Том 2. Зубы желтого. 1919 год

1. Одновременно

На Тетюхэ.

И Ольгинская история повторилась в Тетюхэ. Только там было в марте, а здесь – в июле… Вся и разница.

Четвертые сутки уже не спит гарнизон белых в Тетюхэ – карательный отряд, посланный Розановым.

Пустил их Серов мирно, ни одного выстрела…

А потом:

– Нет! Это чорт знает, что. Разве можно так воевать?.. Не знаешь, откуда в тебя стреляют… Где тебя ждет глупая смерть…

– И от кого?.. От бандита… – поддакивает, чеканя зубами, адъютант штаба карательного отряда.

– Э-э. Все равно – от кого… Факт – смерть… Глупая, как всякая смерть… Не на поле брани, а откуда-то из кустов… Из-за забора… Из-под пенька, из-за камня… через окно… Чорт знает еще, откуда… – и полковник возмущенно вскидывает кулаки.

Громко стуча каблуками, он ходит по комнате.

– Как парии – сидим без огня по ночам… Вот уже второй день без горячей пищи – на консервах… Я на германском фронте за все четыре года один день не ел супа… Вы понимаете – за четыре года… На мировой войне… А здесь… – машет рукою, ходит. И опять: – треть отряда уже перебита и… никого не видали – нет неприятеля…

– Да, здесь, господин полковник, и бабы-то ихние хуже всяких «неприятелей», то и гляди, чем-нибудь отравят…

– Ну, бабы, как бабы – верные бабы… Вон немки в начале войны какие нам свиньи подкладывали… Патриотизм у них тоже… Свой, должно быть…

– Сопочный… – хихикнул адъютант…

Стемнело.

Входит в штаб офицер.

– Господин полковник, разведка возвратилась: двое убитых, одного принесли раненого… Никого оцепить не удалось… Стреляют отовсюду… Вот слышите… – опять…

Чеок… чеок…

– Это по южной разведке – там еще опаснее – скалы… совсем нельзя проходить…

– Ать, чорт… Трое выбыло из строя… Опять…

В темноте.

– Нужно пополнение, господин полковник.

– Адъютант, пишите!

В темноте вынимает полевую книжку…

…– Командующему Приморским военным округом генералу Розанову… – диктует полковник.

– Темно… ничего не видать… Нельзя ли огонь зажечь… – робко, сам колеблясь, спрашивает адъютант…

– Зажигайте!

Зажгли.

– Ну, написали?

– Да.

– …нужна помощь. Третьи сутки ведем операцию окружения партизан… Успеш…

– Дзань… дзаннь… дзаннь… – в окно три пульки.

– Ай, – схватывается за плечо адъютант.

Без звука падает офицер, только что пришедший с разведки.

Полковник прихлопывает лампу, разбивая ее сапогом. Тьма.

– Будь ты проклят!.. Вот стрелки… – полковник взволнованно кричит в соседнюю дверь: – Санитара… – Потом:

– Нет, я больше не хочу… сидеть в этой проклятой клетке и ждать, пока эти собаки тебя не подстрелят, как куропатку…

– Нет… – К адъютанту на полу: – вы еще живы, адъютант?

– О-ох… – стонет адъютант под лавкой.

– А вы, поручик… – нет ответа… Чорт… Должно быть, убит… – Волнуясь, торопясь: – Нет, я не могу… Я сейчас сам схожу на радио… Надо скорее… Ординарец…

– Есть, – из тьмы.

Уходят.

А на утро пароход Чи-Фу, продырявленный меткими пулями стрелков отряда Сергеева, утекает в густом дыму своих котлов; а на нем – и весь уцелевший «карательный отряд» полковника.

Удирает во Владивосток.

На Сучане.

– Почему на этой шахте нам ожидать подхода других отрядов. Ведь, кажется, полковник Враштель говорил – внизу, у ст. Фанза?.. – один офицер другому.

– Здесь в приказе ясно сказано…

– Ну, ясно, так остаемся… Составь!.. – командует он отряду.

Отряд располагается у шахты № 3, как раз под средней штольней в выемке, под обрывом…

А ночью…

У-у-ухх… – и зашаталась глыба, и ухнула, и завалила отряд.

Карательный отряд, посланный Розановым на Сучан, погиб. Ловко сделали шахтеры из отряда Грача, направленные туда по специальной директиве Штерна.

– Есть, товарищ Штерн!.. – несется забористое Грача по телефону из Фроловки в Анучино.

– Есть, съедят-те мухи!..