Дальневосточный тупик. Русская военная эмиграция в Китае (1920 — конец 1940-х годов)

Полное подчинение шанхайской администрации японским властям ускорило процесс консолидации русской эмиграции, который был возложен на РЭК, руководимый «белыми». Другим центром притяжения русских в Шанхае и Тяньцзине являлся Клуб советских граждан, численность членов которого, особенно в среде молодежи, все время росла. Объединение военных организаций и работа с молодежью была отдана Эмигрантским комитетом в введение РОВС.

Первоначально в состав шанхайского подразделения Обще-Воинского Союза вошли ССРАФ (председатель — полковник Веденяпин), Объединение чинов 1-й Отдельной стрелковой бригады (председатель — полковник В. Я. Романовский), Ижевско-Воткинский Союз (председатель — полковник Н. К. Дробинин), Кадр 1-го Сибирского стрелкового полка (председатель — полковник Н. Н. Николаев), Союз партизан атамана Анненкова (председатель — ротмистр Ф. В. Басов), Общество бывших воспитанников Императорских Российских Кадетских Корпусов (председатель — генерал Бордзиловский). В июне 1942 г. о своем вхождении в РОВС объявил Шанхайский отдел КИАФ, возглавляемый войсковым старшиной Т. Т. Поповым [HIA. Nedzvetskii Papers, box 1, f. 1.4]. Кроме того, в том же году в состав РОВС вступило возрожденное под руководством полковника Фризовского Русское Военно-научное общество «Армия и Флот» [ГАХК, ф Р-830, оп. 1, д. 23, л. 185], прекратившее свою работу в 1937 г. со смертью полковника Колесникова.

Для консолидации молодежи и работы с нею в апреле 1942 г. при РОВС был образован Комитет по национальному воспитанию, руководителем которого стал полковник А. А. Рахманов[698]. Комитет распространил свое руководство почти на все русские детско-молодежные организации Шанхая — Шанхайский отдел НОРС (начальник — подпоручик Радецкий-Микулич) и Северо-Восточный отдел НОРР (начальник — сотник Х. В. Попов), объединенные в составе Объединенной Организации Русских Разведчиков (ООРР) под общим руководством полковника Рахманова, и Шанхайский (3-й) отдел Союза мушкетеров (начальник — мушкетерский капитан-майор Р. Б. Шевелев). Все эти организации составили Объединенную Организацию Национальной молодежи (ООНМ). Ее председателем был все тот же полковник Рахманов.

Роль военных в НОРР стала возрастать еще с осени 1941 г., когда при штабе отдела появился т. н. Резерв, представленный старшими друзьями разведчиков — бывшими офицерами, юнкерами и кадетами. Первыми в ряды Резерва вступили полковники Н. К. Сережников и П. Д. Макаренко, подполковник П. А. Малицкий, капитан К. М. Онацевич, есаул Оренбургского казачьего войска Н. А. Слотин, штаб-ротмистр Ф. Т. Торопин и др. Возглавил Резерв полковник А. Н. Сперанский[699], его помощниками по Южному и Восточному району НОРР в Шанхае с декабря 1941 г. являлись хорунжий Г. П. Ларин (бывший начальник Красновского отдела БРП) и юнкер В. В. Муханов. За первые месяцы существования Резерва в его ряды влились более 30 человек, больше половины которых были офицерами [HIA. Nedzvetskii Papers, box 1, f. 1.4].

В июне 1942 г. подразделения НОРС и НОРР были переименованы. Отдел НОРС в Южном Китае стал именоваться Георгиевским Отделом Организации Разведчиков (состоял из Шанхайской дружины и Циндаоского отряда) с сохранением в качестве начальника подпоручика Радецкого-Микулича, а Северо-Восточный Отдел НОРР — в Николаевский Отдел с новым начальником капитаном Штральманом (начальник штаба — сотник Сейфуллин) [Ibid].

