Семья волшебников. Том 1

Глава 8

Лахджа измеряла свою территорию. Удлинила ноги так, чтобы шаг был ровно в пять метров, и переступала этаким жутким, но прекрасным журавлем.

От ворот усадьбы до парадного входа, значит, двести метров с хвостиком. Сразу за воротами дорога расходится в трех направлениях – с восточного они сюда прибыли, западное пока не исследовано, а южное вспашек через десять приведет к собственно Радужной бухте и Радужницам, приморскому курортному поселку, вокруг которого и раскинулись все эти поместья старых волшебных династий.

На город Радужницы не тянут, там почти исключительно лавки, постоялые дворы, развлекательные заведения и местная администрация. В поселке заканчивается маршрут големического омнибуса из Валестры, и в нем есть больница и начальная школа, что Лахджу особенно порадовало, потому что Снежок, конечно, вылечит что угодно, а Матти, дедушка Айза и ее муж обеспечат отличное домашнее обучение, но все равно хорошо иметь альтернативу.

И обочина дороги все еще относится к поместью, но уже сама дорога – ничейная, потому что проходит через всю Радужную бухту. Причем это так называемая Вечная дорога. Такие прокладывали в незапамятные времена Парифатской империи, и они были такими хорошими, что некоторые сохранились даже спустя четыре тысячи лет.

Лахджа решила посадить вдоль изгороди березы, рябины и кедры. С помощью Ме Флоры она сможет ускорить их рост, и уже через годик тут будет тенистая аллея. Кедры будут подальше от усадьбы, а рябины поближе, чтобы можно было любоваться ими даже с первого этажа.

А то прямо сейчас тут только дикие кусты… правда, встречается лещина, ее жалко. Лещину надо оставить.

А вот глициниям и рододендронам здесь не место, пожалуй. Как-то не будут они тут смотреться, лучше высадить их вокруг пруда. Прудик она уже почистила, привела в порядок и освежила. Немного помогал енот, но еще больше неожиданно Снежок, среди способностей которого было обеззараживание. На дне накопилось много застарелой скверны и остаточных чар.

– Пруд-то они тебе не почистили, – заметила Лахджа, заставляя островок с ивами вздыбиться.

Что?..

Кустодиан, говорю.

С чего они должны были его чистить?

С того, что теперь это делаю я.

Здесь будут карпы. Или тритоны… может, аксолотлей завести? Интересно, какого вида рыбка-фамиллиар? Об этом речь как-то не заходила…

Мистерийский декоративный карп. Мне его подарили друзья на день рождения. У него есть естественная магия – он меняет размер под размер водоема.

Мистерийский декоративный карп, значит… Интересно, с какой живностью он сочетается?

Со всеми.

Это подала голос сама рыбка. Она редко звучала в их фамиллиарном… мыслечате. Лахджа расспросила ее подробнее о предпочтениях и оказалось, что рыбка неплохо будет уживаться со всякими креветочками, улиточками…

Ты их просто сожрешь, да?

…И симпатичными самочками мистерийского карпа… но можно и карпов других пород. Я не расист. Но самцов не надо.

Вот сразу видно, чей ты фамиллиар.

Эй! Имеет право!

Лахджа решила, что креветки все равно здесь не приживутся. Если только в Мистерии нет каких-то пресноводных…

У нас есть.

У вас есть пресноводные кре… это ж морские обитатели.

Почему это? Это не твой родной мир, у нас есть и пресноводные.

Кр-ра-а, на стр-ранице Земля тоже есть пр-ресноводные кр-реветки!

Правда?.. Не знала. Почему твой попугай знает о моем мире больше меня самой?..

Это общеизвестная инфор-рмация, кр-ра-а!..

Когда я посещал твой мир, то был в библиотеке и прочел несколько книг по философии и естествознанию. Половину я уже забыл, признаться, но Матти не забывает ничего.

Кр-ра-а!..

