Том 2. Зубы желтого. 1919 год

3. Опиум

…– Я его застрелю!.. – идет, пошатываясь, офицер.

Подошел… – никто не успевает сообразить: вынул револьвер и в упор.

Но чья-то рука дергает вовремя за локоть… – пуля мимо, в канделябр, в окно…

Звон стекол, крики, обмороки дам…

Бледный вскакивает полковник Солодовников.

– Пусти! – кричит офицер, намереваясь вторично выстрелить.

– Нет! – еще тверже за локоть, так что падает револьвер из руки.

Официанты подскакивают и забирают его.

Офицер к нему:

– Ты кто?.. – оборачиваясь к своим: – Он большевик!.. Мы пели национальный гимн… он не встал… он позорит честь мундира… погоны императорской армии… он…

– Молчать, мальчишка! – Солодовников возмущен. – Позвать полицию! – кричит он официантам.

Но в это время подходят пьяные офицеры из той же компании, откуда пришел этот, и, даже не извинившись, уводят его к своим столикам. На ходу один из них бросает:

– Еще дешево отделался, моли бога…

Инцидент исчерпан.

Солодовников к тому, случайно его спасшему:

– Разрешите представиться – полковник Солодовников! – и протягивает руку.

Черный, тоже офицер, но только в чешской форме, красивый – тоже подает руку…

– Благодарю!.. – Солодовников растроган. – Когда-нибудь я… сумею вам отплатить тем же…

– О! Пожалуйста, не беспокойтэсь…

– Разрешите просить вас к нашему столику.

Чешский офицер, как будто, колеблется, но потом решает…

– О, пожалуйста!

Солодовников его знакомит с дамами, и они садятся за столик.

А потом в отдельном кабинете шантана «Палермо» они кутят. Солодовников бросает золото, как магнат.

На утро, после жадных поцелуев Валентины Журавской, звезды харбинского шантана, основательно опустошившей карманы полковника, – он с новым своим знакомым – друзья.

Полковник Солодовников заплетающимся языком, разнеженный напитками и женщиной, говорит томно:

– Мальчишка… Он не знает, что я тоже монархист… но… нельзя же этим кичиться… Это просто – шокэ! Кроме того, в пьяном виде, в ресторане, с женщинами, петь национальный гимн, для нас, офицеров – особенно священный!..

– О! Конэчно… – чешский офицер, несмотря на большое количество выпитого вина, совершенно трезв.

Полковник продолжает.

– Мальчишка… он не знает, в кого он стрелял – судьба будущей монархии в моих руках… как раз сейчас, поддержанные великой императорской Японией, мы осуществляем план завершения борьбы с большевиками и с так называемой демократией… Довольно эти болтуны наболтали. – Да… да…

– Дэ!.. – он не моргнул ни одним глазом.

– Сейчас… вы знаете – мы всех берем на свою службу: золото делает свое дело… Вы понимаете… – он наклоняется к нему на ухо, шепчет: Вы понимаете… эта старая хунхузская собака – Чжан-Цзо-Лин, губернатор трех провинций Китая – куплен… Ha днях он посылает свои тайные хунхузские отряды в тыл большевикам в Приморье… Хорошо?.. Ловко придумано?..

– Ловко! – тонкой улыбкой по губам собеседника.

– Да! И это – мой план… А проведение в жизнь – это моя дипломатия и знание Востока… Да!

– Дэ! – собеседник спокоен.