РОВС в работе с молодежью, как и прежде, делал ставку на национальное воспитание с обязательной военной подготовкой, указывая, что «воспитание важнее образования, особенно для русской, талантливой, но по природе своей мало волевой и мало активной натуры», в сравнении с Германией и Японией, «объединенных единой Национальной волей, чувством долга и дисциплиной». Все культурные нации пришли к тому, что закаливают свое молодое поколение к жизни в особых «Национальных легионах», т. е. в особых отрядах молодежи, которые «составляют ту бодрую духом Активную Среду, которая идя навстречу естественной потребности молодежи к общению, играм и спорту, поднимает Национальное самосознание, развивает активность, закаливает волю» [Ibid].

Главной задачей, которую видел перед собой РОВС, было «воспитание Активного Национального Мужества» у молодого поколения, путем обязательного привлечения всей эмигрантской молодежи в детские и юношеские организации, работавшие на основе религиозности, преданности Законному Главе Российского Императорского Дома, поднятия Национального самосознания…, развития чувства чести и долга, сочетания инициативы и активности с дисциплинированностью [Ibid]. Руководство РОВС предлагало принять меры к тому, чтобы все русские дети и подростки от 7 до 17 лет были бы обязаны пройти через практическую воспитательную школу Русских Национальных Организаций молодежи в Шанхае. Только таким путем можно будет «создать тот Русский Национальный Актив, который должен придти на смену „активу коммунистическому“ и который будет в силах побороть ту темную, но грозную силу, которая была создана советской властью путем воспитания молодежи в „комсомоле“» [Ibid].

Руководство Шанхайского отдела Союза мушкетеров полностью совпадало в определении своих целей и задач с руководством военных организаций. Главной своей целью мушкетеры видели непримиримую борьбу с большевизмом, для чего было необходимо осуществлять политическую и военную подготовку и сотрудничать со всеми антикоммунистическими организациями [Мушкетер, 1942, № 9, с. 3].

В мае 1942 г. приказом председателя РОВС в Шанхае были учреждены Краткие военно-образовательные курсы, которые были призваны «создать кадры Русских Национальных бойцов — Рыцарей Белой идеи, способных с пользой отдать свои силы на борьбу за восстановление единой и великой Российской Государственности и готовых положить свои жизни за Веру, Царя и Отечество». Начальником курсов был назначен полковник Рахманов. Военные занятия проводились два раза в неделю с 6 до 8 часов вечера. Посещение курсов было обязательным для всех чинов союза не старше 60 лет и для молодежи, входящей в организацию, не младше 15 лет. Члены Казачьего Союза могли посещать занятия по ходатайству своего руководства [HIA. Nedzvetskii Papers, box 1, f. 1.4].

Объединение военных организаций под руководством РОВС было далеко не полным. В состав РОВС непосредственно не вошли казаки, хотя и заявили о своем сотрудничестве. Целый ряд военных организаций вообще проигнорировали объединение. Это относится к Союзам служивших в Егерском и Уральском полках, Союзу маньчжурцев, Союзу Шаньдунцев, Союзу военных инвалидов[700]. Руководство РОВС, осознавая недостаточный и формальный характер объединения, заявило о необходимости сформулировать ясную объединительную идею. Документ под названием «Идеология РОВС», основные положения которого были приведены нами выше, был принят 31 октября 1942 г. В частности, указывалось, что союз должен стать кадром Русского Национального актива, благотворительной организацией и общим резервом воинских чинов Шанхая. Личный состав союза делился на три категории: 1) активных членов; 2) инвалидов и стариков; 3) зарегистрированных, т. е. числящихся в резерве. В ноябре 1942 г. мушкетеры были выведены из состава ООНМ и включены непосредственно в состав РОВС [Ibid].