Какое-то это было очень самодовольное «кра-а!». Но ладно, раз на Парифате и неожиданно для Лахджи на Земле водятся и пресноводные креветки… то можно и креветок. Демоница оценила размер пруда и решила уже этой осенью посадить растения, потом сразу же заполнить водой… можно дождаться начала дождей, а потом пускать живность.

Так, а замерзают ли водоемы Мистерии зимой? Лахджа уже знала, что зимы тут короткие и теплые, снег лежит всего две луны в году, но что насчет водоемов?

Они могут подернуться корочкой. Но мистерийский карп хорошо себя чувствует в холодной воде.

То есть подогревать необязательно. Это хорошо, Лахджа не хотела создавать тут своим Ме микроклимат.

Ну вообще… лучше подогревать чуть-чуть.

Это снова сказала рыбка. Лахджа подумала, что как-то неправильно звать ее просто «рыбкой» и решила хотя бы в собственных мыслях дать этому карпу имя. Например… ладно, потом придумает. Никакие рыбьи имена в голову не лезли.

Природа Радужной бухты радовала демоницу несказанно. После Паргорона, который мог быть очень жарким и засушливым или очень темным и влажным, не зная никаких полумер, юго-запад Мистерии казался эдемским садом. Лахджа прошла через боковую калитку и с удовольствием гуляла по лесу, раскинувшемуся к северо-западу от усадьбы.

Особенно приятно было это делать, сознавая, что вся вот эта земля, все эти деревья, кустарники и грибы – ее собственность. От самой изгороди и еще метров на триста вон в ту сторону – ее личный кусок леса. И уж грибов-то тут полно, Лахджа уже убедилась. Она вырастила на локте объемистую сумку и принялась собирать первосортные рыжики и лисички… о, белый гриб!..

Рука демоницы протянулась к нему… и почти столкнулась с другой рукой. Из-за дерева вышел плюгавый старичок с добрым морщинистым лицом. В одной руке он держал полную корзинку, а в другой – нож.

– Ой, – сказал он при виде Лахджи. – Уступите старичку?

– Конечно, уступлю, у вас же нож, – пошутила демоница. – А вы кто?

– Берде Инкадатти, профессор, к вашим услугам, медам, – говорил волшебник и немного пятился, пристально рассматривая ее ауру. – А вы… вы почему не в круге? Кто-то неудачно призвал?.. Я лауреат Бриара, предупреждаю.

Нож в его руке немного трясся.

Вообще, мистерийские лауреаты Бриара, даже третьей степени, примерно соответствуют и даже немного превосходят высших демонов. В том, что касается личного могущества. Если выпустить один на один ее мужа и случайного гохеррима… ну скорее всего Майно победит. Но придется ему несладко.

Но в любом случае встретить высшего демона вот так в лесу неприятно даже лауреату. Это как со злой собакой на лесной тропе повстречаться – может и кондрашка хватить. Особенно если ты старенький и не очень воинственный.

– Да вы не переживайте, у меня паспорт есть, – успокоила соседа Лахджа.

– А!.. а я уж подумал, вдруг… вдруг юный Пордалли опять призвал какую-то суккубу, да она его и задушила… они у него знаете, какие? Я вот знаю. Я ему все время говорю, доиграешься ты, доиграешься!.. Все время шлюх к себе из-за Кромки водит! А еще семейный человек! Я уж сколько жалоб подавал, а мне все отписки, отписки!.. ну вы знаете, эти уж в Кустодиане… они и сами поди суккубов любят.

– Я не суккуб, – сухо сказала Лахджа. – Разве я похожа на суккуба?

– Нет, – забегали глаза старика. – А чьих тогда будете? Вы же, получается, при ком-то, раз у вас паспорт?

Лахдже не хотелось рассказывать этому склочному деду о себе, но он, судя по всему, их сосед, так что лучше побыть вежливой. Им еще неизвестно сколько жить бок о бок. Она посмотрела в хитренькие глазки старичка и сказала:

– Я Лахджа Дегатти, очень приятно. Ваша соседка.

– Ага… за юного Майно замуж вышли, получается, – как-то неприязненно сказал Инкадатти. – Он что ж, теперь тут поселился?

