Семья волшебников. Том 1

Глава 24

Тетя Маврозия, узнав о задумке племянника, долго смеялась, но заглянуть в гости согласилась охотно. Уже через пару дней в ворота заехала карета с лошадьми-ревенантами. Поздно вечером и даже скорее ночью – будучи дамой-некромантом строгих правил, Маврозия Дегатти заботилась о внешней стороне своего ремесла, носила подобающую одежду и соблюдала неписаные правила. Первой из кареты появилась не она сама, а ее шляпа – огромная, увешанная бубенцами и с чучелом ворона на макушке.

С козел сошел зомби-дворецкий. Высоченный, с высохшей кожей, но фантастически важный. Он помог спуститься своей госпоже, утробным голосом поприветствовал хозяев усадьбы и взобрался обратно – ставить карету в конюшню.

– А ничего!.. – одобрила Маврозия, с интересом оглядываясь по сторонам. – Майно, красиво ты тут все обустроил! Это что, качельки?.. какая прелесть!.. а это что, песочница?..

– Это сад камней, – потупилась Лахджа. – Мир вам, мэтресс.

Обустраивала тут в основном все она, Маврозия это явно поняла и поглядела на невестку с любопытством. Возможно, подумала, насколько же все-таки чуждые это существа – демоны.

Камни сажают.

– А зачем? – все-таки спросила волшебница из научного интереса.

– Место для медитаций, – с готовностью ответила Лахджа. – Говорят, когда-то, в одной далекой стране, нерадивый, но хитрый садовник загубил сад своего господина даймё, и когда тот в великом гневе уже готов был приказать ему сделать сеппуку, садовник воскликнул: но даймё-сама, намедни мне приснился пророческий сон. Сама Аматэрасу, богиня солнца, явилась во всем своем блеске и молвила: пока мысли других даймё путаются среди вьющихся лоз и тенистой листвы, ты разбей сад из камней, дабы твой господин мог мыслить ясно и стройно. Тогда в его душе поселится покой, а воля будет подобна нерушимому камню. Ведь и Дайбуцу, и символы мудрости создаются не из цветущей сакуры, но исходят из самой земли и высекаются в камне. Восхитился великий даймё, а гости его позавидовали и тоже себе пожелали могучей нерушимой воли, спокойствия духа и крепкого рассудка. А потому распорядились вырубить в своих садах прекрасные сакуры и душистые сливы, воздвигнув вместо них сады камней.

– Ярыть красиво! – восхитилась Маврозия. – Какая глубокомысленная история!

– Спасибо, сама придумала, – раскланялась Лахджа.

Тетя с невесткой рассмеялись в унисон. Маврозия дошла до конца аллеи и вскинула брови, глядя на просторную собачью будку. У Тифона их было две – у главных ворот и неподалеку от крыльца. В прежние времена в них жили разные псы, но теперь обе принадлежали Тифону… правда, в данный момент это оспаривала Астрид.

Она залезла в будку и рычала оттуда на Тифона. Тот помнил, что это дочь его волшебника, и поэтому не нападал всерьез, но злился все сильнее и уже начал клацать зубами.

– Скажите ей! – обратился он к Майно и Лахдже. – Это мой дом!

– Это маленький дом для маленькой девочки! – донеслось из будки. – А у тебя их целых два, тебе не нужно так много!

– Скажите ей! – повторил Тифон, тщетно пытаясь извлечь Астрид из того, что считал своей неотъемлемой собственностью.

– Астрид, вылезай, к нам тетя приехала, – велел папа.

Астрид неохотно вылезла, и в будку тут же забрался сердитый Тифон. Вообще-то, он редко ими пользовался, предпочитая спать в большом доме, но в данный момент это стало делом принципа.

Тетя Маврозия, в глазах которой играли смешинки, обняла внучатую племянницу, торжественно вручила ей шоколадку и поднялась на крыльцо, где радостно поприветствовала дедушку Айзу, своего покойного отца.

Поужинав с дороги, потеребив Веронику и с интересом осмотрев возродившийся дом, тетя приступила к ритуалу. Она с насмешливой улыбкой выслушала оправдания племянника о неожиданных помехах и затруднениях в подготовке, но ничего не сказала.

