Том 2. Зубы желтого. 1919 год

1. Взрыв

Тревожно спит Тетюхэ.

Внизу, в пропасти бухты, холодный ветер свистит в скалах. Там, за ними – поет и рокочет январский океан, северный, зимний…

С Японского моря от Цусимы идет тайфун[1].

Маленькие хаты, раскиданные, как гнезда, по скалам бухты – глазами светящихся окон в тьму океана смотрят, насторожились…

Мигает на южном мысу маяк, воет сирена.

Начинается шторм.

В маленькой бухте Тетюхэ никто не хочет спать.

Ждут… Все знают и ждут…

В глубину шахты с поясной лампочкой спускается шахтер. Быстро и уверенно, цепкими ногами, по штольням двигается он. Вот дошел. По горизонтальному коридору, направо в нишу и в свет – молодой, гибкий, здоровый, кудрявый, через шум мотора и шелест ремней и тросов подъемника к человеку в глубине у регулятора:

– Здравствуй, Серов! Есть – вот! – и передает ему клочок бумаги, на котором написано только:

Начальнику Горного округа

г. П. И. Бринеру.

Затягивайте, держитесь. – Вышел карательной экспедицией в бухты Ольгу и Тетюхе на посыльном судне «Дымов» и миноносце «Лейтенант Малеев». Ждите, встречайте. Начальник экспедиции полковник Скворцов.

11 января 1919 г.

…Прочел. Глаза на Демирского:

– Ребята на местах?

– Все!

Руку с регулятора:

– Ты останешься здесь. Через двадцать минут остановишь машины. Сам выйдешь северной штольней к узкоколейке. Жди на мосту у запала. Без меня не рвать.

Ныряет в глубину забоя. Оттуда – с двумя карабинами:

– Вот! – А другой себе… – И на ходу вскочил на вагонетку в подъемник.

– Дело! – голос Демирского из глубины.

Тьма шахты. Только шелест подъемника – все выше и выше чувствует тело…

Свет сверху.

– Стоп! – из подъемника в серое утро шагнул, и сразу команда:

– Стой! – стражники к нему.

Ручная граната в охрану – четыре секунды, на пятой:

«Жжжжжжжииий!..»

Брызги, осколки и смята команда – пятится к выходу.

«Дзин-н-н»… – стекла приемника, и в переплеты окон винтовки:

– Сдавайся! – и Серов на прицеле с карабином к стражникам.

И в окна прыжками стрелки-шахтеры.

Мигом обезоружена охрана.

– Три человека на станцию! – командует Серов.

А в телефонной будке начальник охраны бледный, трясущийся, вызов:

– Помощь! На шахте… – не докончил: в упор в голову выстрел.

На улице команда лыжников: у всех карабины и черные пятна лиц в бледном тумане утра.

Опять телефон:

– Серова!

– Я говорю! Товарищ Шамов?

– Да! Здесь все знают… Выехал отряд охранников на выручку – встречайте.

– Готовы! Я вы там сейчас же на маяк…

– Уже…

Двадцать минут кончены.

Регулятор – направо, выключен рубильник, и Демирский бегом в северную штольню.

За ним, сзади, вдруг – тишина…

Смолкли моторы, повис подъемник, застряли на ходу по штольням вагонетки… – тишина.

Сердце горного округа – главная машина – остановлено.

…Паровозик на мосту.

Ручка индуктора два раза кругом: смотрит сквозь кусты Серов – лыжники в цепи под насыпью глубоко в снегу залегли, влипли…

И – «У-ууххх!..»