Том 2. Зубы желтого. 1919 год

4. Бой за Балластную сопку

А с вечера – буух… буух!.. – заухали пушки.

Японская батарея стоит около Татьяновки.

С тонким вкрадчивым свистом летят снаряды через Балластную сопку. Японцы бьют по Нахимовке.

– Жарьте, жарьте! – смеется Снегуровский – много ли толку будет? Попробуй, попади… когда 21 двор на две версты растянулся…

Орудия ухают.

Снаряды летят и рвутся… на задах, в кустах и пустырях.

Артиллерийская подготовка.

А рано утром японцы двигаются приступом на Балластную сопку.

Сизые полотнища тумана только что оторвались от земли и плывут на аршинной высоте.

По гребню сопки лежат в окопчиках партизаны и смотрят в аршинную прогалину.

Далеко внизу раздается горготанье. Вот показалась… выплывает… резче, резче… длинная цепь ног в обмотках и тяжелых ботинках. Тела скрыты молочным пологом.

Игривая мысль приходит Снегуровскому в голову. Поднявшись во весь рост, он громко командует:

– По-ногаааам… пли!

Трещат залпы.

С хриплыми криками и гомоном бросаются японцы. Настойчиво, упорно карабкаются вверх по крутому песчаному скату.

Но не за что спрятаться… Гладок и ровен скат… Метко бьют партизанские пули.

По гребню сопки густой запах порохового дыма… По скату сопки желтыми пятнами тела убитых японцев.

Сбита первая цепь… Отступают…

Но снизу с новой силой… шум, горготанье и гортанные выкрики офицеров… Лезет вторая цепь. Горячий упорный бой кипит.

К вечеру.

От дома к дому, по деревне Нахимовке бегает партизан.

– Эй, бабы! Тащи на сопку, что есть вечерять… – Партизаны проголодались.

Через полчаса тянутся вереницей бабы и ребятишки. В руках узелки с провизией и пачками патроны.

Это начальник резерва использовал новую связь для доставки патрон.

По сопке от края к краю бегают по кустам мальчуганы с патронами и записками командиров.

В глазах ребятни сверкает и страх, и удовольствие, и горделивое сознание: они тоже участвуют в бою… они тоже партизаны.

Отбитые японцы собираются с новыми силами… и лезут… лезут.

Майор Нао-Кайша – весь напряжение и воля.

– Постарайтесь объехать с правого фланга. Ударьте в тыл. Быстрее.

– На коней! – командует корнет Ба-Ру. – Рысью… маа-аарш!

На кровных красавцах летит эскадрон.

Вот справа высится Лесистая сопка.

В семи саженях от дороги, у корней гигантской сосны – Липенко с кучей партизан. Притаились. Ждут.

Пять человек в стороне… за двумя елями… налегают грудью на рычаги из толстых шестов. А от рычагов толстые веревки тянутся к стволу подпиленной сосны.

Запыхавшись, прибегает часовой…

– Едут!.. Кавалерия.

– Готовься! – командует Липенко.

Все ближе стук копыт… Ближе… Подъехали.

– Отпускай!

Пятеро партизан отскакивают от рычагов. Слегка пошатнувшись, гигантское дерево медленно начинает крениться в сторону дороги. Потом быстрее… быстрее… С треском ломается тонкая перемычка… Шумя раскидистой короной, быстро падает могучая сосна и ложится плашмя поперек дороги.

Хрустят, ломаясь, хребты и черепа… Крики и стон прорезывают воздух.

Испуганные лошади мечутся в панике…

Девять всадников с лошадьми легли на месте под стволом и ветвями векового дерева.

Эскадрон разделен надвое. Прошедший вперед полуэскадрон отрезан. В узком месте, сдавленном сопками, негде объехать сосну.

А с вершины Лесистой сопки бахают партизанские ружья, срезая всадников объятого паникой эскадрона.

Второй полуэскадрон мигом оборачивается и удирает.

Первый полуэскадрон сломя голову бросается вперед и попадает под огонь отряда Воскина.

Липенко, перекинувшись на левый фланг Лесистой сопки, отбивает огнем обходную роту.

Справа от Балластной сопки подошедший Здерн натыкается на фланг японских цепей. Расстроенный фланг бежит.

К ночи по всей линии смолкает трескотня ружей и пулеметов, только по-прежнему ухают орудия.

Японцы отступают к Татьяновке.