– Мам, а чо, ее слуга мертвый? – потянула маму за рукав Астрид.

– Да, – кивнула мама.

– Кудесно… а… а зачем?

– Понимаешь, Астрид, иногда люди не доживают до пенсионного возраста и им очень обидно. Тогда некроманты помогают им продолжать работать.

Астрид обдумала услышанное и поняла, что мама опять зачем-то врет.

– Па-ап, а зачем поднимают трупы?! – окликнула она.

– Тетю спроси, – ответил Майно, помогая той готовить место для ритуала.

– Потому что мы можем – и потому что мы кудесные! – прищелкнула пальцами Маврозия, подмигивая внучатой племяннице.

Это объяснение Астрид устроило. Она с восхищением смотрела на свою великую тетю и хотела стать некромантом. Поднимать дохлых лошадей и ездить на них…

Призывать решили в библиотеке. Рядом с громадным глобусом, чучелом обезьяны и скелетом тролля, под картой звездного неба, что была начертана прямо на потолке. Среди старинных книг, большую часть которых собрали именно Гурим и Ярдамила Дегатти.

В почтенных шкафах стояли важные фолианты в кожаных обложках. Труды по теоретическому волшебству, всевозможные справочники, а также и художественная литература, но тоже все выверенная, строгая, исключительно классика и те современные авторы, которых не стыдно демонстрировать гостям. Никаких тебе «Рыцарей Парифатов» и подшивок «Наяды»… хотя это теперь тоже было во множестве, но только потому, что Майно Дегатти добавил к родительской библиотеке свою, тоже весьма богатую.

– Что-то подташнивает, – признался Майно. – Может, до завтра отложим?

– Муж мой, тебе надо с этим разобраться, – положила ему руку на плечо Лахджа. – Ты должен познакомить меня с родителями, даже если они проклянут нас.

– Я не хочу, чтоб они проклинали нас.

– Не бойся, я им не дам, – заверила тетя Маврозия, рисуя круг.

Лахджа следила за подготовкой с любопытством. Она размышляла, не выйти ли им с Астрид. Семейная встреча и так обещает быть напряженной, не стоит сходу махать красной тряпкой.

– Мы выйдем пока, – подтолкнула демоница упирающуюся дочь.

– Хорошая идея, – согласился муж. – Будем вываливать сюрпризы постепенно.

– Возможно, он уже знает, – заметила Маврозия. – Его кости прямо под нами.

Дегатти уселся в самое глубокое кресло. Рядом устроились фамиллиары – он решил начать с хороших новостей. Показать, каким могучим волшебником стал. Поправив медальон на груди, Дегатти решительно кивнул:

– Приступаем.

За окнами совсем стемнело. В неверном свете магических светильников задули промозглые закромочные ветра. Еще и погода, как нарочно, не задалась – день выдался не по-летнему ветреный и холодный. Начал накрапывать дождь. Вдалеке сверкнула молния.

Майно Дегатти неоднократно посещал Паргорон. Он привык к жуткой атмосфере. Но то была всего лишь полная демонов преисподняя, а сейчас… сейчас у него дрожали колени.

– Зря я это… – пробормотал он. – Слушай, давай не будем…

– Поздно, – взмахнула палочкой Маврозия. – Он отозвался и поднимается.

Майно даже не заметил, когда тетя закончила ритуал. Она совсем негромко и быстро совершила речитатив, а кости или личные предметы даже не потребовались – все необходимое и так лежало… везде. Сам дом готов был в любой момент вернуть прежнего хозяина.

– Сестра, – раздался замогильный голос.

– Мир тебе, Гурим, – улыбнулась Маврозия.

В круге появилась туманная фигура, вокруг которой вились призраки шершней. Через некоторое время – еще одна, пониже ростом. Мама смотрела отстраненно и немного грустно. Отец – словно обнаружил в своей тарелке червяка.

– Благодаря вам, некромантам, вечный покой – всего лишь фигура речи, – сухо заметил Гурим Дегатти.

