против, если я буду иногда вас навещать?

– Нет.

– Да.

– Отлично, никто не против. Мне тут шук на хвосте принес, что вы ожидаете пополнения… поздравляю, поздравляю.

Лахджа закатила глаза. Уже и в Паргороне известно. Хотя Совнар, возможно, заметил только сейчас.

– Не теряй связь с родным миром, Лахджа, – посоветовал рыжий кот. – Помни, что у тебя там есть верные друзья. В моем клане тебя всячески будут привечать.

– Спасибо, – ровным голосом поблагодарила Лахджа.

– А чтобы тебе было проще оставаться на связи, я и тебе кое-что подарю. Ты ведь помнишь Зиммизхи? Он передает привет. Интересуется, как у тебя дела…

– О боже… – застонала Лахджа.

Зиммизхи она помнила. Если Совнару она задолжала всего лишь смутное не пойми что, от которого всегда можно отбрехаться, то Зиммзихи – совершенно другое дело. Он оказал ей огромную услугу и получил за это огромный незаполненный чек. Это означает, что Лахджа может оказаться на правах джинна, который пожизненно выполняет желания Зиммизхи.

Пока что он не давал о себе знать. Зная Зиммизхи, он просто не видит пока в ней надобности. Что она такого может ему дать? У нее ни полномочий, ни власти, ни особого могущества. Даже положение любимой жены демолорда она утратила… да и нелюбимой тоже.

Но Лахджа никогда не забывала, что однажды в дверь могут постучать.

– Не так давно он усовершенствовал… кое-что, – продолжал Совнар. – Хочет, чтобы ты стала первым испытателем.

– Почему я?

– Потому что ты высший демон, живущий вне Паргорона.

– Вне Паргорона живет полно высших демонов.

– Но лишь один из них проходил стажировку у Верховного Лекаря и знает его лично, – положил на стол зеленый комочек Совнар. – Испытай эту штуку и представь подробный отчет. Это просьба Зиммизхи.

Лахджа немного повеселела. Вряд ли ей удастся отделаться столь малой услугой, но если все просьбы Зиммизхи будут такими – жить еще можно. Тем более, что ей и самой нравилось… проводить испытания.

– Это так называемый кэ-узелок, – прокомментировал Совнар. – Автономная частица кэ-миало.

Лахджа внимательно уставилась на подарок. Небольшой органический предмет, похожий на мягкого морского ежа… или подобие ганглия. Исходит от Зиммизхи через посредничество Совнара.

Совершенно не подозрительно.

С другой стороны, именно эти двое никогда ничего плохого ей не делали. Наоборот, она очень обязана и тому, и другому.

Что думаешь? Принять подарок?

Раз у него вексель без проставленной суммы, хуже стать точно не может. Я бы взял.

– Передай мою благодарность за подарок, – сказала Лахджа. – А как ты с ним пересекся?

– Да просто. Он недавно решил выяснить, куда ты исчезла. Он о тебе не забыл, не сомневайся.

– Так приятно, когда старые друзья о тебе не забывают, – чуть натянуто улыбнулась Лахджа. – Этот кэ-узелок что-нибудь делает или мне просто посадить его в горшок и поливать супом?

– Урезанная версия кэ-нейрона. Только связь с полноценными кэ-очами. Как ваши дальнозеркала, но можно позеркалить в Паргорон.

– Дальнозеркала – это не только связь, – ревниво встрял Дегатти.

Совнар даже не повернул головы в его сторону. Рыжий котофей съел последнюю фрикадельку, вздохнул и сказал:

– Все равно в Паргорон тебе лучше пока не возвращаться. У тебя там остались друзья… но остались и враги. А кроме того, у твоей родни очень шаткое положение.

– У родни?.. у фархерримов?.. или ты о Мазекресс?

– Первое, конечно. Мазекресс, она… незыблема и вечна. В отличие от ее… потомства. Но в это ты лучше не лезь. Даже хорошо, что ты здесь… ох…

– Ты же сам мне предлагал вернуться в Паргорон.

– Не прямо сейчас. Потом как-нибудь, когда все утрясется. В Паргороне сейчас все сложно. Новый виток подковерных войн, знаешь ли, и если твоя родня не сумеет остаться на плаву, будет даже лучше, если про тебя все забудут. Пока, Лахджа. Пока, муж Лахджи.

Он так разговаривает, как будто я приложение к тебе.

Он считает, что ты у меня на правах наложника. Кем еще может быть смертный? А фамиллиар я у тебя потому что нравится мне такое.

Когда за Совнаром закрылась дверь, Майно и Лахджа еще некоторое время напряженно сидели. За старым бушуком водилась привычка неожиданно выходить из-за угла или появляться за спиной. То, что он ушел, еще не означает, что он действительно ушел.

Но потом они кивнули друг другу. Стороннее присутствие исчезло. Демонов в усадьбе осталось только два.