– Да, вернулся в фамильную усадьбу… ого, сколько вы грибов-то набрали.

– А у нас с вашим свекром была договоренность, что мне можно у вас грибы собирать, – быстро сказал старик.

– А нам у вас, правильно?

Старичок отвел взгляд.

– Правильно?.. – с нажимом спросила Лахджа. – Лес-то большой, что нам считаться?

Старик по-прежнему ничего не ответил. Но Лахджа решила не поднимать бучу из-за нескольких грибов. В конце концов, поместье стояло брошенным тридцать с лишним лет. Наверняка здесь все соседи со временем начали собирать грибы, да и дети наверняка бегали по ягоды. Что ей теперь – колючей проволокой обносить?

– Что вы мне голову-то морочите? – наконец проворчал сосед. – Грибы ей. Знаю я вас. Я демонов-то на свою территорию не пускаю!

– А… ну и сами тогда идите отсюда, пожалуйста… а грибы тут оставьте. Срезали на моей земле – значит, мои.

– Это чего это?! – почему-то обрадовался Инкадатти и набрал в грудь воздуха. – Ишь, пришла!.. порядки свои наводит!.. Старика гоняет!.. с собственной зем… почти!.. она ничейная была тридцать лет!.. Я ухаживал за ней, имею право!

Кажется, сосед любит скандалы.

– Большое спасибо! – низко поклонилась Лахджа, раскидывая руки метров на десять. – Во-о-о-от такущее! Но знаете, как говорят у меня дома? Оказанная услуга ничего не стоит.

У Инкадатти задрожали губы. Лахджа решила, что он сейчас заплачет, и уже хотела уступить эти несчастные грибы, лишь бы старик не расстраивался, но вдруг поняла, что тот улыбается. Что на его лице змеится улыбка неистового счастья. Глаза совсем не по-стариковски заблестели, нож в руке засветился, и Инкадатти прошипел:

– Мы еще посмотрим. Я управу-то найду. Думаете, можно обидеть беззащитного старика и ничего не будет? Так вы к этому в Паргороне относитесь? А у нас не Паргорон. У нас по законам живут. Меня найдется кому защитить.

Он говорил это, пятясь к своему поместью, не выпуская корзинки из рук. По дороге он остановился, присел и быстро срезал еще один гриб.

Лахджа не стала догонять склочного деда. Храк с ними, с грибами. Пусть подавится, айчап старый, не драться же из-за них.

Своей частью леса она осталась довольна. Ей выпало немного ельника, березняка и могучих старых кедров. Эти, впрочем, росли в основном уже в соседнем поместье, куда Лахджа без спросу заходить не стала. Она еще не познакомилась с соседом к северо-западу… да и с остальными соседями, если не считать живущего к западу Инкадатти. Надо будет, что ли, какую-нибудь вечеринку для них устроить… потом, когда усадьба перестанет напоминать хижину господина Ау.

– Астрид, не опаздывай к обеду! – крикнула Лахджа, услышав знакомый топоток. – И не забегай далеко!

Но Астрид и сама знала, что ей делать. Она с не меньшим увлечением исследовала окрестности, исследовала новую территорию. Восхищенная тем, насколько расширились ее владения, девочка важно вышагивала по лесу, дубася траву и камни палкой.

Это была очень хорошая палка. Длинная, крепкая, раздвоенная на конце. Астрид сама ее нашла и очень этим гордилась. Такую хорошую палку не каждый сможет найти, знаете ли. А кто и найдет – не оценит по достоинству.

Вторая рука Астрид тоже не пустовала. Енот выдал ей в дорогу запас провизии. Большую булку, только что из печи. Астрид ела сама и швырялась кусочками в птиц и белок. Она усвоила уроки мамы и теперь не ловила зверей, а кормила их… неважно, хотят они того или нет.

Подбив метким броском сойку, Астрид впихнула ей в клюв несколько крошек и почувствовала себя очень доброй. Ошеломленная такой щедростью птица вспорхнула на ветку и что-то затараторила.