– Да ладно тебе, я просто хотела повидаться с братом, – сказала Маврозия. – А Майно – с родителями.

Гурим повернулся к сыну. В его взгляде ничего не отразилось. Вот мама, кажется, обрадовалась, уголки ее рта изогнулись кверху.

– Чему обязан спустя столько лет? – спросил отец. – Ты наконец хочешь попросить прощения?

– Да! – с вызовом сказал сын.

К этому Гурим оказался не готов, и на его лице проступила растерянность. Призрачная фигура моргнула и недоуменно спросила:

– Ты болен?.. Ты умираешь?.. Тебе что-то нужно?.. а-а-а, ты все-таки продал Паргорону душу! Я знал, что ты туда шляешься!

– Я просто хотел нормально поговорить! – процедил Майно. – Мы так и не сделали этого, пока ты был жив! А теперь мне восемьдесят шесть, я зрелый мужчина… и мне нужно обрести мир в душе!

– Мир в душе, – повторил отец. – А заслужил ли ты его? Мир в душе. Думаешь только о себе, как всегда. Ни чести, ни совести. Ты никогда не понимал своих обязанностей и втаптывал в грязь семейную гордость. Тебе всегда было плевать, что ты носишь фамилию Дегатти. Что ты потомок одного из самых древних и прославленных родов. Ты постоянно плевал в меня и мои попытки сделать из тебя человека.

– Са… сажая меня голодать в подвале?.. – тихо спросил Майно.

Он начал заводиться. Он вообще-то действительно хотел попросить у отца прощения за все, что между ними было. Надеялся, что и отец признает, что в чем-то был неправ, сможет примириться с непутевым сыном…

Но нет, кто угодно, только не Гурим Дегатти!

– Каким волшебником ты стал? – спросил отец. – Ты профессор, надеюсь?.. или так и остался магистром?

Вместо ответа сын отвернул ворот и показал медальон на груди. И впервые в глазах призрака отразилось теплое чувство. Что-то вроде гордости… нет, действительно гордость. Удовлетворение.

– Третья степень, – все-таки немного критически произнес он. – Ты способен на большее. Почему не вторая?

– Ты серьезно?..

– Да, ты прав, не все сразу. Но через три года будет очередное вручение…

– Я очень рада за тебя, – впервые подала голос мама.

– Да, мы оба, – кивнул отец. – Ты… у тебя много фамиллиаров. Это же все фамиллиары? Я помню, у тебя был еще конь.

– Он в конюшне, – неохотно ответил сын. – Еще есть рыба, она в пруду. И… вот еще кошель. Он тоже.

– Неодушевленный?.. Неплохо. Видишь, мои усилия не пропали даром.

– Это не благодаря, а вопреки тебе! – снова стал заводиться Майно.

– Мы оба понимаем, как обстоит на самом деле. Твои заслуги в наибольшей степени – плод моей кропотливой работы. Я надеялся, что ты вызываешь меня, чтобы наконец признать это. Поблагодарить за все, что я для тебя сделал.

Майно ничего не ответил. Он просто не мог найти слов. Маврозия тихо хихикала, сидя в кресле. Дедушка Айза еще не произнес ни слова – он-то видал сына и прежде, до того, как стал домашним призраком.

– Я рад и тому, что ты вернулся в фамильную усадьбу, – продолжил отец, с удовольствием оглядывая ряды книг. – Твои литературные вкусы оставляют желать лучшего, но это мелочь, не стоящая упоминания.

– И все-таки ты упомянул.

– Да. Ты давно заселился?

– Год назад.

– Хм… а почему…

– Когда ты заезжал, то ничего странного не заметил? – вдруг забеспокоилась мама. – Никакой… необычной плесени?..

– Маленький народец живет в террариуме, – устало ответил сын. – Мама… в кастрюле?!

– А, то есть сработало с образцом двадцать два… – задумалась Ярдамила Дегатти.

– Двадц… двад… сколько их всего было?.. и мама… на кухне?.. в кастрюле?..

– Образец двадцать два шел под сожжение, я просто не успела. Маленький народец, говоришь?.. я могла получить Бриара…