Том 2. Зубы желтого. 1919 год

3. Хитрость Либкнехта

В казарме крепости сравнительно тихо. Послеобеденный час. Солдаты отдыхают, лежа на нарах. Попыхивают цыгарки, слышна болтовня…

Но вот мимо часового проходит кто-то, тоже в солдатской форме, но не из живущих в казарме. Караул окликает его:

– Эй, куда?

Солдат, не оборачиваясь:

– Братишка! К товарищу, – и проходит быстро дальше.

– Нельзя-а!.. – кричит караульный, но уж больше для формальности. Махнув рукой, садится у дверей на табуретку и лениво гладит ствол своей винтовки.

Вошедший же Либкнехт, – а это он, одетый в солдатском, подходит к одной из нар.

– Яшка, ты?

– Я! – потом, увидев: – Либ…

– Молчи. У меня дело к тебе. Выйдем куда-нибудь.

– Ну, ну, говори, – торопит Яшка, когда они усаживаются на краю пустого колодца, за складами, на дворе.

– Ты в штабе кого-нибудь знаешь?

– Как же! Там уборщики все мои земляки: Мач, Спрогис, Евдокимов…

– А кто из них ближе к начальству? Кто имеет доступ в комнаты штаба?

– Кто же их знает! Ах, да, вот-вот – Чирка – парнишка сметливый, курьером служит.

Либкнехт сразу:

– Вот это хорошо! А не подведет он?

– Что ты! Мы с ним на Двинском фронте не одно дело обтяпали…

– Ну, ладно! Только смотри, дело это серьезное.

– Ясно! Валяй, говори, – горит нетерпением Яшка.

– Вот что! Слушай! Сегодня вечером состоится в штабе чрезвычайно важное заседание. Так вот нужно, чтобы мы имели самые точные данные о решениях этого совещания.

– Понимаю. Но как?

– Подожди! Твой парнишка, конечно, подслушать не сумеет. Так вот возьми это и передай ему.

Либкнехт вынимает из-за пазухи что-то похожее на большой лист сложенной бумаги, передает его Яшке и начинает на ухо ему шепотом что-то объяснять.

– Ну, и ловко же это придумано, – не удерживает свой восторг Яшка. – Ты сам придумал?

– Сам! – смеется Либкнехт.

– Молодчина! Ох, и ловко же!