Кроме единой идеологии указывалась необходимость наладить тесную связь между военными организациями и их отдельными членами и ставился извечный вопрос о материальных средствах. Для пополнения кассы союза предписывалось каждому члену РОВС с 1 ноября 1942 г. ежемесячно вносить 1 долл. в качестве обязательного взноса. Однако в условиях постоянного снижения уровня жизни эмигрантов это предписание выглядело мало реалистичным. Весной 1943 г. практически все организации, входившие в состав РОВС, имели большую задолженность по членским взносам [Ibid]. Существенно пошатнулось материальное положение самой обеспеченной военной организации Шанхая — Союза служивших в Российских Армии и Флоте. В сентябре 1943 г. председатель РОВС просил членов союза поддержать устраиваемый ССРАФ осенний бал, поскольку Союз военных испытывал финансовые затруднения, а на его балансе находились два общежития и кухня для «недостаточных членов» [Ibid]. Известно, что в общежитиях ССРАФ в 1942 г. проживали 45 одиноких эмигрантов и 22 семейные пары [Шаронова, 2015, с. 182].

Вероятно, неспособность создать полное объединение военной эмиграции в Шанхае и успешно противостоять растущим в эмигрантской среде оборонческим настроениям привели руководство Обще-Воинского Союза в лице полковников Веденяпина и Шайдицкого в 1943 г. к уходу со своих должностей. Кроме того, большой удар авторитету Шайдицкого был нанесен его конфликтом с руководством шанхайского НОРР.

Еще в декабре 1942 г. полковник Рахманов по состоянию здоровья оставил должность начальника ООНМ и временно исполняющим должность начальника стал полковник Шайдицкий, сохранивший за собой положение начальника штаба РОВС. Шайдицкий, один из наиболее последовательных «пораженцев», убрал от управления организацией разведчиков ряд старших руководителей — Штральмана и Сейфуллина, уличенных в «оборончестве». Действия Шайдицкого вызвали в начале 1943 г. широкое недовольство в рядах разведчиков, что сам Шайдицкий квалифицировал в качестве «бунта». Удержать ситуацию под контролем удалось только благодаря поддержке со стороны штаб-ротмистра Павлова и поручика Лукьянова[701], но Шайдицкий в марте 1943 г. был вынужден подчиниться обстоятельствам и уйти из руководства ООНМ. Новым начальником ООНМ был назначен генерал-майор А. М. Хрущев [HIA. Nedzvetskii Papers, box 1, f. 1.4][702].

После смены руководства ООНМ начальником заметно поредевшего Николаевского отдела ООРР стал сотник Сейфуллин, его помощником по строевой части — поручик Лукьянов. В это время отдел состоял из трех отрядов разведчиков и одного отряда разведчиц общей численностью в 138 человек при пяти офицерах и инструкторах [Ibid, f. 1.2]. В сентябре 1943 г. Николаевский отдел разведчиков был переименован в Северо-Восточный Отдел Русских Разведчиков памяти Государя Императора Николая II и, вероятно, вышел из состава РОВС. Работа разведчиков и скаутов в Шанхае продолжалась вплоть до 1945 г., в то время как в других центрах русской эмиграции (Тяньцзин, Циндао) подразделения скаутов-разведчиков прекратили свою деятельность в 1943 г.

Летом 1943 г. новым председателем РОВС в Шанхае стал генерал Б. Н. Говоров, а начальником штаба — полковник Ю. Н. Апрелев[703]. В сентябре строевой отдел Союза был переформирован в Особый Отряд, кадр которого формировался полковником Савеловым (командир Отдельного Офицерского отряда Союза мушкетеров) из членов мушкетерского Офицерского отряда [Ibid, f. 1.4].

Новое руководство РОВС изменить ситуацию не могло. В условиях перелома на фронтах Второй мировой войны (информация об этом расходилась из советского консульства и других источников) рост просоветского патриотизма в эмигрантской среде еще больше усилился. Руководству военных организаций пришлось бороться с участившимися проявлениями «морального разложения». В этой борьбе председатель Казачьего Союза полковник Кочнев подорвал свое здоровье и в начале 1944 г. был вынужден оставить свой пост. Союз вновь возглавил войсковой старшина Г. К. Бологов, поддержанный на выборах председателя главным образом сибиряками и анненковцами [Шаронова, 2015, с. 213]. Фигура Бологова у определенной части шанхайской «белой» эмиграции была достаточно популярна и в то же время являлась приемлемой для японских властей, поэтому в том же сорок четвертом году Бологов сменил тяжело больного генерала Глебова[704] в должности председателя РЭК.